База Берсеркера
Шрифт:
– Что-то ты ни с того ни с сего вдруг проникся чертовским энтузиазмом, – помолчав, заявил Хемфилл и повернулся к Марии: – Я ему не доверяю.
Этот зложить думает, что он обманывает! Доброжил рассердился; машины никогда не лгут, и ни один достойнопослушный доброжил лгать не может.
Хемфилл принялся расхаживать туда-сюда и в конце концов спросил:
– А можно ли подобраться к этому стратегическому ядру так, чтобы корабль нас не обнаружил?
– Полагаю, такой путь есть, – поразмыслив, ответил Доброжил. – Нам придется захватить запасные баллоны воздуха и пройти много миль через вакуум.
Корабль
Вероятно, эта битва разыгралась еще в те времена, когда люди на Земле с копьями охотились на мамонтов. Столкнувшись с каким-то ужасающим противником, берсеркер получил жуткую колотую рану – кратер диаметром в пару миль и глубиной миль в пятьдесят, пробитый серией направленных ядерных взрывов, один ярус механизмов за другим, слой за слоем брони, и остановленных только последним рубежом обороны неживого сердца машины. Берсеркер выжил и сокрушил врага, а вскоре вслед за тем его ремонтные агрегаты заделали пробоину в наружной обшивке, воспользовавшись дополнительными слоями брони. Он намеревался со временем устранить все повреждения, но в Галактике оказалось очень уж много жизни, да притом чрезвычайно упорной и хитроумной. Так или иначе, но боевые повреждения накапливались быстрее, чем он мог ремонтировать себя. Поэтому чудовищная дыра, нашедшая применение в качестве конвейера, так и не была залатана.
Увидев пробоину – ту ничтожную ее часть, которую сумел осветить фонарь шлема, – Хемфилл снова пал духом, ощутив страх и ни с чем не сравнимую мизерность своего бытия. Помедлил на краю бездны и вплыл в нее, инстинктивно обняв Марию одной рукой. Она тоже облачилась в скафандр и последовала за ним, не дожидаясь просьб, не переча ни словом и не проявляя энтузиазма.
Они уже проделали часовой путь от воздушного шлюза, сквозь невесомость и вакуум колоссального корабля. Доброжил исправно указывал дорогу через одну секцию за другой, всячески демонстрируя готовность к сотрудничеству. Хемфилл держал наготове и пистолет, и бомбу, а также футов двести шнура, накрученного на левое предплечье.
Но стоило Хемфиллу увидеть оплавленные края циклопического шрама берсеркера и распознать, что это такое на самом деле, как его едва затеплившаяся надежда на жизнь угасла. Эта чертова железяка сумела пережить такой удар, пусть даже сильно ослабивший ее. И снова собственная бомбочка показалась Хемфиллу жалкой игрушкой.
К ним подплыл Доброжил. Хемфилл уже научил его переговариваться в вакууме, прижимая шлем к шлему собеседника.
– Это громадное повреждение – единственная дорога к стратегическому ядру, минующая все сканеры и ремонтные автоматы. Я научу вас ездить на конвейере. Он довезет нас почти до цели.
Конвейер представлял собой комбинацию силовых полей и исполинских движущихся контейнеров на расстоянии сотен ярдов от стен чудовищной раны, вдоль ее оси. Как только силовые поля подхватили людей, невесомость стала еще более походить на нескончаемое падение, а мимо, подчеркивая скорость движения, проносились в почти непроглядном мраке огромные силуэты контейнеров – кровяных телец, текущих в
Хемфилл летел бок о бок с Марией, держа ее за руку. Различить ее лицо за стеклом шлема было невозможно.
Конвейер являл собой целый новый, безумный мир – миф, сложенный из чудовищ, падений и взлетов. Выгоревший дотла страх Хемфилла перерос в новую решимость. «Мне это по плечу, – думал он. – Здесь этот драндулет слеп и беспомощен. Я сделаю это и останусь в живых, если сумею».
Доброжил увлек их прочь с замедляющегося конвейера, и все трое по инерции доплыли до сферической воронки во внутреннем слое брони, созданной последним взрывом древнего ракетного удара. От воронки – полой сферы поперечником футов в сто – по сплошной броне во все стороны разбегались трещины. На поверхности, обращенной к центру берсеркера, виднелась расщелина шириной с дверь – именно здесь угасла устремленная вперед энергия последнего удара.
– Я видел другой конец трещины изнутри, от стратегического ядра, – соприкоснувшись шлемами с Хемфиллом, поведал Доброжил. – Он всего в нескольких ярдах отсюда.
Хемфилл колебался не более секунды, гадая, не послать ли Доброжила по извилистому тоннелю первым. Впрочем, если это какая-то невероятно хитроумная западня, спусковой механизм может находиться где угодно. Хемфилл прижался шлемом к шлему Марии.
– Держитесь позади него. Лезьте следом и присматривайте за ним. – И двинулся первым.
Расщелина постепенно сужалась, но у выхода оставалась достаточно широкой, чтобы можно было протиснуться.
Щель вывела в следующую обширную полую сферу – внутренний храм. А в самом центре сферы Хемфилл узрел сложную конструкцию размером с домик, подвешенную на хитросплетении амортизаторов, расходящихся во всех направлениях. Стратегическое ядро, тут уж сомневаться не приходится. От ядра исходило призрачное сияние, напоминающее лунный свет; переключающие силовые поля отзывались на хаотичное бурление атомов внутри глыбы изотопа, каким-то образом выбирая, на какую из людских трасс или колоний направить следующий удар, и каким образом.
Хемфилл ощутил распирающее душу и грудь давление ненависти, достигшей триумфальной кульминации, и поплыл вперед, бережно баюкая в руках бомбу и раскручивая навитый на предплечье шнур. Приближаясь к центральному комплексу, он аккуратно привязал свободный конец шнура к детонатору бомбы.
«Я намерен жить, – думал он, – намерен узреть, как окаянная машина издохнет. Прикручу бомбу к центральному блоку, вот к этой столь невинной с виду болванке, укроюсь на расстоянии двухсот футов за этими массивными стальными балками и дерну за шнур».
Остановившись в идеальной позиции для наблюдения за сердцем корабля, Доброжил смотрел, как мужчина Хемфилл натягивает свою веревку. Доброжил испытывал некоторое удовлетворение от того, что его догадка оказалась верна и к стратегическому ядру действительно можно подобраться по этой узкой тропке громадного повреждения. Возвращаться этой дорогой уже не придется. Как только зложить будет схвачен, можно будет всей компанией вернуться в удобном лифте с воздухом. Этим лифтом Доброжил всегда пользовался, когда приезжал сюда для технического обслуживания.