Басни дедушки Феди
Шрифт:
А в одиночку нападает сзади.
Глупышка Скорпиона увидал
И принял за жука. Чем не еда?
Тот поднял хвост острастки ради,
Чтоб Шакаленок не подкрался сзади.
Был в добром настроеньи Скорпион,
И потому сказал беззлобно он:
«Тебя, глупышку, проучить бы не мешало,
Да жаль тупить напрасно жало.
Стрела, коль с ядом, валит и Слона.
Опасна сила, если не видна».
Но Шакаленок был упрям и глуп
И тут же напоролся на иглу.
Известно
Не так опасен Скорпион,
Как незаметный, ядовитый хвост;
Так не опасен грозный Сам,
Как его Зам,
Коли к тому ж он жук-прохвост.
Ехидный Хамелеон
В клубок гадюк попал Хамелеон,
Чуть дух не испустил со страху он.
То вороном чернел, то был, как мел;
В лице меняясь, еле уцелел.
Вдогонку змеи бросились за ним,
Но был Хамелеон неуловим:
Менял свои одежды на ходу,
И таял перед носом на виду;
То замирал сучком, то будто в ветку врос…
Не перечесть его мудреных поз.
Нет бы судьбу свою благодарить,
Да вздумал он пред гадиной съязвить:
И тут же поплатился дурачок,
Некстати высунув свой длинный язычок.
Коль в жизни в «серпентарий» попадешь,
Спрячь свой язык: погибнешь ни за грош.
Лакей-Трезор
Служить бы рад, прислуживаться тошно
А.С. Грибоедов
Однажды темной ночью Вор,
Как тень, во двор пролез.
Он знал, что сторож – злой Трезор,
А Граф – богат, как Крез.
Риск был достаточно велик,
Но как тут не рискнуть?
Вовнутрь Вор чрез балкон проник,
На ощупь метя путь.
Но тут вдруг пасть Трезор открыл,
И Вора след простыл…
Всю ночь пролаял верный Пес,
Спать Графу не давал,
За то был высечен до слез
И водворен в подвал.
Служить служи, да не лакействуй очень.
Кому ты служишь, между прочим?
Несешь ли службу, молча мучась,
Или собачью разделяешь участь?
Азартный волкодав
Полкан – герой из волкодавов старых.
Герой народный, не какой-нибудь!
Гроза для злых волков, матерых, ярых:
Не раз сходился с ними грудь на грудь.
Но Пес устал бессонными ночами
Сидеть в засаде, поджидать воров.
И надо же, один, скрипя зубами,
Решил напасть на логово волков.
Полкан рвал и метал! Но волчья стая
Сбежалась на тревожный вой.
И он один, весь кровью истекая,
В ночном лесу смерть встретил, как герой.
Носи награды гордо на груди,
Но в волчью стаю в одиночку не ходи
Ворона и Лиса
(подражание)
Ворона у подвыпивших «крутых»
Кусок голландского взяла, как у своих.
На ель воровка, взгромоздясь,
Позавтракать было уж собралась;
Да вспомнила, что Лисонька – плутовка,
Чтоб сыр заполучить /без лести/, ловко
Укоротит враз басенный сюжет
Броском дубинки в зоб. И ваших нет!
Ворона поняла тут не до жиру.
Капкан приладила с кусочком сыру,
Присыпала листвой …
Сюрприз готов. Задержка за Лисой.
На ту беду Лиса голодная бежала
С брюшком подтянутым, как у Шакала.
Дух сырный Лисоньку остановил.
Лисица чует сыр. Лисицу сыр пленил.
Хоть выросла плутовка на обмане,
Схватила сыр! И Лисонька в капкане!
«Ур-р-а-а! Попалась! Значит не допер-р-ла!» –
Ворона каркнула во все воронье горло.
Знать, невдомек Лисе-плутовке,
Что сыр бесплатный только в мышеловке
Егерь и Браконьер
Убитому за правду редактору газеты
«Слава Севастополя» В.И. Иванову
Охотник, встретив Браконьера, дался диву;
Затем давай его чихвостить в хвост и в гриву:
«Ты самок тельных бьешь, везде подранки;
В твоих силках белеют бренные останки.
Как хищный зверь, живую кровь ты пьешь,
Убьешь на сотню, – унесешь на грош!»
Пал на колени Браконьер в слезах
И начал каяться в содеянных грехах.
«Ты мне глаза открыл, не скрою, -
Он обратился к Егерю с мольбою. –
Во имя Бога! Пощади ради детей!
Молиться буду за тебя до склона дней!»
Охотник сжалился. Умерил гнев и пыл
И с миром Браконьера отпустил.
Но Егерь не вернулся в дом родной:
Его нашли в лесу с простреленной спиной.
Лоб раньше мазали зеленкой пред расстрелом
И называли это беспределом.
Конец ознакомительного фрагмента.