Бастард рода Неллеров. Книга 2
Шрифт:
Тот самый служка, которого посылали в замок, чтобы оповестить местных правителей о моём прибытии в город, уже вернулся, забежал прямо ко мне в мыльню и сообщил, что граф с графиней ждут меня завтра к обеду. Этот же парнишка проводил меня на третий этаж в выделенные апартаменты, такие же аляповатые, как и столовая, зато кровать с балдахином вполне удобная. Оценил, упав на неё в свежем нательном белье.
Две больших комнаты и ванная. Можно было бы поселиться с Карлом, но кровать одна, а на диванчике устроится Юлька. Оставлять девчонку спать на полу на циновке, как положено
Гостиничную горничную прогоняю, обойдусь без её всевидящего взгляда, её всеслышащих ушей. Откуда я это перефразировал? Лермонтов. Да, он. Поганенький стишок у него получился, в том смысле, что несправедливый.
Долго разлёживаться в истоме не получилось. Вместе с Юлькой ввалился дорогой дядюшка и принялся грузить проблемами.
— Какая ещё охрана в коридоре? — морщусь словно от головной боли. — Ты рядом, милорд тоже, двери изнутри запираются, я крепко сплю, зато, вон, она чутко. Что ж мы, не отобьёмся втроём пока подмога не прибежит? Дядя, ну, не усердствуй излишне-то. Пусть люди тоже с дороги отдохнут.
Ригер ушёл, обиженно махнув рукой, не знает, что на обиженных воду возят. Вещи мои, сумку оставил у входа. Поднимаюсь, достаю свою магическую тетрадку и возвращаюсь в кровать. Учиться можно и лёжа.
Девчонка стоит с охапкой моей грязной одежды — нужно нести в прачечную — и смотрит на меня, напустив печальный вид. Лицемерка юная. Только что довольным лицом светила, и животик выпячен, наелась праздничной еды, а тут вдруг мгновенно погрустнела на ровном месте. Так не бывает, хитрюга.
Изучать плетения под таким пристальным взором невозможно, поэтому спрашиваю:
— Что ещё случилось?
— Ничего, господин. Просто в город хочется. Мы бы с Ником, с новиком Николасом, ненадолго, а?
Откидываю голову, смотрю в окно. На улице ещё светло, но начинает смеркаться. В Кранце день сменяет ночь очень быстро, как в Сочи или Крыму, в общем, на низких широтах, так что, максимум час и обрушится темнота.
— Завтра. Утром. Отпущу. С гвардейцами. На пол дня. Денег дам. Всё, Юль, не стой передо мной. Делом займись.
Она убежала не сильно расстроенная. Наверняка получила то, на что и рассчитывала. Я же пролистываю тетрадку и нахожу заклинание огненного смерча. Да, вот это мощь — три четверти акра земли на расстоянии свыше двухсот метров накрывает пламенем.
Плетение сложное, семнадцать цветовых оттенков, сложенных в пересекающиеся пентаграммы и треугольники. Такое не выучить. Или попробовать?
Слышу топот по коридору. Кто-то бежит. Ко мне.
— Степ! — от двери в номер слышу голос Карла, и тут же на пороге спальной комнаты появляется и он собственной персоной. Волосы мокрые, всклоченные, глаза дикие, но без одержимости. В штанах и мокрой нательной рубахе. — Степ!
— Ты чего так рано? — от его вида становится смешно. — Я думал ты на одной девице не остановишься.
— Степ, у меня источник, он нити, нити выпустил, жгутики, понимаешь? Шестнадцать оттенков! Степ!
Глава 18
На ошалевшего милорда Карла, рухнувшего задницей на постель ко мне в ногах приятно смотреть. И лестно. У меня действительно получилось. Ай да Степан, ай да сукин сын. Пушкин позволил про себя такое написать, а я чем хуже? Да, он величайший поэт, зато я наверное первый в этом мире исцелитель одержимых. Знаю, редкие случаи исцеления бракованных магов случались, только они происходили сами собой, какими-то причудливыми вывертами магии, а не благодаря гениальной догадке и талантливо продуманному плану.
Не заношусь ли в гордыне? Да хоть бы и так. Раз уж здесь это не смертельный грех и не мать всех грехов, то почему бы себя и не похвалить. Тем более, есть за что, вернее, за кого. Вот он воочию памятник моему уму. Что он там бормочет?
— … даже, даже помыслить не мог. Степ, у меня ведь столько не было женщин, ну, ты понимаешь, о чём я, а тут, я сам не знаю, не понимаю. Наслаждение, приятная усталость, дурочка эта, рабыня глупая, симпатичная, бормочет что-то, а я, я, сам не знаю, смотрю вдруг вторым зрением, а там… Жгутики, много, разные, я ведь их даже считать не стал, к тебе побежал, по дороге уже вдруг понял, их шестнадцать. Степ — ты слышишь? — у тебя получилось. А я ведь не верил. Нет, я верил, но…
Смотрю на него внимательней, крыша у моего пациента, часом, не поехала? Имел одержимого в количестве одного, не получу ли взамен сумасшедшего? Вроде нет. Просто в себя прийти не может. Надо помочь.
— Да, Карл. Когда к святой воде и магическим плетениям добавилась сильная эмоция, случилось невероятное. — я уже поднялся и сижу с приятелем рядом. Приобнять его что ли? Нет, просто беру за руку. — Любовь творит чудеса. Она ведь от Создателя. Милорд, поздравляю! — всё-таки заключаю его в объятия. — Эй, ты чего? Нам, дворянам, не подобает плакать. Перестань. Сейчас моя Юлька вернётся, вдруг увидит?
Не то чтобы рыдает, но слёзы из глаз потекли. Ой, мамочки, нежности-то какие. Хотя, чего выделываюсь? Случись мне пройти через его испытания, неизвестно, что бы я на его месте устроил.
Он тоже по братски крепко меня сжимает. Пожалуй, слишком крепко, как бы не задушил. Хорошо, что я много, часто тренируюсь. Это помогло сдержать медвежью силу его обхвата.
— Степ, я тебе говорил и повторю ещё раз. — он наконец-то отвалился, а то ещё бы чуть-чуть и моим юным костям хана пришла. — Никогда не забуду, что ты для меня сделал.
Ага. Это мы проходили. Услуга, которая уже оказана, часто ничего не стоит. Однако, знаю и множество примеров обратного. Посмотрим, как говорится. Время покажет.
Конечно, лучше было бы, если исцеление произошло уже после принесения Карлом вассальной клятвы, а с другой стороны, присяга вовсе не связывает сюзерена и вассала намертво какой-нибудь магией. Полно примеров, когда дававшие обеты, не только их не исполняли, так ещё и делали пакости друг другу. За примерами даже далеко ходить не надо. Кто убил герцога Виталия? Мачеха с братом Джеем подозревают самого короля. Может это и не так, но сам факт, что такое не исключается, о многом мне говорит.