Бедный родственник. Шаг в сторону
Шрифт:
– Именно так. Хотя ценности, это так, слишком громко сказано. Кое-какое барахлишко отец зарыл, а бумагу эту я только недавно нашёл, случайно. Плюнул бы, оставил в земле, но нехорошо, память все-таки, какой же я сын после этого. А насчёт глаз завязанных, сам понимаешь, не могу я чужого человека на секретное место просто так отвести. Вдруг тебе вожжа в одно место попадёт, и ты своевольничать начнёшь? Знаю я вас, латинян, как злато почуете, никакая магическая клятва не остановит. Медведь и шестьдесят рысей. И ни рысью больше.
– Ты сам посуди. Четыре медведя и пятьдесят будут в самый раз. И это за то, чтобы я жизнью рисковал. У вас в лесу, сам говорил,
– Ты хочешь сказать, стая? – поморщился Велий.
– Какая разница. Стая, толпа, я же тебе не могучий волшебник, и вообще моя специализация – ловушки. Если что, один я не отобьюсь. Нет, рискованное дело, откажусь, пожалуй.
– Так не один ты пойдёшь, дурень! Со мной ещё звезда воев, не в первый раз. Отобьёмся, ребята на такое дело натасканы. Тут из изменённых один вид водится – волки. Как прокляли старое капище волхвы пятьсот или шестьсот лет назад да обратно не упокоили сразу, так вот там в округе такие твари и рождаются. А с волками справиться легко, после смерти они не поднимаются, ядом не травят, только зубы и когти у них, хоть и побольше, чем у простых. Ну а с этим любой воин справится, подумаешь, что с телёнка размером, на медведей вон в одиночку ходят, и ничего, как-то добывают их. Нападают эти твари парами, большим числом не объединяются никогда, так что стаи не будет, пока одна пара с нами не разберётся, другая не нападёт, такое у них правило волчье. К тому же, сказал уже, я с вами иду, значит, особо не беспокоюсь, моя-то жизнь подороже твоей бродяжьей стоит. Так что изменённые в договор не входят, два медведя с полтиной – как раз за то, чтобы на месте постоять, руками поводить. Ты вот что лучше скажи, проклятие сможешь снять?
– Тут обещать не могу, – развёл руками. – Как пойдёт. Я ж говорил, опыта мало, если ловушка какая наложена несложная, смогу снять, а вот если что мудрёное, тут гарантий не дам. Я колдун ещё неопытный, сразу говорю, чтобы потом претензий не было. Три и сорок рысей.
– Поэтому три медведя, и точка, – припечатал олигарх. – Отдам, когда добро достанем. Не достанем, не получишь ничего. Да ты не бойся, Марк, там дел на час-два. Прогуляемся по лесу, ночь будет лунная, это местный колдун обещал, стражники убьют несколько волков, страсть их сколько развелось, поганцев, я ж о сельчанах беспокоюсь. Ну и заодно добро достанем из-под земли, ты заклятье снимешь, и все – получай свои денежки, гуляй, веселись, рванина. Копать тебе не придётся, для этого подлый люд есть. Но, как договорились, чтобы потом и духу твоего тут не было, мне лишние разговоры не нужны. Вот сразу расчет получил, и вали на все три стороны.
– А что местный колдун, почему он не хочет помочь? – задал я вопрос, на который уже знал ответ.
– Да ну его, гордый больно, важный. Не по чину дворянскому, видите ли, простым людям помогать, посадили его сюда, так вообще толку нет, а попробуй что скажи, так сразу своим сородственничкам жаловаться побежит, а они люди знатные, с князьями в родстве, связываться с такими себе дороже. И вообще, этот вопрос тебя волновать не должен. Больше трех медведей не дам, хватит уже зенками меня своими сверлить.
– Почему бы одному благородному дону не помочь другому благородному дону в беде, – задумчиво произнёс я.
