Башня
Шрифт:
– Не бери в голову, Алексей, – отозвался первый.
– Да я и не беру, – ответил Алексей. Он быстро собрал АПС, вставил в рукоятку магазин и передернул затвор. Потом сунул пистолет в кожаную кобуру, поднялся с табурета и буркнул: – Выйду, покурю…
Ворон вышел на улицу. Он сел на ступеньку крыльца, вставил в тонкие губы сигарету, чиркнул колесиком «зиппо». Закурил и выдохнул дым. Уже смеркалось, вода и небо смыкались вдали и было невозможно определить, где кончается вода и начинаются небеса. Ворон подумал: рано Ладога стала вскрываться. Еще лет пять назад озеро в это время было во льду. А нынче вон – только отдельные льдины кое-где плавают… Тогда господа ученые спорили: есть потепление или нет его? Теперь вся эта наука говорит, что никто не мог предположить, что климат начнет меняться так быстро.
Из сумерек вышла крупная серая овчарка, вильнула хвостом и остановилась рядом. Ворон положил руку на загривок пса, потрепал.
Спустя минуту раздался звук открываемой двери, и на крыльцо вышел Седой. В правой руке Седого был коммуникатор. Ворон поднял голову.
– Через полчаса нужно быть на «точке», – сказал Седой. Ворон поднялся. Посмотрел вопросительно. Седой произнес: – Нужно принять Полковника.
Ворон бросил взгляд на часы и недовольно произнес:
– Не успеть… Любит Полковник сюрпризы.
– Давай не будем обсуждать действия Полковника, Алексей.
– Так точно. Не будем… Я возьму Братишку?
– Бери. Но посвящать его в подробности не надо. А теперь слушай инструкцию…
Через пять минут из бухты вышел катер, ходко пошел на север. Огней на катере не было, и вскоре он растворился в сумерках. Только звук двигателя разносился над водой.
Катер вернулся через полтора часа. Седой ждал его прибытия на причале в бухте. Катер обошел вокруг острова, посигналил фонариком. Седой – тоже фонариком – ответил. Только после этого катер вошел в бухту.
На малом ходу он подошел к причалу, заскрипели кранцы – старые автомобильные покрышки. На причал один за другим перебрались трое. Первым был Зоран – телохранитель Полковника. Было уже совсем темно, но Седой узнал его по манере косалапить. Зоран приблизился, спросил негромко:
– Как дела, друже Седой?
– Отлично, друже Зоран, – так же негромко ответил Седой. Мужчины обменялись рукопожатием. Левую руку Зоран держал в кармане куртки. Седой знал, что рука серба сжимает рукоятку пистолета.
Следом на доски причала выбрался Полковник. Он был в широком брезентовом дождевике с огромным капюшоном, в руке держал небольшой кейс. Полковник подошел, стиснул руку Седого, спросил:
– Как?
– Нормально. Хозяйство, я полагаю, посмотрим завтра, при свете дня?
– Завтра так завтра… А я вам человека привез, – Полковник кивнул на катер. – Распорядись, чтобы его накормили и устроили на отдых.
– Сделаем, – кивнул в ответ Седой. И спросил: – Слышал, Саша?
С катера мужской голос ответил:
– Организуем.
Седой произнес:
– Прошу вас, – и сделал приглашающий жест рукой.
Четверо мужчин двинулись по причалу к берегу. Первым шагал Зоран. Скрипели доски причала, плескалась мелкая волнишка.
Поднялись к домику, Ворон распахнул дверь. Разумеется, первым в помещение вошел Зоран.
Когда Полковник скинул свой капюшон, Седой ахнул:
– Павел Петрович! Да ты ли это?
– Я, Игорь Дмитрич, я… сильно изменился?
– Не то слово! Другое лицо… как же это?
– Обыкновенно, Игорь Дмитрич – пластическая хирургия… Есть основания полагать, что у «гестапо» появилось мое фото.
– Понятно, – произнес Седой. Он несколько раз кивнул. Потом добавил: – А глаза-то все те же.
Трое сели к столу, Зоран присел на кровать напротив двери. Ворон потянулся выключить телевизор, но Полковник остановил: пусть работает. Полюбуемся на национальную элиту.
На канале как раз было время новостей и показывали прибытие президента.
Седой спросил: чайку с дороги? Полковник ответил: с удовольствием.
Глядя на экран телевизора, Ворон произнес:
– Все суки собрались… Эх, накрыть бы весь гадючник одним ударом.
Полковник внимательно посмотрел на него:
– Заманчиво, товарищ Ворон. Вот только как это сделать?
Ворон ответил:
– А как одиннадцатого сентября в Нью-Йорке.
– Э-э! Теперь этот номер не пройдет – не дадут. Теперь все стали ученые. – На экране тем временем показалась «Eclipse». Полковник кивнул на экран и добавил: – Вон, у начальника Чукотки даже на яхте противоракетная система стоит.
– Да я так, мечтаю, – отозвался Ворон. Он поставил на стол кружки, сахар. Потом подошел к одноконфорочной газовой плитке и включил ее. Вспыхнуло пламя.
Полковник покосился на синие язычки пламени, усмехнулся и произнес:
– Промгаз: мечты сбудутся!
Ворон поставил на огонь старый эмалированный чайник.
– Ладно, – сказал Полковник, – про мечты потом, а сейчас расскажите, какие у вас новости.
Седой ответил:
– Да какие у нас новости? Сидим тут на камнях посреди озера без дела, как нерпа… Но – черт! – я все никак не могу привыкнуть к вашему новому лицу, Пал Петрович.
– Ничего… Зоран тоже сначала не мог. Потом привык.
Зоран покосился на Полковника, но ничего не сказал. Серб вообще был на редкость молчалив. Полковник рассказал Седому, что все родные Зорана мртви – погибли в Косово.
– Как нерпа, говоришь, на камнях? Без дела?.. Будет вам дело. Я ведь за этим и приехал.
Седой и Ворон переглянулись. На экране телевизора в очередной раз показывали, как девица из группы «Суки» зубами рвала бюстгальтер на «силиконовой» девушке… «Платиновая» публика подбадривала ее криками и аплодировала.