Бедовая ведьма для Котовасино
Шрифт:
Если...
Вздрогнула всем телом, младенческий крик услыхав. А следом и второй, дуплетом, стало быть. Говаривали, королева наша на сносях. Неужто? Подошла поближе к двери приоткрытой, проскользнула в темноту. Не надо любопытничать в таком месте, знаю, но ноженьки непослушные сами вперед топают.
Глаза привыкли к темноте, смогла разглядеть вторую дверь. Оттуда свет лился приглушенный. Заглянула внутрь и увидела женщину на кровати. Ложе размером со всю мою хату. А баба простоволосая, нагая, с пузом большим. Лежит посередке, темные волосы по подушкам пуховым
– Кто?
– спросила роженица, тихо, но властно - по спине у меня прям мурахи заскакали, как блохи бешеные.
– Младенцы мужского полу, Ваше Величество, - присев в глубоком поклоне, ответствовала девка, склонившись над колыбелью.
– Поздравляю Вас!
Повитуха, стало быть. А сестра моя покуда обтирала тело королевское. Вот как рожать надо, а не как бабы в Котовасино - где прихватит, там и присела. В поле на покосе, или в огороде собственном, или в сарае, при кормежке скотины или дойке. А тут лежишь, стенаешь, все вокруг тебя бегают, красота!
– Который, Марфа?
– королева пытливо уставилась на мою сестру, которая держала перед ней белую ночную рубаху с оборочками.
– Первенец, Ваше Величество, - ответила та и помогла ей надеть ночное облачение.
– Да, верно все, сказывал демон, что сильный дар в их роду первому новорожденному передается.
– Королева кивнула и, морщась, уселась.
– Дай мне его.
Сестра подложила ей под спину еще подушку и махнула повитухе. Та бережно подхватила из колыбели один сверток и передала ей.
– В соседней комнате жди, - шепнула ей Марфа и уложила дитя на руки матери.
– Маленький, но крепкий, - та задумчиво оглядела его, сучившего ножками.
– Стало быть, ты симург и есть, который так отцу твоему надобен.
– Неужто отдадим, Ваше Величество?
– сестра сложила руки на груди.
– Отдадим ребенка демону этому, Бальтазару?
– Таким был уговор, - роженица ахнула, когда новорожденный цепко ухватил ее за палец.
– Сильный какой!
– Не хочет с матерью расставаться, - Марфа отвернула лицо в сторону и промокнула уголки глаз краешком фартука.
– Возьми его и зови, сама знаешь, кого, - велела королева, передав ей сына.
– Пусть ведьмы закроют в нем дар этот наглухо. Под условие какое позаковыристее.
– Это какое же, госпожа?
– моя сестра прижала ребятенка к себе, укачивая.
– Без разницы, на то они и Темный ковен, пусть придумают, - та махнула рукой.
– Ну, не знаю, пусть дар пробудится, только когда он истинную свою встретит, к примеру.
– Это вы хорошо придумали!
– Пусть Бальтазар помучается, изыскивая способ дар в сыне пробудить, - роженица усмехнулась.
– Я как раз успею подготовиться к тому моменту. И тогда мы еще посмотрим, кому та сила первозданная покорится!
– Такой маленький, - Марфа вздохнула, глядя на первенца королевы.
– И такой важный, - добавила королева.
– Демон ради него на все согласился, чего с него требовала я.
– И всех конкурентов моих извел, и на трон помог сесть, и на крови поклялся мне, - она вытянула вперед руку, разглядывая свои увесистые кольца.
– Вот, перстенек в залог дал. Сила в нем немереная!
– Но все ж вдали от своего дитя будете, Ваше Величество, сердце-то изболится.
– Ничего, у меня второй сын имеется, - она кивнула на колыбель, - им утешусь. Положи Демьяна к Ромуальду, Марфа, пусть братья напоследок вместе побудут.
Пристальным взглядом проследила она за моей сестрой и улыбнулась мечтательно.
– Долго нам быть в разлуке с первенцем, но как сыщет Бальтазар место то сокровенное, где изначальный кристалл прячется, так и воссоединится семья. Силу ту не демон, а я заполучу! И стану такой же могущественной, как прабабка моя Роксолана была! Изведу тогда Бальтазара, сама всем править буду!
– А-ах!
– я вынырнула из воспоминаний Агуси и начала ловить ртом воздух.
Вот это да!
– Так вы...
– когда дар речи вернулся, спросила у весьма непростой, как оказалось, бабушки.
– Тоже ведьма?!
– Агась, милая, - кивнула с грустной улыбкой.
– Но почему?..
– Почему не почувствовала ты меня?
В ответ смогла только кивнуть.
– Темная я потому что. И закрыта магия во мне наглухо.
Час от часу не легче!
– С пеленок о том ведала, да времена тяжкие пришлись на мою молодость, - тихо сказала Агуся.
– Изничтожали нас в ту пору безжалостно, под корень, семьями выжигали.
Ведьмин пепел - слыхала о таком?
Как не слыхать! Еще одна легенда, от которой кровь в жилах стынет. Говорят, что Темных ворожей сжигали заживо, даже беременных, вместе с грудными детьми на руках, без разбору. И прокляли ведьмы убийц своих страшным образом, обрекли всю жизнь убежища искать, ибо пепел от сожженных тел всегда будет летать по свету, искать этих убийц - чтобы отомстить.
– Едва-едва мы с семьей спаслись, сбежать успели, и бабка моя провела обряд - закрыла навсегда Силу в нас всех. Спасла, да, - женщина понурилась.
– Но как инвалиды мы сделались. Страшно это, от лучшей части своей отказаться. Как руки-ноги поотрубать. Вечно неполные, как птицы бескрылые. В небо глядеть с тоской да слезы ронять, одно нам и осталось.
Из ее глаз и впрямь и потекли слезы.
Моя душа свернулась в кровоточащий клубочек. Даже представить не могу себя без магии! Она в крови, в плоти моей, суть меня! Как жестока судьба порой! Но люди куда более жестоки.
– Что ты, детка, не плачь, - Агуся еще и меня же принялась утешать.
– Дело прошлое, уж жизнь прожита, чего теперича страдать по тому, что не возвертать никогда. Ты главное-то увидела, когда в думках моих гуляла?
– Про то, что все это было интригой королевы, чтобы придти на готовенькое, когда Бальтазар всю работу сделает, и забрать изначальную силу себе?
– кивнула с горечью.
– Все поняла, спасибо, Агуся.
– Самодержица наша потомок той самой Роксоланы, которая демона обманула и всю Силу на ведьм перенаправила.