Беги
Шрифт:
На работу сегодня к двенадцати, так что можно не торопиться. Заварив чай, она положила в тарелку бабулиных сырников и приготовилась не спеша позавтракать в полной тишине. Не получилось.
Громко хлопнули ворота и через минуту в дом ввалились Юлька и баба Валя.
– Ура-а-а! – швырнув портфель, проорала сестренка. – У нас уроки отменили!
– В связи, с чем это? – нахмурилась Виктория.
– У бабули спроси! Я не поняла ничего, – отмахнулась та и ускакала в свою комнату.
– Что там, бабуль? – ловко расправляясь с сырником, поинтересовалась
– Ой, Викуся, и не спрашивай! Ужас-то какой! – заохала баба Валя.
– Что там за ужас? Бомбу нашли? Школу заминировали?
– Ах, если бы!
– Бабуль, – старшая внучка даже жевать перестала. – Ты что такое говоришь?
– Да бомбу-то увезут и взорвут, а школу разминируют! А тут и не знаю, как сказать. Маньяк у нас в округе завелся. Представляешь? Распиливает людей на кусочки, складывает по пакетам и выбрасывает в мусорные контейнеры. Вот!
– Да-а? – растерянно переспросила Вика и замерла. Перед глазами пронесся сегодняшний сон.
– Ужас… – побледнев, добавила она.
– Это все, что можешь сказать?
– Нет, не все, – покачала головой внучка. – Могу еще кое-что к этому добавить.
– Э-э-э, – разведя руками, баба Валя выжидающе уставилась на Вику.
– Могу добавить, этот тип живет в пятиэтажке, где-то рядом с нашим частным сектором. Он болен. Психически болен. Что там у него, не знаю. Может шизофрения, а может раздвоение личности. Я в этом не сильна. Как убивает и почему, не помнит. Приходит в себя только после убийства, когда надо заметать следы. Боится, что поймают и очень страдает. Болен, болен. И скорей всего это мужчина.
– Как это ты? – проблеяла баба Валя.
– Это, бабуля, опять сон, – вяло ответила внучка.
– Так надо Михаилу рассказать!
Михаил Васильевич Вихлянцев, Викин отец и сын бабы Вали, был начальником следственного отдела.
– Ой, бабуля, – фыркнула Виктория. – Что ты ему скажешь? Что его ненормальной дочери опять вещий сон приснился, где она побывала в теле преступника? Фу! Если честно, то мерзкое ощущение.
– Зря хихикаешь! – обиделась Валентина Ивановна. – Миша очень серьезно относится к твоим снам и видениям.
– Ладно, не обижайся, – поцеловав бабулю, Вика принялась мыть посуду. – А про сон надо рассказать. Этого человека лечить надо, а он спокойно расхаживает по улицам.
Маньяка схватили через неделю. Конечно же, Викина помощь в этом деле оказалась неоценима.
Выслушав Викин сон, папа поверил. Поверил и велел первым делом проверить душевно больных; кто состоит на учете, а кто может и выписался недавно. И прямо в яблочко попал! Три недели назад в период стойкой ремиссии из больницы выписался Вязев Александр Витальевич. Мужчина сорока лет, славянской наружности. Соседи на него не жаловались, говорили, после больницы ведет себя тихо. Милиции повезло. Той же ночью подозреваемый подъехал на своем москвиче к подъезду и, вытащив из багажника внушительный мешок, стал подниматься к себе в квартиру. Тут его и повязали. В мешке оказалась девушка лет пятнадцати. Без сознания, но живая, и невредимая. Как выяснилось позже, Александра взбесило
С тех пор приходя с работы, папа всегда спрашивал за ужином.
– Ну что, дочка, виделось тебе еще что либо? А то у меня висяков куча.
– Пап, мне же не по заказу сны снятся, – отшучивалась Виктория. – Я не могу их контролировать.
– А жаль, – вполне серьезно огорчался отец.
Глава 9. Прошлое. Тайна портняжных ножниц.
Второй похожий случай произошел под рождество. Вике приснилось, что стоит она в незнакомой двухкомнатной квартире. Темные подтеки на облупленных стенах, серый потрескавшийся потолок. На оплеванном полу – грязный засаленный матрац. Раздался грохот и,угрожая сорваться с петель, тщедушная входная дверь сотряслась от ударов.
– Ну, заходи… – нехорошо усмехнувшись, Вика открыла щеколду.
Набросившийся на нее мужчина тут же напоролся на огромные портновские ножницы и обмяк.
Подтаскивая его к балкону, Вика успела уловить позади себя шорох.
– Ах ты, гаденыш… – только и смогла произнести похожая на бомжиху женщина и, получив теми же ножницами в живот, опустилась на грязный пол..
Вытерев ножницы об платье убитой, Вика положила в большой нагрудный карман своего комбинезона, а потом с легкостью перекинула трупы через балкон. Жильцы, привыкшие к пьяным дебошам непутевых соседей не обратили внимания на громкие стуки в дверь и вопли. Уже выехав за город, Виктория заметила, что ножниц в кармане нет.
– Куда они могли деться? – шептала она в панике, шаря под сиденьями автомобиля. – Неужели в квартире забыл? Не может быть! Неужели? – и в отчаянии обхватила голову руками. – Неужели выпали, когда трупы сбрасывал? Вернуться? Да, нет! Там наверняка народ уже собрался! Вот влип, так влип!
От страха перед тюрьмой, перехватило дыхание. В глазах потемнело, а под мышками выступил противный липкий пот.
– Не хочу в тюрьму. Не хочу в тюрьму. Еще одного раза я не вынесу, – скрючившись на сиденье автомобиля, все повторяла и повторяла Вика.
– Вика, ты чего? – потрясла ее за плечо испуганная Юлька. – Какая тюрьма? Что тебе там приснилось?
– А? Чего? – вскочив, старшая сестра испуганно смотрела перед собой. – Что, трупы уже нашли? Милиция приезжала? – выкрикнула не своим голосом.
– Бабуль! – Юлька опрометью помчалась за подмогой. – Бабуль, там Вика про трупы какие-то задвигает! И спрашивает, не приезжала ли милиция. И голос у нее как у мужика!
– Да не тарахти, – поморщилась баба Валя. – Приснилось либо что сердечной нашей, а ты разохалась.
– Викусенька, – обняв старшую внучку, бабуля заглянула ей в глаза.– Пришла в себя?
– Пришла, – кивнула та.
– Теперь нормальный голос! – с любопытством разглядывая сестру, заметила Юлька.
– Приснилось что? – ласково спросила баба Валя.
– Приснилось, бабуль.