Беби из Голливуда
Шрифт:
— Если бы вы пошли со мной, то я бы, естественно, растянул удовольствие.
Она ухватывает мысль и даже немного краснеет. Целомудрие — всегда хорошо. Мужчинам это нравится. Если мужчины изрекают глупость в присутствии особи женского пола и эта особь опускает глаза, они, как правило, представляют себе, что наткнулись на этакую малышку-сестру Терезу, и их тайной мечтой становится овладеть малышкой-сестрой Терезой.
— Вы здесь одна? — удивляюсь я.
— Нет.
— А, ну да! Я забыл.
— Со мной Джимми, — говорит она,
— Но это пока еще не совсем компания.
— Приходите, когда он проснется, вы наверняка измените мнение.
Эта няня нравится мне все больше и больше. В особенности ее ноги. Если собрать вместе несколько дюжин отличных ног, то со стороны остальных обладательниц наверняка начнутся охи да вздохи.
— Вы американка?
— Нет, я из немецкой Швейцарии. Из Цюриха.
— Ну тогда да здравствует Швейцария! — говорю я искренне. — Вы его кормилица?
— Нет, всего лишь няня. У нас есть не только молочные коровы!
— Жаль, я бы с удовольствием поприсутствовал при кормлении Джимми.
Тут вы, конечно, думаете, что я слишком сильно бросаю конфетти в воздух. Но что вы хотите? Когда рядом со мной персона сорок второго размера, я ног под собой не чую. Мне в самый раз облиться скипидаром, чтобы вновь обрести себя.
— А ваши хозяева? — говорю я, не в силах оторвать взгляд от ее горящих глаз, способных привести к банкротству всех торговцев льдом.
— Что хозяева?
— Их здесь нет?
— Нет, он снимает…
Я делаю вид, что не понимаю, и это мне удается значительно легче, чем уложить ее в постель с первого взгляда.
— Что значит — он снимает?
— В Булони. Они снимают перебивки по сценам во Франции…
— Он режиссер?
Теперь наступает ее очередь играть сцену под титром «Дурачок, как же ты не понимаешь?» Сцена вторая из третьего акта.
— Нет, он актер… Вы пришли из агентства и не знаете, что сдаете дом Фреду Лавми! Я закатываю глаза.
— Фред Лавми!
Конечно же, я знаю этого господина! И вы тоже, очевидно! Актер номер один в Голливуде! Герой огромного количества нашумевших фильмов, среди которых (цитирую по памяти) «Дикая себоррея», «Групповой инстинкт» и, прежде всего, эпохальная лента «Девять с половиной сантиметров», получившая «Оскара». Помните этот фильм? Там капитально воплотился талант Ким Чахоткингер, получившей «Гран-при» туберкулезного санатория в Каннах за лучшую женскую роль.
Я повторяю, входя в роль и одновременно в экстаз:
— О Фред Лавми! — И прокашливаюсь.
В принципе есть от чего, поскольку популярность этого малого распространяется в толпе с быстротой эпидемии легочной чумы.
— Но, — продолжает недоумевать няня, — я думала…
Пора наконец объяснить свою некомпетентность.
— Я недавно работаю в агентстве, а у нас столько домов в найме… Хозяин не рассказал мне, но если бы я знал…
В действительности все газеты трубили о приезде во Францию Фреда Лавми. Он прибыл на борту
— Вы давно служите у Лавми?
— С рождения Джимми.
— Они клевые ребята?
— Как вы сказали?
Я прикусываю язык. Змея бы на моем месте прикусила другой конец.
— Они приятные хозяева?
— Очень. Я их почти не вижу.
Лучший начальник тот, который всегда отсутствует. Когда я ей об этом говорю, большой и красивый рот малышки расплывается в улыбке.
— И вы не скучаете одна в таком большом доме?
— Немножко… Но вечером меня заменяют и я уезжаю в Париж на машине.
Клянусь, ребята, эта девочка нашла себе идеальную работу. О подобной службе мечтают все уборщицы.
Вот ведь какие хозяева в Штатах! Они нанимают персонал, чтобы обслуживать персонал, и в распоряжение обслуги дают машины, какие не снились даже нашим министрам!
— И вы ездите в Париж в одиночестве?
— Вы очень любопытны…
— Если вам нужен гид или сопровождающий, то я бы с превеликим удовольствием…
Но сопровождающим никогда не верят, сами знаете. Няня надувает губы. Я, видно, не в ее вкусе. Чтобы совсем отравить наше сосуществование, просыпается малыш и начинает орать во все горло. Я прощаюсь и ухожу, а птичка кидается к коляске, чтобы успокоить нежные нервы наследника Фреда Лавми.
У меня создается впечатление, что мы ошиблись дверью. Ну что общего может быть между актером мировой величины и похищением толстой женщины?
Глава 6
Когда я подхожу к машине, мадам Берю, звезда парижских окраин, она же Тучная Венера, продолжает, согнувшись в три погибели и накрывшись подстилкой, послушно прятаться на полу за передним сиденьем. Берту, похоже, сейчас хватит удар от кислородного голодания. Она со стоном распрямляется, и я вижу, что ее глаза всерьез надумали выскочить из налитой кровью головы.
— Ну что там? — с трудом произносит она, отдуваясь, как паровая машина Уатта после подъема на пьедестал всемирной славы.
— Дорогая моя подруга, — говорю я без обиняков, поскольку забыл захватить из дому пару обиняков, лежащих в ящике ночного столика, — милая моя, произошло недоразумение!
— Черт! — машинально, но очень театрально произносит мой друг Берю, у которого всегда в запасе имеется достаточное количество коротких слов и выражений на все случаи жизни.
— Дом снят Фредом Лавми, знаменитым американским киноактером, для своего бэби, которому необходимо развиваться на свежем воздухе. Так что ничего общего с преступлениями, особенно связанными с похищением полновесных дам.