Бастэндоу
Шрифт:
глава 3. Бар «Пьяный пилот»
Если местные жители желают отдохнуть, расслабиться и повеселиться, то места для этого, лучше чем «Пьяный пилот», им не найти. Это заведение держал мужчина, лет шестидесяти на вид, с седой щетиной, и томным взглядом. Постоянные гости звали его просто Дядя Билли. Бывало, он подменял своего бармена, и вместо молодого парнишки, сам раздавал людям напитки, да еще и с парочкой жизненных советов в придачу, и всякий раз, стоя за барной стойкой, Билл находил собеседника, который не прочь был поболтать, а заодно потратить кругленькую сумму на выпивку.
Такие бедолаги, волей-неволей, но были вынуждены слушать его историю о
«Лет двадцать мне тогда было, совсем юнец. Хотел девок, да выпивки, но отец мой мужик «строгих правил». Помню, отхлестал меня, почем зря, кнутом таким, знаешь, плетеным – для лошадей держал – да отправил меня в училище летное. Я пилотом мог бы стать, да еще каким! Да жизнь иначе распорядилась… Уже заканчивал училище, на стажировку поехал, а там, самолетов, на всякий цвет и вкус, ну мы с товарищами выпили и решили «покататься», кукурузник взяли, я за штурвалом сидел, при посадке не справился с управлением, и разбился. Сам целехонький, а самолет – на свалку. Выгнали меня тогда, и вернуться к отцу, вот так вот, я не мог. Да и ушел. В тот же вечер брел по улице, увидел этот бар, его тогда еще «Барилкой» называли, напился до беспамятства, стал кричать, что я пилот, что несправедливо обошлись со мной, ну тогдашний хозяин меня и пожалел, да оставил у себя проспаться, а потом и на работу взял. Так что сейчас я на своем месте стою. После того случая, бар стал известен как «тот бар, в котором пьяный пилот кричал», ну так и повелось, а хозяин потом вывеску сменил на «Пьяного пилота», а со мной как с сыном обращался. Потом скончался он, а бар мне в завещании оставил, просил беречь и следить за ним. Вот я и живу, тем, что бар держу».
Надо сказать, своего приемного отца Билл не подвел, он ответственно вел его дело, следил за качеством продаваемого алкоголя и бережно ухаживал за внешним и внутренним видом заведения. Деревянные пол и стены, всегда находились в самом, что не наесть чистом виде, и, без каких либо намеков на возраст. Столы всегда были вытерты и буквально сияли, какие бы безответственные «элементы» общества за ними не сидели, как только они уходили, сотрудник бара тут же спешил все прибрать. Гости заходили разношерстные, то зайдет дамочка, в красной помаде и пафосным взглядом, что бы утолить жажду бокалом прохладного вина, после бурной ночи с любовником, иногда, по пятницам, отдыхали студенты, пьющие самое дешевое пиво, и никогда не оставляющие на чай. За одной барной стойкой сидели и заядлые алкаши – закадычные друзья, и офисный планктон, и высоко посаженные «белые воротнички». Переступив порог бара, люди разных социальных слоев, взглядов и нравов, превращались в товарищей, в одно целое – в единую «микрофлору» бара.
В этот вечер, когда на улице начался ледяной дождь, в «Пьяном пилоте» было особенно много посетителей. Каждый выпивал за свое «дело», у кого-то оно было горестным, печальным и заставляло пить крепкий алкоголь, глубоко погрузившись в собственные размышления, а для некоторых повод выпить, имел оттенок праздника.
Стен и пару его приятелей заказали вторую бутылку «Джонни Уокер».
– Расскажи, как ты умудрился выкрутиться? – уже опьяневшим голосом заговорил Чак, один из приятелей Стена.
– Как-как? Денег заплатил, вот и выкрутился.
– Зачем ты вообще туда пошел? – подключился второй товарищ.
