Батон за 13 копеек
Шрифт:
– И все нас боялись! – добавил я с удовольствием.
– Да. В общем, жил и давал жить другим. Но к началу 80-х почему-то оказалось, что товаров в магазинах всё меньше, а отставание от Запада – всё очевиднее. Мы решили, что с этим, конечно же, справится человек из XXI века, и убедили Брежнева назначить своим преемником председателя КГБ Андропова, в которого как раз недавно попал один наш парень…
– Что?! Андропов – попаданец?
– Да, он наш. Ему трудно справляться с советской реальностью, так что иногда он даже признаётся, что не знает той страны, в которой живёт. Мы с ним постоянно держим связь. Недавно он сказал, что сильно болен и, наверное, умрёт. Но он, мол, нашёл хорошего молодого секретаря, который уж непременно спасёт СССР
– Горбачёв?! – воскликнул я. – Да этот чёрт союз-то и развалит!
– Вот и Вася так сказал, – ответил Вовчик, кивнув на студента-медика. – Он всего полгода как из XXI века, так что знает историю в самом новейшем её варианте. Вася говорит, что надо срочно убрать Горбачёва и выдвинуть в генсеки кого-нибудь типа Брежнева, чтобы обратно вернулась стабильность. Суслов умер, Пельше умер… Ну, не знаю… Ну, Черненко, если только… Можно, конечно, попросить нашего Андропова, чтобы задвинул Горбачёва обратно, а Черненко помог бы продвинуться… Но у меня, если честно, уже руки опускаются! Что ни делай – всё одно и то же получается!
19.
Я провёл у попаданцев еще пару-тройку часов. Рассказал им о ситуации в моём времени, послушал о способах выживания в этом. Меня пообещали познакомить с полезными людьми, готовыми помочь с приобретением радиодеталей, зимней обуви и мясных продуктов. А ещё у этих типов были пельмени! Так что со всей уверенностью могу сказать: я пришёл к попаданцам не зря.
Потом оказалось, что, кроме четверых общавшихся со мной, в квартире живут и другие путешественники во времени. Со двора пришёл мальчишка лет одиннадцати, громко объявивший, что смог подтянуться уже восемь раз, а это значит, что к девяносто второму году, к началу приватизации, он уже накачается так, что сумеет легко набить морду Гайдару и отобрать у него обратно свои гробовые. Потом явилась баба с двумя сумками провизии. Бабу звали Толиком. Увидев меня, она предложила пофилософствовать над вопросом, должен ли бывший десантник стирать и убирать за пятерыми мужиками лишь потому, что попал в тело бабы. Я сказал, что должен, потому что это скрепа. Потом я спросил, какие ещё женские обязанности выполняет Толик по отношению к попаданцам, имея в виду, не его ли руками пельмени слеплены. Но Толик почему-то разозлился и общаться со мной дальше отказался.
Все мои планы спасения страны новые знакомые отмели как бесперспективные, а про план с устранением Петрова и вовсе сказали, что он идиотский. «Ну и хрен с вами, – подумал я. – Сами вы все идиоты!». Вообще говоря, чем дальше, тем меньше мне нравились эти ребята. Почему-то они считали себя самыми умными и достойными решать всё за других лишь потому, что родились немножко позже. Не стал бы я читать про таких книги, ох, не стал бы!..
Чтобы извлечь максимальную выгоду из этого визита в клуб ничтожеств, я спросил, нет ли у попаданцев каких-нибудь вещей из их времён. Мне дали обёртку от «Сникерса», пару носков, разрисованных розовыми фламинго и спутанные наушники. Я попросил разрешения взять всё это себе – якобы для того, чтобы ностальгировать по родному веку. На самом деле эту кучу редкостей я планировал отдать на реализацию Ирине: не только ради заработка, но и ради повода ещё раз повстречаться с ней. Кроме того, обладание дополнительными импортными вещами наверняка должно было сделать меня более привлекательным партнёром в её глазах.
