Батальон «Нордост» в боях за Кавказ. Финские добровольцы на Восточном фронте. 1941–1943
Шрифт:
22 февраля батальон понес потери от обстрела русской артиллерией и огня снайперов. Около 16:00 через наши боевые порядки перешли гражданские жители из Скелянского – 3 мужчин, 17 женщин и 23 ребенка. В 19:00 началась первая, впоследствии неоднократно повторенная ночью бомбардировка с воздуха по Новобахмутскому. Всего было сброшено 59 бомб. Благодаря хорошей противовоздушной обороне в батальоне потерь не было, несколько человек получили ранения.
Поселок Скелянский стал самым напряженным участком всей передовой, он был средоточием русских снайперов и соринкой в глазу финнов. Скелянский был непросматриваемым поселком с далеко раскинувшимися друг от друга хуторами и фруктовыми садами в низменности между двумя передовыми линиями. Для стороннего наблюдателя он представлялся спокойным местом и выглядел совершенно вымершим. Но под этой внешностью скрывалось коварство; в нем обосновались русские передовые дозоры, которые сторонний наблюдатель был не в силах распознать. Лишь с западного обрывистого берега, с финских позиций, внимательный дозорный мог заметить всякое изменение в ландшафте поселка. За долгие часы наблюдений его внимательный глаз привыкал отслеживать даже из менения в расположении известняковых плит, которыми были крыты домишки жителей, камней руин и соломы на крышах хлевов. Мощная оптика цейссовских биноклей приближала к наблюдателям эти изменения и давала им знать, что там или тут снайперы оборудовали новые позиции.
23 февраля в различное время к Скелянскому вышли три группы финских разведчиков, их товарищи на обрывистом берегу вели за ними наблюдение и готовы были прикрыть огнем. Они выяснили, что нынче Скелянский занят неприятелем куда плотнее, чем раньше. Уже в сгущающихся сумерках в путь двинулась третья разведгруппа. Русские, похоже, именно в это время меняли свои посты. Их временная невнимательность была весьма кстати и позволила финнам незамеченными приблизиться к поселку. Мгновенно в занятый неприятелем дом была брошена связка ручных гранат. Мощный взрыв. Крики. Выстрелы. Разведчики возвращались, не потеряв ни одного человека. Едва забрезжил рассвет следующего дня, к Скелянскому вышла новая разведгруппа. Крадучись по-фински, она вошла в поселок. Выбранная ими цель – другой дом. Неожиданно для врага разведчики ворвались в него. «Руки вверх – уходите с нами – и живо, живо!» Финны вернулись назад, приведя с собой четверых красноармейцев. Они на допросе рассказали, что брошенная накануне вечером связка гранат унесла жизни пяти их товарищей, что после этого целая рота обратилась в бегство, что русские теперь силами до батальона держатся на узкой полоске земли на окраине Скелянского.
Из-за активности разведгрупп в Скелянском русские заподозрили здесь удар с немецкой стороны и оставили поселок. Предположив далее, что поселок занят немецко-финскими частями, русские предприняли бомбовый удар по поселку. Поскольку после этого все же ничего не произошло, русские 25 февраля снова заняли Скелянский. 26 февраля у финнов снова появились убитые русскими снайперами, засевшими в северной части поселка.
Вечером 26 февраля из громкоговорителя, установленного русскими где-то в Голодаевке, раздались музыка и воззвания на словацком языке. За 13 дней русские даже не заметили, что словаки уже давно ушли с этого участка фронта.
До конца февраля и почти весь март с обеих сторон перемежались артиллерийские и минометные обстрелы, вылазки разведгрупп, огонь снайперов. Военные хитрости обеспечивались пролитой кровью. Позиции продолжали укрепляться.
Поселок Скелянский, это гнездо снайперов, снова стал центром замыслов и планов. Вылазка ударной группы должна была надолго запомниться русским.
25 марта, около 03:00 утра, разведгруппа финнов отыскала надежную тропу для прохода ударной группы. В 11:00 будущие действия ударной группы были рассмотрены на КП батальона в Новобахмутском и обсуждены со всеми прямо или косвенно задействованными командирами взводов и артиллеристами. Унтерштурмфюрер СС Ингере, командир взвода 1-й роты, опять был назначен командиром ударной группы.
Ингере собрал своих людей, поставил перед ними задачу и рассказал о порядке действий. На подготовку оставалось не так уж много времени.
