Беглецы - 2
Шрифт:
— Господин… Это слишком, слишком много! Мой муж, он работал слесарем, получал всего триста кинов в год… Не надо столько!
Чего она боится?
— Тебе страшно?
Кивнула, опять закусив губу.
— Твой ребёнок болен? За комнату надо платить?
Обвёл рукой вокруг:
— Здесь нет ни мебели, ни еды, ничего. У тебя только одно старое платье. И я не вижу игрушек.
— Они под кроватью. В ящике, господин…
Нагнулся, действительно, небольшая коробка, в которой потрёпанный тряпичный
— У тебя нет работы. И никто не хочет тебе дать её из-за твоего сына, который не просто мал, но и болен. И довольно серьёзно.
— Вы правы, господин…
— И ты уже отчаялась увидеть в жизни что-то хорошее, отчего и решилась пойти на панель…
— Вы рассказываете мне мою жизнь, господин… Зачем?
…И снова слёзы на глазах…
— Я иностранец, как ты поняла.
— Я догадалась, господин…
— И одинок.
— Не знаю, господин…
— Одинок. У меня нет жены, нет подруги. И… Скажу так, здесь…
Похлопал по кровати, отчего та вдруг покраснела…
— Ты мне понравилась. Даже очень понравилась.
— Но я… Я почти ничего не умею… В этом смысле… У меня кроме мужа и вас… Никого не было…
Опустила голову.
— И не надо. Я хочу стать твоим единственным клиентом. Учти — единственным.
— Господин!.. Но я… Я…
— Решай. Ты узнала меня. Знаешь, как тебе придётся со мной в постели. Теперь убедилась, что я плачу достаточно щедро…
— Слишком… Щедро, господин…
— Плата соответствует доставленному удовольствию. Поверь, если бы меня что-нибудь не устроило — денег было бы значительно меньше. Поэтому предлагаю тебе куда лучший выбор, чем идти на панель. Тебе так не кажется?
Кивнула.
— Значит, ты согласна?
Несмело подняла голову, кивнула еле заметным движением.
— Да?
— Да… Господин…
— Вот и хорошо. Как тебя зовут?
— Альма, господин. Андатан.
— А раньше?
— Вы догадались, господин? Я из Гонведии…
— Вид у тебя нетипичный для океанки. Но для меня нет разницы, откуда ты. Только учти, что тебе придётся подчиняться мне во всём.
— Да… Господин…
— Поэтому запомни первое правило, самое важное: когда я к тебе прихожу, на тебе, кроме платья ничего не должно быть. Никаких корсетов, рубашек, и прочего. Ясно?
Опять залилась краской, кивнула, послушно повторила:
— Да, господин…
Он ещё раз взглянул вокруг — нищета… Ладно. Это как раз самое лёгкое…
— Сейчас я уйду, а ты приведёшь себя в порядок, отдохнёшь… После моего визита, и вызовешь доктора к своему ребёнку. Понятно? Я не хочу, чтобы ты была озабочена чем-то ещё. Тебе хватит денег на врача?
— Вы оставили слишком много, господин. Боюсь, что у меня возникнут проблемы…
— Не возникнут, Альма. Не возникнут. Не показывай все деньги. Только
Кивнула.
— Он слаб, но дойти мы сможем.
— Хорошо. Лучше бы, конечно, показать его нашему врачу… А, чёрт, ладно. Одевайся.
— Господин!
— Мы, кажется, договорились, что ты будешь меня слушаться?
— Д-да…
— Тогда одевайся. Я отвернусь.
Встал с кровати, отошёл к окну, взглянул вниз — к машине, похоже, никто не подходил. Тем лучше. Да и люди ещё спят…
— Я готова, господин…
Прошелестел голос позади него. Обернулся — при свете раннего утра она выглядела просто нахохленным испуганным воробышком… Резануло жалостью. А сколько их таких здесь, в Океании? В той же Гонведии? Прусии? Русии, наконец?
— Возьми свои бумаги. Документы. Есть что-то ценное? А, дурацкий вопрос… Пошли за твоим ребёнком.
— Господин! Но соседка спит!
— Ничего страшного, если разбудим.
Нащупал в кармане мелочь. Этого хватит за беспокойство. Открыл дверь, вышел на тёмную площадку — как только ночью не споткнулся? Обернулся:
— Чего ты?
— Сейчас, господин…
Долго возилась с неуклюжим замком, закрывая дверь. Потом прошла вперёд, в дальний конец длинного коридора. Тихонько постучала. Тишина. Потом ещё раз. Никакой реакции. Грохнул кулаком, там, внутри, забухтел голос. Лязгнул засов, дверь распахнулась, высунулась закутанная в платок старуха, открыла было рот, собираясь ругаться, и замерла, разглядев огромную фигуру. Женщина выскользнула из-за его широкой спины:
— Простите, Дайара, надо срочно забрать моего мальчика.
Та было открыла рот, но замерла, ощутив монеты в руке. Молча отступила в сторону, пропуская обоих внутрь. Планировка была точно такой же. Только на такой же деревянной кровати спал, раскинувшись, маленький мальчик. Светленький, в отличие от матери, но сходство чувствовалось. Альма торопливо нашла грубые ботиночки, аккуратно одела их спящему сыну. Благо тот спал одетым. Наклонилась было взять его на руки, но Владимир мягко отстранил её:
— Успеешь.
Подхватил такое же худенькое, как у мамы, тельце ладонями, бережно поднял. Малыш не проснулся, и он ощутил что у ребёнка температура. Вот же…
— Идём.
Кивнул Альме, направился к выходу… Быстро спустились по лестнице, женщина открыла скрипнувшие двери. Мальчик на руках молодого человека вздрогнул во сне от резкого звука, но продолжал спать. Пискнула сигнализация. Он нащупал рукой ручку, открыл заднюю дверцу:
— Залезай.
Молодая женщина беспомощно оглянулась, потом забралась внутрь. Он подал ей ребёнка: