Беглец. Второй пояс

Игнатов Михаил Павлович

Агост опустил голову и долго глядел на меч под ногами, затем глухо процедил:

— Ишь ты, как заговорил. Истина, могу подтвердить… Допустим, — вскинул на меня взгляд горящих глаз. — Допустим. А как ты объяснишь, что у тебя оказалась вещь другого старшего нашей семьи? И тоже погибшего! Ты снова будешь говорить, что его похитил этот твой Тёмный и поил зельями, чтобы возвысить до Предводителя?

Я раздражённо заметил:

— Лучше бы ты подумал, зачем я вообще второй раз пытаюсь тебе хоть что-то доказать, зачем теряю время и силы и рискую, придя

сюда, — Агост сжал зубы, на скулах его вспухли желваки. Я лишь покачал головой, видя такое упрямство, мерцающие символы над ним, и всё же ответил. — Нет, я не буду такого говорить. Рейн Тамим погиб в лесах возле Ясеня. И ты это отлично знаешь, ведь у него был нефрит души. Его убили стражники Аймара Саул, а я был долговым слугой в его отряде перед тем, как попал к Тёмному.

Агост прошипел:

— А затем долговой слуга заполучил вещи Рейна? Что за чушь? Я на себе оценил твою силу. Кто будет делать такого долговым слугой и настраивать против себя? Не ты ли был тем, кто убил старшего Рейна? Не ты ли убил Аймара, которого наш глава не сумел найти в Ясене? Леград, которого разыскивают даже Гарой, не слишком ли много на тебе обвинений, чтобы я поверил, будто везде тебя оболгали, будто все ошиблись?

Я невольно покосился за спину, где стояла по-прежнему невидимая Рейка. Это ведь она тогда в сражении выкрикнула моё имя. А у Агоста хорошая память, сумел запомнить, вспомнить, где видел такое имя. А ведь даже в тот день я не очень-то и был похож на того себя, что изображён на портрете Гарой. Покачал головой:

— Тебе какое дело, что я не поделил с кланом Гарой? — повторил те слова, что когда-то подслушал у Юрлема. — Мало ли кто и по какой причине перебежал дорогу этим гордецам? Поговорим о Тамим. Можешь попросить, чтобы тебе показали то, что передал нефрит души Рейна. Меня и близко там не было. Если тебе это так важно, то Аймар Саул не доверял такому строптивому слуге, как я и запрещал мне касаться оружия, — помедлив, я спросил. — А ответь-ка и ты на один вопрос. Земли Саул ещё принадлежат им или ими уже владеют Тамим?

Агост хмыкнул так, словно я въехал ему кулаком в живот, а Покров он забыл поставить. Переведя дух, он выдохнул:

— Что ты мелешь? И в мыслях у Тамим…

Неожиданно символ Истины над его головой налился светом, как и один из символов в печати, которая не была моей, Агост замолчал, скривился, через силу выдавил из себя:

— Земли Саул принадлежат Саул.

Символ тут же притух. Агост сцепил зубы, уставился на меня, видимо, ожидая расспросов, но я не стал пытаться узнать что-то сверх меры, лишь запомнил всё, что сейчас произошло. И пожал плечами:

— Значит, ты должен понимать, почему я не хочу говорить прямо, что, когда Аймар погиб, а контракты исчезли, мне пришлось схватиться с его убийцей. Догадаешься сам, из какой семьи он был?

Агост попытался что-то сказать, но я вскинул ладонь:

— Молчи, мне не нужен твой ответ. Тем более то мы теряем время. Я искал Тамим, чтобы отдать долг перед старшим Сарефом. И здесь лишь для того, чтобы закончить

то, что разрушил этот твой Серпет.

Агост неожиданно подался вперёд, впился в меня взглядом:

— Тогда верни все вещи старшего Рейна!

Я потёр бровь:

— Да откуда же мне знать, что его, а что нет. Что именно мне нужно отдать?

Этот простой вопрос неожиданно заставил Агоста снова сцепить зубы, а через вдох он и вовсе зажал рот рукой. Верность и Истина над его головой начали мерцать, но в этот раз я лишь добавил им силы, коротко приказав:

— Говори, слуга.

Агост побледнел, едва слышно выдавил из себя:

— Ни за что…

И захрипел.

Я скривился, забрал немного духа из Указа и быстро проговорил, пока Агост не потерял сознание:

— Отменяю приказ.

Агост обмяк на стуле, часто задышал. А я, подумав, спросил:

— Хочешь быть тем, кто вернёт меч Сарефа и его тело?

Он прохрипел в ответ:

— Ты обманешь.

Я вздохнул:

— Давай так. Сейчас мы с тобой заключим контракт, — Агост покосился на лежащий передо мной свиток Домара, и я кивнул. — Да, ещё один. Но на этот раз ты будешь видеть, что в нём написано и сам решишь, нужно тебе это или нет. Если нет, то я просто уйду отсюда. Найду другого Тамим, который будет не так упрям и ухватится за шанс выделиться перед старшими семьи.

Я потянулся рукой к поясу. Мне нужен свиток контракта. Когда я разбирал с Рейкой вещи в Зале Стражи, то отложил четыре контракта на отдельную полку. После схватки с Креодом к ним добавилось ещё два. Но я взял один из первых. Это либо контракт из кисета Домара, либо… Я надеялся, что угадал и взял именно контракт Тамим, доставшийся мне от Серпета. Это стало бы отличной шуткой для этого упрямца Агоста.

Развернул его перед собой, с усмешкой сказал:

— Из кисета твоего слуги Серпета. Пригодился.

На это Агост отчётливо скрипнул зубами. А я, всё так же улыбаясь, ухватил лежавшую на столе кисть и макнул её в чернила. Раз уж он знает моё имя…

Я, Агост Тамим, заключаю сделку с Леградом. Я, Агост Тамим, клянусь, что отправлюсь в указанное им место, в подземелья Древних под Полем Битвы возле города Вольный Приют. Клянусь, что подниму оттуда всех погибших, которых найду там. Клянусь, что доставлю найденные в подземелье тела за пределы Поля Битвы и достойно их похороню. В обмен на эту услугу я, Агост Тамим получу от Леграда летающий меч, что раньше принадлежал Сарефу Тамим. И ставлю со своей стороны на это жизнь.

Оценив, как сильно я отвык от кисти, и как криво легли строчки, недовольно покачал головой и толкнул свиток Агосту.

Он десяток вдохов читал и перечитывал написанное, а затем поднял на меня взгляд:

— Жизнь?

Я кивнул:

— Мне важно, чтобы все, погибшие в бою, в ловушках или просто умершие от зелий, не лежали вечность в том зале, а были похоронены. Конечно, мне бы хотелось, чтобы о том, что они нашлись узнали и их родные, но я понимаю, что это почти невозможно. И не требую.