Около 22:40 ударная группа вышла на задание. Напряженное внимание – в том числе и у занявших позиции на обрывистом берегу. Около полуночи все еще стояла тишина. Наступила и прошла полночь. Вот уже на исходе первый час 26 марта. Ингере со своими бойцами выдвинулся к северной окраине поселка Скелянский. Внезапно тишину ночи разорвали резкие взрывы. Над землей взлетели русские мины с нажимным взрывателем и с вышибным зарядом, убив одного и ранив двух человек из солдат Ингере. Вот это колоссальная побудка! Далее события развивались все быстрее и быстрее: заряды взрывчатки полетели в два дома, полные русских. Стоны раненых, крики на русском и финском языках. Повсюду метались темные тени, похожие на привидения. Трещали автоматные очереди, хлопали винтовочные и пистолетные выстрелы, освещая мгновенными вспышками ночь. Разрывы ручных гранат напоминали удары литавр. Русские преодолели шок первых секунд и были готовы изловить финнов ударной группы. В рукопашной погиб один из финнов, еще трое получили легкие ранения. Ингере огнем прикрывал отход своей ударной группы.
Около 04:30 унтерштурмфюрер СС Ингере рапортовал командиру батальона гауптштурмфюреру СС Коллани, который уже дожидался его на позициях, о возвращении своей ударной группы. Ингере доложил, что два дома, занятые неприятелем, уничтожены зарядами взрывчатки, при этом убиты до 20 русских пехотинцев. Ингере сообщил и о собственных потерях. Двое погибших – один убит в рукопашной, другой при взрыве русской мины – и пятеро раненых, цена довольно высока. Все убитые и раненые доставлены в расположение батальона.
Через пару часов при обстреле русской артиллерии на своих позициях был ранен финский оберштурмфюрер Ладау, командир 2-й роты. По приказу командира батальона командование ротой принял унтерштурмфюрер Эртель, но и он в тот же день был вынужден покинуть позиции из-за обострившегося воспаления легких. На хорошо оборудованном КП роты Эртель ждал старшину, который должен был под вечер на запряженных лошадью санях привезти еду для роты. У Эртеля была высокая температура, чтобы чем-то занять себя, он играл с котенком, который крутился на КП. Наконец приехал старшина с едой.
Эртель забрался в сани и закутался в одеяло. Однако когда старшина попытался двинуться в обратный путь, выяснилось, что небольшая лошадка, запряженная в сани, настолько выдохлась, что не может сдвинуть даже легкие сани с такой поклажей и везти их по глубокому снегу. Эртель был вынужден спуститься с саней и с температурой более 40 градусов брести за ними.
Когда они добрались до Новобахмутского, он едва передвигал ноги. Проведя три недели в Новобахмутском – под присмотром и уходом врача батальона доктора оберштурмбаннфюрера Бумке и доктора Неккера, – Эртель снова стал транспортабельным и был доставлен в полевой госпиталь в Мокром Еланчике (Мокроеланчике). Здесь проходили лечение все больные и раненые военнослужащие батальона.
Вся эффективность действий в Скелянском финских ударных групп сказалась в полной мере в последующие дни, за которые линию фронта перешли 19 перебежчиков.
В последующие дни и недели участок фронта, удерживаемый финнами, оставался относительно спокойным. После морозных зимних дней, потребовавших от добровольцев максимального напряжения сил, в них по мере приближения весны пробуждалась новая жажда деятельности. И по ту и по эту сторону Миуса можно было заметить подготовку к новым наступлениям. Продолжалось попеременное обновление дивизий 1-й танковой армии и связанное с этим изменение их позиций.
20 апреля 1942 года гауптштурмфюрер СС Коллани был произведен в звание штурмбаннфюрера СС.
22 апреля адъютант полка оберштурмбаннфюрер СС Ханс Мейер доставил предварительный приказ батальону для сведения и руководства о предполагаемом новом участке фронта. Полк СС «Нордланд» должен был занять участок фронта около поселка Алексеевка и при этом – с удлинением правого участка фронта дивизии «Викинг» на юг – сменить части 16-й танковой дивизии.
25 апреля 1942 года около 21:00 на участке фронта Ольховский – Скелянский батальон был сменен 1-м батальоном 20-го пехотного полка словацкой дивизии. Отходящие подразделения повзводно на бронетранспортерах были доставлены на сборный пункт в поселке Маны, куда последние из них прибыли под утро 26 апреля. Пару часов на отдых, и после этого – подготовка к занятию новых позиций, которая заполнила весь остаток дня. К вечеру этого дня батальон был готов к новому маршу.