Беги, если сможешь
Шрифт:
Я проходила мимо людей, и некоторые из них провожали меня пустыми взглядами, словно зомби в фильме ужасов. Комната, в которой я вчера нашла Лизу, теперь была пуста. Может, она куда-то вышла. И тут сзади меня раздался женский голос:
— Дочку ищешь?
Я обернулась. Это была индианка. Она протянула руку:
— Дашь денег — скажу, где она.
Сумку я оставила дома, поэтому полезла в карманы, где обнаружилась двадцатка. Индианка потребовала еще.
— У меня больше нет.
Она выхватила
— Она ушла с этими парнями из центра.
У меня потемнело в глазах, а сердце оборвалось. Вонь немытых тел, мочи и химикатов вдруг стала невыносимой.
— Вы имеете в виду «Реку жизни»?
— Вот уж без понятия.
Она пожала плечами и лениво почесалась, зацепив одну из своих ран. Некоторое время она изучала и ковыряла ее, потом повернулась ко мне:
— Они какое-то время назад пришли сюда, раздавали бумажки, обещали, что всех вылечат. — Она рассмеялась. — Дочка твоя им точно понравилась — они несколько раз с ней говорили.
«Спокойно! Тебе нужно узнать, кто это был».
— Как они выглядели?
Она снова лениво пожала плечами и уставилась на мой карман, намекая на деньги. Я ждала. Наши взгляды встретились, и через некоторое время она сдалась:
— Какой-то седой старик и телка помоложе.
У меня перехватило горло. Неужели это был Аарон?
— Вы не слышали, как они называли друг друга?
— Нет, они вообще какие-то чудные. Я пыталась остановить Лизу, но ей было наплевать — они вроде как обещали ей помочь.
Как иронично: наркоманка пытается спасти мою дочь! Интересно, она ей заодно не предложила уколоться?
— Спасибо вам большое.
Я вытащила из кармана визитку и протянула ей.
— Если вы ее увидите или если эти люди вернутся, позвоните мне, пожалуйста. Если вы поможете ее найти, то получите вознаграждение.
Она выхватила у меня карточку и уставилась на нее, словно силясь разобрать слова, а потом сунула ее под мышку, словно опасаясь воров.
Добравшись до автомобиля, я нашла номер Даниэля — несколько мгновений я опасалась, что телефон будет выключен, но после первого же гудка он снял трубку.
— Даниэль, это доктор Лавуа. Скажите, вы уже вернулись в центр?
— Нет, я еще работаю. Мне заплатили вперед, и я…
— Мне нужна ваша помощь, — торопливо перебила его я, не тратя время на формулы вежливости. — Моя дочь Лиза, кажется, попала туда.
Мне самой не верилось, что это может оказаться правдой. Последовала долгая пауза. Я смотрела на обветшалое здание напротив.
— Вы уверены? — спросил он наконец.
— Нет, и поэтому мне нужна помощь. — Я закусила губу. Сколько Лиза уже употребила? Возможно, она будет страдать от синдрома отмены. — Она нездорова, и ей может потребоваться лечение. Я подумала, что, возможно,
— Она больна?
Мне не хотелось говорить о ее зависимости.
— У нее только что были проблемы со здоровьем, и мне хотелось убедиться, что она в порядке.
— В центре не разглашают подобную информацию.
— Я понимаю. А если позвонить, хотя бы скажут, там ли она?
— Никому ничего не скажут. Главный принцип центра — давать людям возможность порвать со своим прошлым и начать заново.
— Как-то же с ними можно связаться, — раздраженно сказала я. — Всякое может случиться.
— Можно оставить сообщение.
— Мне рассказывали, что общение жителей центра с друзьями или родственниками не поощряется.
— Это правда. Полезнее полностью сосредоточиться на происходящем вокруг. Но если вы оставите сообщение, а ваша дочь не перезвонит, значит, у нее все хорошо.
Скорее, она не перезвонит, потому что не захочет со мной разговаривать. Но как убедиться, что она получила сообщение?
— Может, ей вообще там не понравится, — сказал Даниэль. — Многие не готовы к такой жизни и уезжают после первых же выходных. Там никого не держат против воли.
Он явно не понимал причин моего беспокойства. И в чем-то он был прав. Строго говоря, Лиза могла сама оттуда уйти, но я понимала, что ограничения в пище и сне очень быстро влияют на восприятие реальности.
— Возможно, но мне надо знать, там она или на улице. Что будет, если я пойду туда сама?
— Они закрываются на ночь, и вам там ничего не скажут. Можно попробовать назначить встречу с Аароном.
Мне вспомнилось заявление в полицию — возможно, Аарон вообще не захочет меня видеть. К тому же это может повредить делу.
— Он вряд ли согласится со мной встретиться. У вас нет других идей? Мне надо знать, как она.
Еще одна пауза.
— Через пару дней я закончу работу, поеду туда и узнаю.
Несмотря на стремление убедиться, что с Лизой все в порядке, я все еще беспокоилась о Даниэле.
— Вы думали над нашим разговором?
— Я возвращаюсь в центр, — с вызовом сказал он. — Если увижу ее, дам вам знать.
— Спасибо, — сказала я. — Спасибо вам огромное.
Помолчав, он повесил трубку.
Я еще некоторое время сидела, наблюдала за прохожими и размышляла. Если устроить в центре скандал, пустят ли меня к Лизе? Вряд ли. Даже если мне удастся с ней поговорить, согласится ли она уйти? Я вспомнила, как она прогнала меня накануне. Хотя бы убедиться, что с ней все в порядке! Я завела машину и поехала в полицию. Выслушав меня, полицейский сказал:
— Понимаю вашу тревогу, но ваша дочь — совершеннолетняя. Мы ничего не можем сделать.