Беатриче и Вергилий

Мартел Янн

Беатриче:Похоже, это чудесный фрукт.

Вергилий:О да. Что до цвета, то обычно груша желтая с темными крапинами.

Беатриче:Опять как банан.

Вергилий:Вовсе нет. Желтый окрас груши не столь насыщен, не такой матовый. Это бледная, полупрозрачная желтизна, тяготеющая к бежевому, но не кремовому, она сродни акварели. А пятнышки бывают коричневые.

Беатриче:Как они расположены?

Вергилий:Не так, как у леопарда. Тут речь

скорее не о пятнах, но затененных участках, которые говорят о степени зрелости фрукта. Кстати, спелую грушу легко помять, она требует бережного обращения.

Беатриче:Ну да, ну да.

Вергилий:Теперь — кожура. У груши она так необычна, что ее трудно описать. Вот мы говорили о яблоках и бананах.

Беатриче:Угу.

Вергилий:Кожура их гладкая и скользкая.

Беатриче:Точно.

Вергилий:У груши не так.

Беатриче:Правда?

Вергилий:Уж поверь. Кожура груши шероховатая.

Беатриче:Словно кожица авокадо?

Вергилий:Нет. Раз уж ты вспомнила авокадо, формой груша его напоминает, только низ ее толще.

Беатриче:Потрясающе!

Вергилий:Груша менее стремительно сужается кверху, но контуры их примерно схожи.

Беатриче:Я четко вижу ее форму.

Вергилий:Но кожуру нечего и сравнивать! Авокадо бородавчат, словно жаба. Он будто овощ, подхвативший проказу. А вот шероховатость груши мягкая, нежная, на ощупь приятная. Когда поглаживаешь сухую грушу, ее кожица издает такой шорох… Знаешь, что он напоминает, если его усилить в сотню раз?

Беатриче:Что?

Вергилий:Шорох алмазной иглы в канавке грампластинки. То же легкое потрескивание, будто сухой хворост занимается огнем.

Беатриче:Воистину, груша — прекраснейший на свете плод!

Вергилий:Верно, верно! Вот что такое грушевая кожура.

Беатриче:Она съедобна?

Вергилий:Конечно! Это тебе не зубодробильная шкура апельсина. Кожица спелой груши мягка и податлива.

Беатриче:Какой у груши вкус?

Вергилий:Погоди. Сначала надо понюхать. Груша испускает изысканное влажное благоухание, но в этой легкости скрыто мощное воздействие на обоняние. Ты представляешь запах мускатного ореха и корицы?

Беатриче:Да.

Вергилий:Аромат спелой груши действует на сознание, как эти пряности. Мозг покорен, очарован, в нем рождаются тысяча и одно воспоминание, ассоциашга, он силится проникнуть в тайну колдовского запаха, но тот, имей в виду, непостижим…

Беатриче:А вкус-то какой? Я уж вся извелась.

Вергилий:Спелая груша истекает сладким соком.

Беатриче:Ой,

здорово!

Вергилий:Разрежь ее, и увидишь ярко-белую плоть, подсвеченную изнутри. Тем, у кого есть нож и груша, тьма не страшна.

Беатриче:Изнемогаю.

Вергилий:Плоть груши, ее мякоть трудно описать словами. Некоторые груши чуть похрустывают.

Беатриче:Как яблоко?

Вергилий:Нет, совсем иначе! Яблоко сопротивляется тому, чтобы его съели. Его не ешь, а покоряешь. Груша же хрустит призывно. Она тиха и согласна. Когда откусываешь грушу, это сродни… поцелую.

Беатриче:Ой, мамочки!

Вергилий:Плоть ее упруга и все же тает во рту.

Беатриче:Разве так бывает?

Вергилий:С любой грушей. Вот такая она на вид, на слух, на запах и на ощупь. Но я еще не рассказал, какова она на вкус.

Беатриче:О господи ты боже мой!

Вергилий:Вкус ее таков, что, когда твои зубы вонзаются в благословенную мякоть, ты забываешь обо всем на свете. Ты уже не хочешь ничего, но только есть свою грушу. В этот миг лучше сидеть, нежели стоять. Лучше быть одному, нежели в компании. Не надо музыки, лучше тишина. Все чувства отмирают. Ничего не видишь, не слышишь, не осязаешь… если только это не помогает насладиться божественным вкусом твоей груши.

Беатриче:Но какой же он?!

Вергилий:Он похож на… на… (Кряхтит, бессильно пожимает плечами.)Не знаю. Словами не выразить. У груши вкус груши.

Беатриче (печально):Как жаль, что ее нет.

Вергилий:Будь у меня груша, я бы отдал ее тебе. Тишина.

Эта ремарка венчала скетч. В университете Генри читал «Божественную комедию» Данте и потому узнал имена персонажей, но это мало чем помогло. Непонятно, что подразумевала сия немногословная пьеска — капля с нечетким отражением вселенной. Хороша реплика «Тем, у кого есть нож и груша, тьма не страшна», да и сам эпизод неплох — можно представить, как он будет разыгран на сцене. Но какая связь между историей о святом Юлиане Странноприимце и бесхитростным диалогом оголодавших существ о неуловимом вкусе груши?

В конверте лежала отпечатанная записка:

Уважаемый сэр,

я прочел вашу книгу и восхищен ею. Мне нужна ваша помощь.

Искренне ваш…

Подпись неразборчива. В закорючке, подразумевавшей фамилию, было невозможно разобрать ни единой буквы и даже количества слогов. А вот имя расшифровке поддалось: Генри. Под небрежным росчерком значились адрес и телефонный номер.

Что значит — нужна помощь? Какая? Время от времени читатели присылали свои литературные опыты.