Байки о любви, семье и теще
Шрифт:
Подполковник сдержал слово офицера: приобрел две профсоюзные путевки в полцены и укатил с чужой женой личную страсть утолять.
Самое интересное в этой истории заключается в том, что Господь так и не наказал неверных. Подполковник вскоре получил очередное звание и укатил на повышение. И неверная баба не долго горевала. Зацепила себе нового любовника. Между прочим, ответственного работника из префектуры.
Пострадал только художник. Отсидев пятнадцать суток, окончательно запил. Даже пытался покончить с собой. Да веревка оказалась
2000 г.
ПРЕМИЯ
Синюхин премию получил. В какие-то века на заводе уже премии раздавать стали!
Ощущение было такое, словно он не премию получил, а клад нашел. Забавно, да? Вышел утром из дома смурной, да ещё с женой перетявкался, а придет счастливый и одухотворенный. Вот, мол, тебе, ненаглядная, денежки принес.
Премию обмыли. А как же иначе? Ведь если не обмыть это дело следующий раз ни фига не получишь. Да и обмыли так, пустяк. По бутылке на брата.
И Синюхин с Игорьком, фрезеровщиком, домой поехали. По дороге говорили о человеческом счастье.
– Вот, - говорил Игорек, - Один мужик пошел на лыжах кататься. В красной куртке. А его колхозный племенной бык-производитель увидел. И погнался за ним. То есть не за ним, а за красной курткой. Лыжник сначала убегал, а потом понял, что догонит его животина. Сбросил лыжи-то и залез на высокий столетний дуб. Целый час там сидел, думал, что и сам дуба даст на этом дубе. Но хорошо, что быка колхозники искать стали. Когда производителя отогнали, лыжник с дерева стал спускаться и вдруг дупло увидел. Засунул в него руку и нащупал какой-то пакет. Вытащил и увидел несколько пачек с купюрами. Клад нашел. Правда все деньги были старого, советского образца...
– Наверное, от своей бабы прятал, - заметил Синюхин.
– Получил премию и спрятал. В советские времена изобретателям и рационализаторам большие премии раздавали...
Они вышли из метро.
– Ну что, может, ещё по чекушечке пропустим и тогда уж по домам разбежимся?
– предложил Игорек.
– А то у меня такое чувство, как будто бы я совсем трезвый. Не добрал.
– Ну, а чего не пропустить!
– согласился Синюхин, - благое дело. Премии-то не каждый год выдают.
Купили по бутылочке и по чебуреку. Зашли за коммерческие палатки. Отхлебнули.
– Ты-то своей сказал, что премию получил?
– спросил Синюхин.
– Когда б я успел? Да и что говорить. Все равно ей все мало будет. Тыщу принесешь - мало. Две - мало. У меня какая-то баба ненасытная.
– Они деньги все любят.
– Согласился Синюхин. Я вот про одного мужика в газете читал. Как он своей жене, тоже жадной до денег, целую тележку мелочи прикатил.
– Как так тележку?
– не поверив словам приятеля, поднял брови Игорек.
– А вот так. Тоже получил на заводе премию, разменял её на мелкую монету, погрузил все на тележку и прикатил. На, говорит, забирай, а то тебе все мало!
– И что она?
– Двое суток считала. Там ведь мелочи шестьдесят килограммов было! По копейке, по две, по три. Это тоже случилось ещё в советские времена.
– Кто же ему сподобился столько наменять?
– Кассирша у него знакомая в магазине работала.
– Молодец, мужик, с юмором!
– похвалил Игорек.
Они допили водку, положили пустые бутылочки в урну и распрощались. Игорек пошел на автобусную остановку, а Синюхин направился к продовольственной палатке. Решил жене и детям по шоколадке купить. Премия как никак.
Долго шарил глазами по витрине - резкость наводил. Наконец, выбрал. Жене огромную, по тридцать рублей, а детям по маленькой. По десятке каждая. Но мелких купюр в карманах больше не было, поэтому пришлось менять пятисотрублевку.
Продавец, совсем ещё молодой парнишка, долго отсчитывал сдачу. Все десятками.
– Десять двадцать, сорок, двести, четыреста пятьдесят!
Синюхин, хоть и был уже изрядно выпившим, но внимательно следил, как десятирублевые купюры складывались в стопочку. Затем забрал шоколадки, положил деньги во внутренний карман куртки и пошел домой.
Жена открыла.
– Где шляешься? Ужин давно остыл.
– А что на ужин?
– Картошка жареная. А что ты хотел, свининки? А заработал на мясо? стала распаляться жена.
– А вот и заработал. Премию нам дали!
– сказал Синюхин и вытащил шоколадки.
– Тебе - большая, а детям по маленькой.
Жена сменила гнев на милость, улыбнулась:
– И где ж твоя премия?
– В куртке, в кармане.
– Ответил Синюхин и по стенке стал передвигаться к спальне.
Но он даже раздеться не успел, как перед ним снова замаячила мощная фигура жены.
– Это что ли премия?
– Ну! А что мало?
– И в каком веке ты её получил?
– Слушай, отстань. Я устал. Дареному коню в зубы не смотрят. Сколько дали - столько взяли. На свинину хватит.
– Он сел на кровать, стал снимать носки.
– А в ухо тебе скалкой залепить? Пришел пьяный и ещё выкобенивается! Шутки шутить вздумал!
– Ты что наехала-то?
– заплетающимся языком старался возмутиться Синюхин.
– Где ты эти деньги взял?
– В кассе получил. Отвали.
И Синюхин завалился на кровать.
Утром он проснулся от холода. Жены рядом не было. Зато по всей спальне были разбросаны деньги. Десятки. Советского образца, с портретом Ленина, которыми ему сдачу сдали. За шоколадки...
По дороге на работу, Синюхин, конечно, подошел к палатке. Но в ней была милая девушка.
– Какой ещё парень?
– удивленно спросила она, - У нас парней не работает!
ЗАНАЧКА
Один мужик, в тайне от свой супруги, денежки собирал. Получит зарплату, поменяет часть на доллары, и спрячет. Жена-то мотом была, страшным. Копейка у неё в кошельке совсем не держалась. Вот и откладывал тот мужик деньги, вроде бы как на черный день.