Байкер
Шрифт:
– Ты знаешь, что с тобой сделают, если кто-нибудь засечет, что ты пользуешься чипом?
– Ну я же не маленький...
– А знаешь, что тогда сделает со мной твой братец?
– Причем тут Брайан?
– удивился Дани.
– Думаешь, он дурак? Не догадается, кто дал тебе чип?
– Не будет он с тобой связываться...
– не слишком уверенно сказал Дани.
Рэндалл усмехнулся.
– Никогда не мешай другим делать глупости, - тихо сказал он, рывком развернул кресло и покатил через комнату к сейфу. Дани соскользнул с подоконника и тихонько последовал за ним, пытаясь прогнать с лица идиотскую радостную улыбку; но не стал подходить близко и даже отвернулся, когда Рэндалл коснулся кнопок замка.
– Держи
– Спасибо, Рэнд!
– просиял Дэни, подхватывая на лету тонкий металлический браслет; чип успешно прикидывался часами, и только очень внимательный взгляд мог рассмотреть, что с этими часами что-то не то.
– Он работает, да?..
– Работает.
– Здорово! Я тебе деньги через пару дней отдам, ладно?
Рэндалл махнул рукой, сопроводив жест фразой: "Засунь свои деньги себе в..." Дани не обиделся; он знал, что характер у его старшего приятеля не сахар, от него и не такого можно ждать. От дальнейших благодарностей тоже воздержался, не желая быть посланным куда подальше. Он немного помялся, не зная, как заговорить о том, зачем, собственно пришел сюда; довольно часто в этой комнате он не знал, куда себя деть. Рэндалл, плюс ко всем своим недостаткам, был потрясающе эгоистичен; не нуждаясь ни в какой другой мебели для сидения, кроме своего кресла, он предоставлял посетителям выкручиваться, как им будет угодно. В его комнате не имелось ни одного стула, не говоря уже о более комфортных седалищах. Поэтому обычно Дани устраивался на подоконнике (или на крае стола, но оттуда Рэндалл его почти всегда прогонял, говоря, чтобы он не путался под руками), но сейчас ему не хотелось разговаривать через всю комнату.
– Закрой окно, - бросил Рэндалл.
– Хватит уже.
В комнате стало гораздо менее дымно, и при этом - гораздо более душно. Занимающийся день вовсе не баловал местных жителей свежестью и прохладой, впрочем, как и всегда. Все, пожалуй, уже и позабыли, когда последний раз шел дождь.
– Рэнд...
– Дани замер, взявшись за раму.
– Брайан сказал... сказал, что может дать тебе за твою Марию в два раза больше, чем предлагал в прошлый раз.
Ну вот, он это выговорил, теперь можно и обернуться, и посмотреть на лицо Рэндалла. Странно, в прошлый раз он пришел в страшную ярость, а теперь спокоен и даже как будто равнодушен. Потянул из пачки новую сигарету, закурил; пальцы все-таки выдавали его, едва-едва подрагивая.
– Моя Мария не продается, - сказал он сквозь зубы.
– Пора бы твоему братцу - да и всем остальным - усвоить это.
Да зачем она тебе? чуть не крикнул Дани, но вовремя остановился. Вопрос этот приходил к нему на язык каждый раз, когда кто-нибудь предлагал купить знаменитый черный байк Рэндалла, и на каждое такое предложение следовал отказ, обычно гневный и яростный. К счастью, вслух Дани ничего подобного никогда так и не спросил.
– Ты дождешься, что кто-нибудь к тебе заберется и ее утащит, - буркнул Дани.
– Пусть попробуют. Ты кофе будешь?
Кофе Рэндалл варил такой, что ложка в нем стояла, а от горечи не спасали даже ударные дозы сахара. Дани, тем не менее, никогда от него не отказывался, и кружка у него растягивалась на час или полтора. Так была гарантия, что эти час-полтора его не прогонят, аргументируя это тем, что он мешает работать.
– А что ты будешь делать, если Марию и впрямь уведут?
– поинтересовался Дани, устроившись на своем излюбленном подоконнике с кружкой кофе. И тут же пожалел о вопросе: все лицо Рэндалла передернулось, а губы болезненно сжались.
– Я ничего не буду делать, - ответил он тихо.
– Она сама за меня все сделает...
