Батарейка для арда
Шрифт:
— Но мне бы очень хотелось, чтобы ты осталась.
У меня пересохли губы, и я нервно облизнула их под гипнотическим ардовым взглядом.
Мне незачем возвращаться в Кронбург. Если так подумать, то и ветеринарный факультет в столице куда лучше, почему бы не попробовать поступить здесь? Конечно, конкурс огого, но я была в себе уверена. И времени на подготовку у меня теперь куча, и на подготовительные курсы можно записаться. И не париться при этом о месте жительства, плате за квартиру, еду, и прочие бытовые мелочи. И кошек не придется таскать туда-сюда и спокойно допристроить всех здесь.
Я старательно выводила для себя прагматичные, исключительно практичные плюсы, чтобы остыть и успокоить расшалившееся сердечко, застучавшее ни с того, ни с сего гулко и часто. По всему выходило, что единственный реальный минус в контракте — это Рэй.
И минусом он становился именно потому, что нравился мне. Очень.
— Возвращаться мне в Кронбург или нет, я сама решу, — проворчала я, чтобы не подумал тут всякое, и добавила: — Когда захочу.
Возможно, мне показалось, но плечи арда будто слегка дрогнули, расслабляясь, и он ухмыльнулся, а потом без особых усилий перетянул меня к себе на колени.
— Значит, останешься? — уточнил он, нырнув руками под куртку и маечку.
Я нервно огляделась — нет ли кого-либо поблизости, и положила ладошки Рэю на грудь, погладив сквозь тонкую ткань футболки.
— Останусь.
И, увернувшись от поцелуя, чуть отстранилась.
— Идем домой. Не хватало еще тебе, выйдя из комы, слечь с простудой.
Рэй скептически хмыкнул, но выпустил меня. Вот только домой он возвращался, уверенно ухватив меня за руку.
Глава 9
На следующее утро Рэй начал тренировки. А потому на несколько дней мы почти вернулись в режим сурового энергосбережения. Он уходил вроде и не особенно надолго — на три-четыре часа утром или после обеда, но возвращался такой измотанный, будто на нем сутки пахали. Ел и заваливался спать. Потом просыпался чуть оклемавшийся, требовал с меня долг Родине, задавал несколько дежурных вопросов о том, чем я занималась, принимал душ и снова засыпал.
Я беспокоилась. Рэй утверждал, что все под контролем и как надо. Я тайком звонила доктору Лисовец. Доктор Лисовец тоже заверяла меня, что все под контролем и как надо. Я вздыхала и делала вид, будто верю.
Несмотря ни на что, скучать мне не приходилось. Прошерстив хорошенько всемирную сеть я остановила свой выбор на столичной сельскохозяйственной академии, где, судя по многочисленным источником, находился лучший ветеринарный факультет страны, и начала серьезную подготовку к поступлению.
Немалую часть моего времени занимали и коты. Не столько они сами, конечно, сколько пристрой. И я уже могла похвастаться успехом — самая спокойная и прилежная усатая-полосатая девочка уже обрела новую семью в лице замечательной пары молодоженов. Счастливая котовладелица не могла нарадоваться и периодически слала мне восторженные сообщения с фотоотчетом о том, как мелочь устроилась на новом месте.
Оставшиеся трое детей и мама-кошка пока оставались на моем попечении, от коего старательно росли, пушистели и круглели.
Я искренне предполагала, что Рэй воспринимает кошачье семейство как неизбежное зло и просто мирится с его присутствием до того, как не позвонила ветеринару, обеспокоенная одним странным фактом:
— Вы знаете, — сообщила я. — Что-то у котят совсем пропал аппетит. Я как не проверю — миски всегда полные.
Врач деловито задала мне несколько вопросов по кошачьему поведению, а получив на все отрицательные ответы неожиданно уточнила:
— А вы одна живете?
— Нет, — ответила я несколько растерянно. — С парнем. Но он к ним совершенно безразличен!
— Угу-ага, — флегматично кивнула ветеринар. — Но вы все же корм-то проверьте. Сколько должно было оставаться, знаете?
— Конечно! — почти оскорбленно отозвалась я и пошла заглядывать в пакеты.
После чего, торопливо и смущенно распрощавшись со специалистом, понеслась проводить разъяснительные беседы о корме и перекорме с воюющим (в этот раз виртуально) ардом.
За заботами-хлопотами время летело, и к концу недели стало ясно, что за Рэя я и впрямь переживала напрасно. Ард оклемался и снова стал походить на живого человека, а не на секс-машину с расширенным набором функций. Хоть после тренировки он все еще исправно спал, а я подшучивала на тему того, что дневной сон для младенца — залог здоровья!
Вот и сейчас Рэй выплыл из спальни, когда я увлеченно совмещала приятное с полезным — собирала собачий скелет на скорость. Ард отобрал у меня пульт под возмущенный визг, выдернул из кресла, перекинув через плечо, и почти сразу же плюхнул на диван. Я хоть и вопила, на деле против таких трюков не возражала совершенно — приятно, все же, ощущать себя пушинкой в мужских руках! Особенно когда пушинка из меня сомнительная.
Рэй навалился сверху, придавливая меня, и под очередную порцию «спасите-помогите!» впился в мои губы поцелуем. Я куснула его за губу, мстя за проигранный раунд и с наслаждением впилась ногтями в гладкие мышцы спины. Сколько раз уже проделывала этот трюк, а наслаждение все так же — неописуемое!
Поцелуи перемежались с жарким дыханием и мелкими укусами. Широкие шершавые ладони скользили по моему телу по-хозяйски неторопливо, дразняще проникали под одежду, не торопясь раздевать, и я, тяжело дыша, податливо выгибалась навстречу этим движениям, когда Рэй вдруг пробормотал мне на ухо, тут же ласково прихватив его губами:
— А сегодня, между прочим, пятница!
Я недоуменно моргнула и вопросительно вскинула брови.
В глазах Рэя, навалившегося на меня всем телом, плясали черти. Плутовское выражение лица стало совсем уж откровенным — он явно ждал от меня какой-то осознанной реакции, но я все никак не могла сообразить — какой.
— Пятница, Ли! День минета в твоем расписании!
— Что-о-о?! — возмущенный вопль вырвался сам собой, и я изо всех сил пихнула бессовестного паршивца.
Рэй с хохотом повалился набок, но вместо того, чтобы позволить мне отскочить, перехватил меня за талию и затащил на себя и усадил на живот, разглядывая меня снизу вверх с предвкушением и неприкрытым удовольствием. Кажется, вгонять меня в краску смущения ему нравилось и без прочих, прилагающихся к ситуации бонусов.