Эта компания никогда не славилась добросовестными поступками и честной жизнью, периодически попадая в неприятности, они всегда выходили «сухими» из воды. Жители города, завидев их «шайку» на своем пути, тут же искали другой маршрут, дабы не сталкиваться лицом к лицу с этими мерзкими, озлобленными, зачастую пьяными, хулиганами. Но, до прошлой недели, никто из этих парней, не совершал серьезных преступлений, на их счету числились лишь мелкие пакости, воровство и уличные драки.
– Я хотел разобраться с сестрой, но перепутал, эти девки, они все на один манер. Перепутал я, понимаешь? – ответил Стэн.
– Крис Бастэндоу абы кого обслуживать не станет, поговаривают, он берет с клиентов баснословные суммы. – Возразил Чак. – Откуда у тебя такие деньги взялись?
– Тебе бы свои деньги считать! Сводница долг вернуть решила, узнала, на что брат способен, да поджала хвост, аж сама в полицию приехала, и в счет долга оплатила услуги адвоката.
– Говорят он мужик суровый?
Стэн рассмеялся:
– Суровый? Да это дешевый маскарад! Я вот несколько часов с ним провел рядом, на таких как мы он смотрит как на собачье дерьмо. А сам, ничего из себя не представляет. Гордыня на роже сияет, да шмот дорогой, вот и весь вам знаменитый Бастэндоу.
– Но он же тебе помог.
– Да за такие деньги, и ты бы мне помог, Курчавый.
Договорив последнее слово, мужчина залпом осушил полный стакан виски. Стрелки часов перевалили за полночь. Стэн, пошатываясь, встал со стула:
– Я завтра покидаю этот говеный город, а потому, мне пора идти домой, собирать чемоданы. Прощайте друзья.
В ответ он услышал пару насмешливых фразочек, и пьяные шутки.
– Жалкие идиоты. – Мужчина кинул на своих приятелей раздраженный взгляд, и направился к выходу.
Дождь не прекращал поливать темную улицу. Несмотря на летнее время года, этой ночью было особенно холодно, будто кто-то включил душ, на самой ледяной отметке. Ливень, перемешиваясь с ночным мраком, в сопровождении со стуком капель об асфальт, крыши домов, и мусорные контейнеры, наполнял и без того темные подворотни особой атмосферой ужаса. В одну из таких подворотен Стэн и свернул, дабы хорошенько сократить путь до дома, срезав большой угол. О чем в такие моменты думают хамоватые личности преступного мира? Сумев сохранить свое «Я» совершив убийство, навряд ли такой человек почувствует страх перед дождливой ночью, тем более, с опьяневшим умом.
По пространству узкой подворотни, с ненавязчивой частотой, в ритм дождя «влился» звук металлического постукивания, и если бы этот звук не стал перебивать ливень, Стэн и не заметил бы его присутствия.
Очередное «лязганье» прозвучавшее где-то совсем близко, заставило мужчину ускорить шаг. Почему-то, этот звук в его мыслях отозвался ассоциацией с кладбищенской оградкой, когда об нее, на ветру, бьется калитка. Чувство вины за содеянное, трепеталось где-то в глубине души, возможно, это самое чувство и вызывало страх – страх перед неминуемым наказанием.
Стук, ускоряющего биение сердца, резко отозвался в ушах, когда за спиной, с таким же металлическим отзвуком, послышались чьи-то шаги. Они ускорялись в таком же темпе, как ускорялся Стэн. Зная эти места достаточно хорошо, он знал, что дома скоро закончатся, и эта, казалось, бесконечная «дорога страха», выйдет на широкую, хорошо освещенную улицу. Еще немного, и это бы произошло. Молодой человек уже заметил свет фонаря, и стремительно направлялся в его сторону, оборачиваться было слишком страшно, и он, молился о том, что бы это все оказалось плодом его пьяного воображения. Как только дома закончились, и Стэн, вот-вот ступил бы на освещенный участок сырого асфальта, его плеча коснулась чья-то рука. Мужчина отскочил вперед, словно ишак, которого коснулись раскаленной кочергой, что бы тот прибавил в шаге, и, споткнувшись о паребрик, упал ладонями прямиком в лужу.