Дорогой до дому я думал о том, что советский мир оказался всё-таки слишком уж неприветлив ко мне. Я и так был здесь словно рыцарь, явившийся спасти принцессу и узнавший, что она уже давно и счастливо замужем за драконом! А рассказы этих болванов про то, что это, оказывается, они организовали всю нашу бестолковую историю вместе какой-то другой, еще более бестолковой, очевидно, совсем выбили меня из колеи. Если спасти СССР, как они говорят, действительно невозможно, то что я здесь делаю? Зачем я торчу в этом мире? Для того, чтоб собирать макулатуру, стоять в очередях и смотреть на Слюнькова-Зайкова-Воротникова по телевизору? Да ну нафиг! Лучше я при Путине помучаюсь… Ладно, даже готов и при Ельцине! Там хоть телек был поинтереснее. И журналы с голыми тёлками продавались.
Дома я сразу же позвонил Ирине. В этот она трубку сняла. Не без труда, но я смог напроситься к ней в гости – под тем предлогом, что принесу ей новые импортные штуковины. Договорились на завтра – и я стал считать часы до весьма вероятного секса…
20.
Ирина рассказала, на каком трамвае можно к ней доехать. Но я пошёл пешком: во-первых, размяться, а, во-вторых, найти клумбу с подходящими цветами. Дарить букет, в котором девушка узнает озеленение придомовой территории парня или, еще хуже, растительность с собственного двора, было бы недальновидно. Я же был человеком расчётливым и, кроме редкостей из будущего, припас горсть ириса с игривым названием «кис-кис» и обработанный силиконом, проверенный электроникой резиновый презерватив за 10 копеек. В общем, к свиданию я подготовился. Даже дорогой придумал красивую фразу, с которой вручу букет.
– А это вам, сударыня, скромный презент от ценителя красоты, – произнёс я её, когда дама открыла дверь.
– Ишь ты! Ну спасибочки, – ответила Ирина почему-то без восторга.
Жила она в двухкомнатной квартире с отцом, который был то ли в рейсе, то ли в какой-то командировке. В общем, мы оказались один на один. Замечательно!
Зная, что девушкам нравятся наглые и решительные мужчины, я решил действовать напористо и сразу же полез целоваться, аргументировав это тем, что на Западе при встрече так здороваются все. Ирина не поверила. Впрочем, отбивалась она не очень активно: думаю, просто заманивала меня. Так что я решил не отменять, а лишь отложить наступление. Наверно, Ирина чувствовала бы себя падшей, если бы уступила желанию отдаться мне сразу же. Поэтому я решил для приличия сперва побеседовать о делах.
– Ну как там мои вещи, продаются?
– Пока не очень, – смущённо бросила девушка, отведя взгляд. – Ты вот, знаешь, через месяц позвони…
– А я ещё принёс!
Из полученных у попаданцев сокровищ Ирина согласилась взять на реализацию только носки. Наушники не заинтересовали её вовсе. А вот обёртка от «Сникерса» вызвала острое любопытство, напоминающее священный трепет. Я сам помню это чувство, когда в возрасте примерно шести лет впервые узрел импортную конфету, такую инопланетную и не похожую на привычные отечественные батончики.
– Что здесь было?
– Шоколадка.
Ирина с недоверием оглядела буржуйскую упаковку со всех сторон.
– Не похоже на обёртку шоколадки, – произнесла она, завороженно обводя пальцем вызывающие английские буквы. – Может, тут другое что-то было?
– Может, и другое, – сказал я, чтоб поддержать интригу.
– Откуда у тебя эта бумажка? И всё остальное?
– Поцелуешь – расскажу, – ответил я.
– Прекрати!
– Не хочешь – не узнаешь.
Ирина с демонстративным неудовольствием приблизилась ко мне, сидящему в кресле, и чмокнула в щёку. Я тут же обнял её за талию и усадил к себе на колени.
– Ну?
– Что «ну»?
– Бумажка откуда? Рассказывай! Что, тоже академик Сахаров подарил?
– Солженицын из Америки прислал.
– Ну Сергей! Я серьёзно.
– Ну а что, прислал один приятель из-за границы! Что такого-то? Тебе же вот тоже печеньки Госдеп из Америки присылает.
– С тобой невозможно общаться! – сказала Ирина и попробовала вырваться.
– Просто не стоит общаться на скучные темы, – сказал я игриво. – Кстати, я знаю гораздо более интересный способ общения, чем словами!