– Чего? – Велий помотал головой. – Какому дону? С мозгами у тебя лихоманка какая?
– Не обращай внимания, Велий Силыч, это издержки воспитания имперского.
– А, ну да, все вы там в Империи на голову ушибленные, любите вон завернуть такое, что нормальному
– Контракт? Это правильно, на берегу надо договариваться. Почитаем.
Хорошо, что в гостинице успел карту почитать, в книжечке не только схемы были, но и описания разных мест, и практически без помощи поглощённого пси-модуля я стал локально грамотным. Латинские буквы, которыми тут пользовались, я и раньше знал, и даже несколько выражений крылатых, спасибо знакомому травматологу. И вообще, хорошо, что место это ближе к Европе, чем к Азии, а то намучался бы с иероглифами.
Существовал тут, правда, какой-то другой алфавит, для жрецов, чёрточки какие-то, точки, кружочки, но обычный люд давно и прочно перешёл на латиницу. Адаптировав под себя написание характерных для славянских языков шипящих и йотированных гласных с помощью надстрочных точек и чёрточек.
А контракт что, его главное внимательно прочитать, тут вроде до мелкого шрифта ещё не додумались, а ведь ещё и магическими линиями можно от себя что-то дописать.
Вчера, ощутив что-то неприятно острое между лопаток, я остановился. Ну как тут пойдёшь дальше, если тебя внезапно окружат шесть человек, все вооружённые холодным оружием, а один из них так даже стрелковым – двустволкой калибра не меньше двенадцатого.
– Ручки-то вверх подними, господин хороший, – ласково попросил человек с ружьём. – А то выстрелю невзначай, как бы не до смерти.
– Уверен? – я послушался, и чьи-то не слишком нежные руки похлопали меня по бокам.
– Чистый, – раздался голос сзади, и колющий предмет убрали.
– Вообще ничего?
– Не, только рукоятка какая-то, Миха сказал – не работает.
Хороший мальчик растёт. Правильный, с понятиями. Сам не заработал – дай заработать другим.
– Грабить будете? – поинтересовался я. В принципе, шесть человек, ружье в лавке можно толкнуть, да ещё за наводку пощипать, думаю, немного денег подниму. – Так нечего взять у меня. Вот, орешки только, трусы. И четыре рыси. На шестерых не разделить.
– Ты нас за татей держишь? – человек с ружьём развеселился и какую-то блямбу показал. – Мы стража местная, покой села на улицах охраняем, чтобы незнамо кто не шлялся. Подошли к тебе, проверили, и шёл бы дальше по своим делам. А вот ты сейчас нас оскорбил, считай, при исполнении, за обиду людей служивых знаешь, что будет?
– Нет, – я пожал плечами. Тут прям кого не встречу – актер малых и средних театров.
– Штраф. Десять рысей. Есть чем платить?
– Денег нет, – твёрдо сказал я. Спорить бесполезно – если решили зачем-то долг навесить, хоть какие аргументы приводи, только хуже будет.
– Тогда пройдёмте, мил человек, до охранного дома, там на тебя грамотку сыскную составим, а потом уже пойдёшь обратно домой, если дознаватель отпустит. Он у нас барин въедливый, но справедливый.
Странно как-то, стоило тут спектакль разыгрывать, вместо того чтобы просто прицепиться к чему-нибудь, если так арестовать надо. Вопрос только – зачем, человек я пришлый, бедный, толк с меня как с паршивой овцы клок. Ну да ладно, раз повязали, обязательно расскажут, что и к чему.
Мы двинулись всей толпой, никто за руки меня не держал и не вязал, и можно было просто убежать, но даже как-то интересно стало, как тут местная полиция устроена. В крайнем случае, не думаю, что местный околоток похож на Алькатрас, и оттуда смогу уйти. Амулетов на стражниках нет, все-таки какие-то беспечные они, не простого человека схватили, могли бы и поберечься.