Бассейн с нежитью

Харрисон Ким

– А затем вы поехали по трассе 71 и прибыли домой. – Она хмурилась, смахивая Дженкса, когда его пыльца закрывала жидкий кристалл. – Никаких остановок между? Хорошие дороги? Не много пробок?

– Нет, – сказала я, задаваясь вопросом, куда это шло. Холодное ощущение ускользало сквозь меня. – Пробок не было, пока мы не добрались до центра. Потом было обычное «тормози и двигайся». – Взволнованная, я передвинулась со стулом к Айви и уставилась на ее огромный монитор, осторожно приложила волну синих маркеров. Она выглядела точно так же,

как любая другая карта с волнами, которую она сделала, кроме того, что она была первой, и на ней не было так много тяжких преступлений.

– Ладно. – Айви щелкнула мышкой, и городская карта стала покрываться диаграммами. – Это – волна, которую вы перехватили прошлой ночью в кегельбане. Это – первая, на которую ФБВ обратило внимание, связав ее время с осечками. Я предполагаю, что у волны есть максимальная скорость равная сорока пяти милям в час, но она может меняться. Та первая, казалось, шла медленнее.

У нее была страница с расчетами, и я поверхностно просмотрела их.

– И? – спросила я, и она переместила мышку, поднимая новую карту.

– Прошлой ночью волна, которая закончилась в Лондромете, была прямой. Та, что проникла этим утром на рассвете, была такой же, но следы немного отличались. Она рассеялась, прежде чем добралась до церкви, – сказала Айви. – И так как большинство внутриземельцев спало...

– Я – нет, – сказал Дженкс, Айви вздохнула, вытаскивая новую карту.

– Большинство внутриземельцев, которые используют магию, тогда спали, и это не было заметно. Но если посмотреть на ту, которая застала тебя на поле для гольфа, а потом на ту, которая была на мосту, то можно увидеть что они сдвинулись.

Мои глаза сузились, когда она нарисовала линию, делая небольшое отклонение видимым. Если это продолжит сдвигаться с первоначального пути, то оно полностью пропустит мост.

Айви притихла, когда посмотрела на меня.

– Рейчел, они следуют за тобой. Все они.

Меня прошиб ледяной холод.

– О, черт возьми, нет! – сказала я, быстро встав, когда глаза Айви вспыхнули черным, в ответ на мой страх. – Ты хочешь сказать, что что-то выходит из линии и охотится за мной? – сказала я, указывая свободной рукой на монитор.

Но Айви просто продолжала сидеть, спокойная и расслабленная, ручка снова вернулась к ней в зубы.

– Оно не очень быстро реагирует. После того как ты покинула поле для гольфа, у него заняло почти десять минут на то, чтобы понять, что ты ушла, и последовать за тобой.

Чувствуя себя мерзко, я уставилась на карту, желая, чтобы Айви не была такой чертовски хорошей в своей работе. Дженкс завис между нами.

– Это больше похоже на слизняка, следующего за солнцем.

Дженкс пожал плечами.

– У тебя такая же подпись ауры как у линии. Может быть, оно просто пытается вернуться в линию. Что бы это ни было.

– Ты думаешь, что оно живое?

Они ничего не сказали, и я подавила дрожь. Я не знала, нравится ли мне это больше, чем пытающиеся изменить мир Свободные Вампиры.

– Мне нужно позвонить Алу. Где мое зеркало вызова?

Дженкс повернулся в воздухе, чтобы посмотреть на фасад церкви. Он пронесся стрелой, и с фасада раздалось знакомое звучание удара тяжелой дубовой двери о косяк, затем раздался гневный женский голос.

– Где мои дети!

О, Боже. Эласбет.Я покраснела, когда вспомнила наш последний поцелуй с Трентом.

– Ты когда-нибудь слышала, что нужно стучать? – сказал Дженкс, его голос был едва слышен с такого расстояния, но он становился громче, когда тот приближался. – Эй! Ты не можешь просто вламываться сюда!

Я вышла из-за центрального стола с зеркалом вызова в руках.

– Эласбет? – спросила я Айви, когда женщина топтала через зал, ее высокие каблуки цокали. Что она делает в Цинциннати?

– Где мои дети?

Айви отправила компьютер в спящий режим и перевернула свои диаграммы и расчеты.

– Если она разбудит Нину, я разозлюсь.

– Она угрожала не возвращать девочек, – сказала я, когда положила зеркало. – Предполагаю, что Квен сбежал с ними.

– Таким образом, она, конечно же, приехала сюда.

Я отряхнула крошки чипсов с себя.

– Мы на пути из аэропорта.

– Трентон? – позвала женщина, хлопая глазами, когда она остановилась в сводчатом проходе в кухню, чтобы перевести дыхание. Она была одета в кремовые слаксы и белый топ, соответствующий жакету, широкополая шляпа косо сидела на ее голове. Мой взгляд опустился на уродливые фотографии с мест преступлений, и я оставила их на месте. – Где мои дети? – потребовала она, ее щеки пылали от возмущения.

– Я не знаю. – Я прислонилась к раковине, чтобы быть от нее подальше. Дженкс следовал за ней, несколько его детей кричали во всю силу легких. Эласбет махнула на них своей сумкой, и Дженкс вытянул свою младшенькую, с порезом, с пути женщины.

– Трент здесь? – спросила она, потом побледнела, когда увидела фотографию женщины без волос.

– Прошу прощения, Эласбет, – сказала я, потирая лоб. – Но есть ли у тебя хоть какая-то причина, по которой ты пришла в мой дом и стала на меня кричать, или это какая-то эльфийская традиция, о которой я не знаю?

Сначала она посмотрела на Айви, затем снова на меня.

– Квен забрал Люси и Рей прошлой ночью. Сбежал без предупреждения. Ни он, ни Трент не отвечают на мои звонки. Ты его лучший друг в этой забытой богом зоне в области культуры. Куда он спрятал их?

Лучший друг?

– Ты не должна была угрожать ему тем, что не вернешь их, – сказала я, когда искала телефон, не видя его на месте. Он был где-то под этим беспорядком, и я начала поднимать бумаги. Я никогда не должна была целовать его. Никогда.