Пожалуй, он преувеличивал возможности своего байка, но Дани не стал возражать. Вместо этого сказал так тихонько, что сам себя едва услышал:
– А Брай хочет байк не для себя...
– Не для себя?
– снова кривая гримаса.
– А для кого? Для тебя, что ли?
– Для Дианы...
– Она же еще малышка, куда ей байк? Она на него и сесть-то не сможет.
– Ди на год старше меня, Рэнд. Ей уже шестнадцать.
– Черт возьми, - после минутной паузы сказал Рэндалл.
– Серьезно?..
***
Ни одна женщина в городе не пользовалась таким успехом, как Черная Мария. Без сомнения, не было ни одного парня, который не желал бы обладать ею, невзирая на то, как жестоко она обошлась со своим нынешним хозяином. Черные лакированные бока и блестящий хром завораживали посильнее, чем крутые вороные кудри и сияющие глаза иной красотки.
За последние два года стоимость ее взлетела буквально до небес, но, похоже было, что не достанется она никому. Рэндалл ревновал ее, как султан красивейшую жену в своем гареме, и не соглашался ни на какие предложения.
Могло показаться, что он любит ее страстно, как любят женщину, и, пожалуй, что так оно и было. Но он еще и жгуче ненавидел свою Марию, ибо она сделала его тем, чем он был теперь, пыталась убить его, и отчасти преуспела.
Диана никогда не видела Черную Марию, дьявольский байк Рэндалла, погубивший его, но была о ней наслышана. В первую очередь - от старшего брата, который только что не бредил ею. Маловероятно, чтобы для Брайана существовала на земле вещь, более значимая, чем обожаемые им байки, а Черная Мария была его идолом еще тогда, когда она носила по дорогам своего хозяина, который теперь пересел с двух колес на четыре. Своей страстью он сумел заразить и сестру, правда, в меньшей мере. Диана частенько составляла ему компанию, усевшись сзади и обхватив его за пояс; Брайан брал ее с собой даже и в ночные заезды с тех пор, как ей исполнилось лет шесть. До сих пор она время от времени каталась с ним, и ее восторг от стремительных поездок, когда - ветер в лицо и кажешься себе свободным, как птица, - только увеличился. Брайан видел ее радость и радовался сам, а в последнее время у него в голове засела мысль подарить ей собственный байк. И не какой-нибудь, а Черную Марию, которую он долгое время хотел заполучить для себя. Диана же так много слышала о ней, что со временем ей захотелось хотя бы взглянуть на нее - раз уж, похоже, выходило так, что Рэндалл не согласится с ней расстаться ни за какие деньги. Но как это устроить, она не знала. Если вот только Дани...
Как и когда младшенький сошелся с нелюдимым обладателем дьявольского байка, Диана не знала - Дани не рассказывал, а она и не спрашивала. Про Рэндалла же она была наслышана почти так же хорошо, как и про его Марию, хотя сама его совсем не помнила - видела пару раз еще до аварии, но ей тогда было лет девять или десять, и она не обратила на него внимания. Брайан в то время был довольно коротко знаком с Рэндаллом, они вместе гоняли по городу и окрестностям, но отношения у них, как и теперь, не ладились. Говоря точнее, они их и не пытались наладить. Брайан не любил Рэндалла; сам не являясь образцом благоразумия и осмотрительности, говорил о нем, что "у него голова дурная". Через свою дурь он и пострадал; и никто, кажется, о том не сожалел.
После того, как Рэндалл навернулся со своей Марии, собирали его буквально по кусочкам, по винтикам - точно так же, как он собирал позже Марию; да до конца дело так и не сумели довести. Он пропадал где-то целый год, и никто ничего о нем не знал; а когда снова о нем услышали, он уже был в кресле. Он поселился в старой мастерской и с тех пор жил отшельником, не поддерживая с горожанами никаких отношений, кроме чисто деловых. Равного Рэндаллу в обращении с электроникой в городе не было никого, и как-то так получилось, что все поломанные сложные вещи несли к нему; кроме того, множество хитрых штучек он собирал сам из подручной мелочевки; тем и жил. Пока к нему в мастерскую каким-то образом не попал Дани, который после первого визита стал пропадать у него целыми днями, чем вызывал недоумение и недовольство брата.