Бастард ее величества

Мягкова Нинель

Так мы оказались в темной, едва озаряемой одинокой свечой обсерватории.

Мастер теней поманил меня к телескопу и, как только я уселась на небольшой табуретке, погасил свечу.

Полнейшая мгла оставалась таковой недолго.

В узкую бойницу крыши просачивалось достаточно лунного и звездного света, чтобы пусть и смутно, но различать предметы.

– Как раз сегодня подходящая фаза у всех спутников. Смотрите, – Ладинье кивнул мне на торчавший кверху окуляр – и я послушно прильнула к нему глазом. Выпрямилась, поморгала, потёрла лицо ладонями и снова заглянула в телескоп.

Две луны, бок о бок плывшие по небосводу, никуда не делись.

Конечно, для того, чтобы увидеть их, не обязательно было подниматься в обсерваторию. Просто до сих пор я настолько редко выглядывала в окно по вечерам, что не замечала существование второго спутника.

Первый, достаточно крупный, хоть и бледноватый днем, висел в небе практически постоянно, и я к нему успела как-то привыкнуть. Висит и висит. И сейчас меня как обухом по голове шарахнуло: это тебе не альтернативное прошлое родной Земли, это совершенно другой мир со своими, не понятными пока что правилами. Одно существование магии чего стоит!

– Магия делится на четыре категории: по стихиям и управляющим ими небесным телам, – вещал между тем Ладинье. Хорошо, что он не преподаватель. Рассказывал он куда зануднее бывшей няни, но настолько необычные вещи, что даже так я слушала, открыв рот и затаив дыхание. – Чаще всего встречается магия земли. Она заложена практически во всех живых существах, даже неразумных. Мастера, владеющие ею, работают с металлами, камнями и прочими порождениями земных недр. Ювелир, приходивший недавно, слабый маг земли. Ему покровительствует Эдан – планета, на которой мы живем.

Я могла только моргать, и то медленно. Привычные понятия вроде планет и спутников настолько причудливо сочетались с фантастической магией стихий, что у меня слегка кружилась голова от нереальности происходящего.

– Самый крупный спутник, Лотир, покровительствует в основном целителям. Их стихия – вода. Иногда, если дар слабый, – или наоборот, слишком сильный – они подаются в земледелие: дожди никогда не помешают.

– Это точно, – согласно кивнула я, вспомнив пепельную бурю.

– Еще меньше воздушников, последователей Акитера. Это малый спутник, он виден только ночью.

Я на всякий случай еще раз заглянула в окуляр. Две луны никуда не исчезли, только немного расползлись в разные стороны по небосклону.

– Огонь? – полувопросительно подсказала я.

– Солнце, – кивнул Ладинье. – Их исчезающе мало. Немногим больше, чем мастеров теней. Очень редкий дар правящей династии. Чаще всего те, кто им владеют, дальние родственники ее величества.

– А откуда тогда тени? – недоуменно переспросила я. – Спутники-то закончились. Дальние планеты?

Ладинье покачал головой, отодвигая меня чуть в сторону. Заглянул в окуляр сам, подвигал туда-сюда, что-то подкрутил.

– Смотрите.

Сначала я думала, он демонстрирует мне какую-то из звезд, но по мере того, как я вглядывалась в точечный светящийся узор, начинала различать, что в одном месте он нарушается.

– Темный спутник Реис. Всегда или находится на противоположной от солнца стороне, или скрывается в тени других спутников. Его и вычислили-то только потому, что иногда случаются совершенно необъяснимые затмения. Невооруженным глазом его не видно, – криво усмехнулся Ладинье. – Раньше детей с даром тьмы сжигали, полагая их порождениями бездны.

– А давно открыли этот Реис? – я как заворожённая не могла оторваться от созерцания чёрного круга на фоне звездного неба. Эдакое темное пятно на ткани мироздания.

– Семьдесят лет назад, – отчеканил мастер теней. Я прониклась. То есть еще его дедушке грозил костёр. Сурово. Теперь хотя бы понятно, почему он такой нелюдимый. Наверняка суеверия до сих пор не изжиты, пусть по закону он и полноценный гражданин. Даже у нас все еще спорят, что лучше – коммунисты, царь или нынешнее… назовём его капитализмом. А тут – мир без интернета и телевизора.

– Понятно, – протянула я, на самом деле понимая куда больше, чем Ладинье собирался мне рассказать.

– Имейте в виду, участь моей содержанки не так уж и завидна, – его голос внезапно смягчился, будто он мне сочувствовал. Не может это быть. Верно?.. – Помимо угрозы похищения, вас вполне могут оскорбить только за то, что вы связались со мной. Пусть мой род достаточно древен и уважаем, мастеров теней в нем раньше не рождалось. В связи с этим про меня и мою матушку ходят разные слухи.

– Ясно, – снова кивнула я. – Не переживайте, я найду, чем заткнуть злопыхателей. На худой конец сгодится и портьера.

– Я не совсем это имел в виду… – несколько растерянно хмыкнул Ладинье.

– Может, перейдём уже на «ты»? Как-то странно выкать любовнику, – перебила его я. Мастер теней замолчал. Если бы не тишина, в которой было слышно только наше дыхание, я бы решила, что он ушел.

– Согласен. Давай на «ты», – наконец тихо и как-то интимно произнёс он, так что у меня от затылка вниз побежали мурашки. Я дернула плечом и поднялась с табуретки, неожиданно остро осознав, что мы здесь совершенно одни, в темноте и непосредственной близости. Кажется, я даже задела то ли рукав, то ли полу камзола Ладинье, потому что он сделал пару шагов в сторону и поспешно запалил свечу.

По дороге обратно, в основное здание, мы не произнесли больше ни слова. Почему молчал он, не знаю, мне лично не хотелось рушить хрупкую, едва наметившуюся между нами звенящую нить общности.

Глава 9

В течение дня я по-прежнему больше всего времени проводила с экономкой. Неилла, кажется, решила меня опекать, проникнувшись незавидным положением «бедной девочки». О том, что я из другого мира, слуги поклялись молчать. Не знаю, какие клятвы мастер теней стряс с ученых, но слухов о необычном побочном эффекте эксперимента не бродило. Уж Неилла бы знала. Она исправно снабжала меня сведениями о местной знати, их быте и привычках, чтобы я в первый же выход в свет не попала впросак.