Бедовая ведьма для Котовасино

Амеличева Елена

– О том, что наш красавчик сам не свой по части ведьмочек!

– Не слушай ее, - русалка снова ударила по воде хвостом, облив кикимору.

Но та отмахнулась и продолжила:

– Он ведь и с той, что до тебя была, амурил. С Варькой то бишь.

Острые иглы-зубы впились в пирожок.

А мне показалось, что она откусила кусок от моего сердца.

Глава 39 Болото

Вот, значит, как? Я такой же дурой оказалась, как и большинство

наивных девушек, которые западают на красавчиков, искренне веря в истинность их чувств. На самом деле он хотел лишь пополнить мной список своих побед. Не зря же, когда в сенях целовались, сразу под юбку ко мне полез, паразит!

А ведь подумала, идиотка, что это был врыв чувств, что нас с неимоверной силой потянуло друг к другу. Ага, щаз, это он в направлении постели меня потянул! Но не дотянул, к счастью. Хоть на это ума хватило, многоуважаемая Мария, не отдаться местному наглому красавчику в первый же день! Или на второй, уж не помню, когда это было.

Дошла до дома, ругая себя последними словами, вошла в избу, да так хлопнула дверью, что бедный Стасик, висящий на паутинке над столом, свалился в кружку с водой.

– Ой, прости!
– бросилась к нему, помогла выбраться.

– Ничего, зато освежился, - паучок улыбнулся.
– А ты чего смурная такая?

– Узнала кое-что, - вздохнув, села на стул.
– Ты, кстати, почему не сказал, что у Демьяна были отношения с Варей?

– Да я это, - он шмыгнул носом, - не особо и в курсе был. Она мне не часто разрешала появляться.

– Как это?

– Ну, вот смотри, - паучок присел на край тарелки, болтая лапками.
– Мне сначала надо было ее спросить, можно ли проявляться. Она мысленно слышала и отвечала. Чаще не разрешала, - грустно вздохнул и совсем тихо признался, - Варя меня... стеснялась.

– Почему?

– Я ж паук. Сначала, когда выяснила, что у нее такой фамильяр, вообще прибить хотела. Передумала, только когда узнала, что нового не дадут.

Вот ведь гадина какая! Я мысленно выругалась. Такой мировой паучок, а ей, видите ли, стыдно! Та еще сволочь была эта Варька! Если найду живой, стукну обязательно!

– Так что про мужиков своих она со мной точно не откровенничала.
– Продолжил Стасик.
– Догадывался, что она на Демьяна запала, конечно, но что там и как, никогда не осмелился бы спросить.

– Прости, малыш, - я смахнула слезинки со щек.
– И поверь мне, ты самый лучший на свете паук! Такого нельзя стыдиться, о таком только мечтать можно!

– Правда?
– грустный паучок просиял.

– Истинная правда! Я, по секрету скажу, как раз мечтала, чтобы мне достался паук в качестве фамильяра.

– Пасиб!
– Стасик и вовсе расцвел.

Но тут на стол запрыгнул Барбарис 15-ый.

– Вот, значит, как, Мария?!
– прошипело разозленное рыжее Величество.
– О пауке мечтала, стало быть? А кот хвостом не вышел?

– Угомонись, пушистый монстр! Я вас обоих люблю! На вот, - достала с полки валерьянку и капнула несколько

капель обиженному фамильяру.

– Знает ведь, как меня задобрить, - он довольно замурлыкал.

Подумав, я капнула валерьянки и себе в чашку. Надо немного успокоить нервы.

Но порелаксировать в приятной компании не довелось. Сначала послышался топот ног, будто по крыльцу и сеням пронесся слон, а потом в избу ввалилась. Малуша!

– Зачем пожаловала?
– не особо гостеприимно спросила я.

Неужто извиниться надумала? Видно же было, что ей доставило удовольствие сообщить мне ту «новость».

– Папка мой...
– тяжело дыша, прошептала кикимора, и разрыдалась.
– Марусечка, помоги!

– Что стряслось?
– стало стыдно.
– Не плачь, расскажи толком!

– Косил он недавно, дело для него непривычное, но как турнули нас с болота и из леса, пришлось осваивать.
– зачастила девушка.
– Короче, поранил ногу косой. И несильно, вроде, замотал тряпицей - пройдет, сказал. А сейчас мамка прибежала, в бреду, говорит, мается! Ножища распухла, ужас!

– Бежим тогда!
– подхватила чемоданчик с пола.

Бежать пришлось далеко, и я в который уже раз задумалась о том, чтобы обзавестись транспортом. Демьян, как помощник, отпадает, придется справляться самой. Но сейчас не до этого. Едва живая от бега кикимора привела меня к окраине деревни. Миновав просеку, мы бросились к небольшой избушке. Отмахнувшись от мысли, что ей подошли бы курьи ножки, я вбежала следом за Малушей внутрь.

Пахнуло тиной, что логично, учитывая, кто в ней живет. Потом в нос ударил запах старого, давно немытого тела. А вот это уже непорядок. Гигиена - лучшая борьба с болезнями!

– Вот он, - девушка указала на лежанку у стены.

Подошла ближе, едва разглядела в полутьме массивное тело. Нет, так дело не пойдет. Наощупь лечить нельзя.

– Малуша, раскрой все окна настежь, - скомандовала тут же.
– И зажги все, что есть -свечи, лучины, керосинку.

– Ага, ща сделаю!
– кикимора кивнула и развила бурную деятельность.

Заскрипели ставни, зашипели фитили свечей. В избу хлынул свет. И я разглядела еще с десяток копий Малуши, которые отличались только возрастом. Такие же серокожие, пухлые, зеленоволосые, они жались на лавках, что стояли вдоль стен, и испуганно хлопали глазенками. Плодовитый, однако, папа у них! Как его, кстати, называть? Кикимор?

Я перевела взгляд на больного. Ох, да ведь это леший! Объемный, будто пень столетнего дуба, в три обхвата, длинные седые волосы лежат на груди, кончиками дотягиваясь до колен. Одно из которых так распухло, что может потребоваться ампутация ноги. Очень надеюсь, что удастся обойтись без крайних мер.

– Плох он совсем, - раздался с другой стороны тела женский голос.
– Бредит, никого не узнает!

Я обошла лежанку и увидела маленькую совсем кикимору. Личико с кулачок скривилось, по щекам текли слезы в три ручья, а то и во все пять.