Беги, если успеешь
Шрифт:
– Где-то я уже слышал о такой попытке, – деловито сказал Крячко. – Одному типу приделали жабры, и он мог жить в океане. Но эта история как-то плохо закончилась… Кажется, того типа звали Ихтиандр.
Гуров выразительно посмотрел на него, и Крячко тут же умолк. Но было уже поздно. Женщина казалась сильно уязвленной и не преминула пустить в Крячко ответную стрелу.
– Слава богу, ваш друг, кажется, все-таки прочитал в жизни одну книгу, – сказала она Гурову. – Жаль только, что он, подобно всем малокультурным людям, принял написанное за чистую монету.
– Да я пошутил просто! – ничуть не расстроенный,
– Хорошая, возможно, и не помешает, – спокойно сказал Гуров, чтобы не усугублять ситуацию, и снова обратился к Самсоновой: – Так вы были под водой, Валерия Алексеевна, когда произошло несчастье?
– Как раз нет! – горячо воскликнула она. – Если бы я была в этот момент под водой, то, уверена, смогла бы помочь! Мы как раз поднялись на катер передохнуть, я даже успела снять акваланг. И тут вдруг инструктор сказал, что ему нужно что-то посмотреть. Нырнул – и все. Больше он не появлялся.
– Вы сразу обеспокоились?
– Нет, конечно. С чего бы я стала беспокоиться? Это был такой сильный, уверенный в себе мужчина. Я начала беспокоиться, когда прошло минут десять. Тут уж стало ясно – что-то неладно. Этот матрос, который был с нами, – ну, он помогал и управлял катером – тоже начал волноваться.
– И что вы предприняли?
– Я опять надела акваланг и нырнула, – объяснила Валерия Алексеевна. – В том месте вода довольно чистая, и мне кажется, я все там обшарила. Но дальше дно пошло вниз, поднялась муть, какие-то острые камни… Пришлось подняться. Я предложила, чтобы этот матрос спустился под воду, но он сказал, что у него больные уши и он вообще дольше пяти секунд под водой не выдерживает. А прошло уже минут сорок. Вот тут мы по-настоящему струхнули. Матрос позвонил к себе на базу. Вскоре примчался катер с какими-то людьми – я их видела днем на базе. Один из них спускался с аквалангом на дно, но пробыл там очень недолго, а когда поднялся, сказал что-то про течение и про то, что здесь нужны водолазы. Тогда какой-то черный мрачный тип приказал моему матросу плыть к берегу, а сам начал куда-то звонить.
Мы вернулись на берег, а здесь нас уже ждала куча людей в погонах и без. Меня опрашивали человек десять – не знаю, кто они такие – по-моему, там были и следователи, и просто чиновники из муниципалитета. Теперь они все стоят на ушах – это же для них чудовищный прокол, антиреклама! Они уже подсчитывают в уме убытки. Утонул тот, кто, по идее, должен спасать других!
– Бог с ними, с чиновниками! – сказал Гуров. – Давайте лучше подробнее поговорим о Зацепине. Значит, он неожиданно заявил, что ему опять нужно вернуться под воду? Для чего? Есть у вас какие-то предположения?
– Да никаких, собственно, – пожала плечами Самсонова. – Единственное, что я заметила, Зацепин все вертел по сторонам головой, когда мы поднимались на катер. Будто что-то потерял. По-моему, он что-то заметил. Что-то такое, что только ему было понятно. Потому что я, хоть убей, ничего необычного не видела.
– И все-таки что-то должно было быть, – убежденно сказал Гуров. – Иначе бы человек не полез опять под воду. Попробуйте вспомнить – может быть, все-таки было что-то необычное? Может быть, звук какой-то, птица, корабль…
– Постойте! Был корабль! – с прояснившимся лицом воскликнула Валерия Алексеевна. – Пока мы плавали, на горизонте появилось какое-то суденышко. По-моему, рыбацкий баркас или что-то в этом роде. Но он был очень-очень далеко. По-моему, на нем даже не могли нас видеть. Во всяком случае, я ничего, кроме силуэта судна, не рассмотрела.
– Вообще-то существует такой прибор, который позволяет расширять угол зрения, тем самым как бы приближая объект к глазу наблюдателя, – с видом первооткрывателя сказал Крячко. – Бинокль называется. А еще подзорная труба. Или телескоп. Но телескоп вряд ли входит в оснащение рыбачьего баркаса. Все-таки это не научно-исследовательское судно…
Валерия Алексеевна метнула в его сторону испепеляющий взгляд.
– Мне известно, что такое бинокль! – отрезала она. – А вам не стоит так сорить своими небогатыми знаниями – можете остаться ни с чем.
– Подождите! Бинокль… Вопрос в том, кому понадобилось наблюдать за вашим катером в бинокль? – вмешался Гуров. – Хотя, если худшие предположения подтвердятся, такой вариант тоже не исключается. Вы не заметили, это судно так и осталось потом на своем месте?
Самсонова напряжено посмотрела на него.
– Я не помню, – разочарованно сказала она. – Абсолютно. Мне было в тот момент не до него. Правда, у меня такое ощущение, что к тому времени на горизонте уже ничего не просматривалось, но я могу ошибаться. А вообще, вы странные вопросы задаете. Местная милиция сразу пришла к выводу, что это несчастный случай. Ни о каких кораблях речи не шло. Мне сказали, что я – мужественная женщина. Наверное, полагали, что лучшего комплимента женщина не заслуживает.
– Но вы действительно действовали с редким самообладанием, – заметил Гуров. – Думаю, что именно это они и имели в виду. Но вернемся к вашему рассказу. Меня интересует еще кое-что. Вы же общались с Зацепиным. Он ничего не рассказывал необычного? Может быть, о «Барракуде», о своей работе, о здешних местах? Он не упоминал о таком месте – Три Скалы?
– Нет, не упоминал, – ответила Валерия Алексеевна. – Он вообще был крайне молчалив. Говорил только по делу. Очень удобно, но несколько пресновато.
– А Бородюк – матрос, который был с вами?
– Этот еще хуже, – махнула рукой Валерия Алексеевна. – Этот открывал рот только для того, чтобы выматериться. Ко мне это не имело никакого отношения – видимо, мат помогает ему в работе.
Она посмотрела на Гурова, ожидая новых вопросов, но он молчал. Тогда Валерия Алексеевна взялась пальцами за виски и зажмурила глаза.
– Нет, я никак не могу поверить! Это какой-то дурной сон! Я возлагала на этот отпуск такие надежды! Хотелось открыть новые горизонты… Открыла, называется.
– Все утрясется, – сказал Гуров. – У вас естественная реакция на трагическое событие. Сначала вам будет казаться, что вы уже никогда не выйдете из этого состояния, но достаточно будет хорошенько выспаться, и вы уже почувствуете себя лучше. Попробуйте принять сегодня на ночь снотворное.
– К черту снотворное! – сердито сказала женщина. – Я сделаю проще – спущусь в ресторан и надерусь, как мужчина. Ведь сильный пол именно так снимает стресс, верно?