Беглецы-влюбленные
Шрифт:
Викарий повиновался, и майор Уорд закрыл за ним дверь.
Графу даже не пришлось отдавать распоряжений, чтобы он остался стоять на страже снаружи.
Викарий, пожилой человек, капеллан домашней часовни графа, сказал, проходя в комнату:
– Я ничего не могу понять, милорд! Леди Имоджен, с которой я только что разговаривал, сказала мне, что вы еще не прибыли. Насколько я могу судить, она сама не имеет представления о вашем возвращении!
– Никто не знает об этом, кроме майора Уорда – ответил граф. –
Викарий озадаченно смотрел на графа.
Затем, поняв, что тот ждет ответа, он сказал:
– Ее милость объявили мне, что вы обвенчаетесь с нею сразу, как только прибудете домой, даже если это будет уже поздней ночью.
Заметив выражение лица графа, он помедлил, собираясь с духом, прежде чем продолжить:
– Она сказала, что я должен быть готов по первому требованию явиться в часовню. Мне показалось это странным, милорд, но я думал, что она повторяет ваши распоряжения.
– Я ожидал этого, – произнес граф, – а теперь, викарий, я скажу вам, что намереваюсь сделать.
Когда граф вышел из Голубиного Коттеджа, Харита помогла няне убрать со стола после чая.
Она помогла бы ей и с мытьем посуды, но няня сказала:
– А теперь вы идите и отдохните, пока не придет господин Дэрол. Он может и задержаться, а если вы приляжете и закроете глаза, то сумеете и вздремнуть.
– Вы уверены, что справитесь без меня? – спросила Харита.
Няня рассмеялась.
– Я справлялась сама дольше, чем сама себя помню, а теперь у меня так мало дел, что я и не знаю, куда девать время.
Она сложила посуду в большую чашу, продолжая говорить:
– Сколько уж я твердила господину Дэролу, что не хочу уходить на покой. Чего я хочу, так это – воспитывать его сына. И чем скорее он будет у него, тем лучше!
Помолчав, Харита заметила:
– Он был, наверное, очень красивым маленьким мальчиком.
– Просто прелестным! – согласилась няня. – Все баловали его, да и нельзя было иначе. Ему стоило лишь улыбнуться – и все рады были дать ему все, что он пожелает!
– Вы, должно быть, очень любили его.
– Я хотела, чтобы он был счастлив, – серьезно ответила няня. – Я и теперь этого хочу, но не видать ему счастья с такими женщинами, которые гоняются за ним, как охотники за лисой!
Харита почувствовала, как радостное настроение вдруг покинуло ее.
Как будто в груди ее повернули нож.
Конечно, Дэрола преследуют женщины.
Как он может избежать этого, будучи таким красивым, таким обаятельным и в то же время таким добрым?
– Пожалуй, я пойду прилягу, – сказала она.
– В гостиной есть удобная софа, – отозвалась няня, – а если хотите, забирайтесь в кровать.
– Я пойду в гостиную, – ответила Харита. – Я хочу быть там, когда он вернется.
С
Няня проводила ее взглядом, который удивил бы графа.
Она со вздохом говорила себе, что он теперь мужчина и должен сам решать все за себя.
Теперь ему уже не нужны ее советы.
И в то же время ей хотелось, чтобы он вновь стал маленьким мальчиком.
Она бы его встряхнула и втолковала, что ему нужно на самом деле.
Харита прошла в гостиную и вновь подумала, как прелестна эта комната.
Подле камина стояла мягкая софа.
Внезапно почувствовав усталость, она положила голову на подушку и вытянула ноги, ощущая приятную истому.
Через открытое окно слышалось воркование голубей, устраивавшихся на ночлег.
Только Дэрол мог владеть этим зачарованным уголком, думала она.
Тут у нее мелькнула мысль, что он, вероятно, приводил сюда многих женщин.
И вновь она ощутила боль в груди.
Он, конечно, был так же добр к ним, как и к ней.
Может, когда они оставались вместе в этой чудесной комнате, он целовал их.
Что ощущаешь, когда тебя целуют?
И тогда, пожелав, чтобы Дэрол поцеловал ее хотя бы раз, прежде чем она от него уедет, Харита поняла, что любит его.
Она полюбила его, но она должна его оставить – и никогда больше не увидеть вновь.
«Я никогда… не полюблю… никого другого», – подумала она с отчаянием, прежде чем уснула.
Возвращаясь к Голубиному Коттеджу тем же путем, каким и прокрадывался к своему дому, граф с удовлетворением думал о том, как отлично он все устроил.
Викарий согласился выполнить все его просьбы.
Когда он ушел, граф дал ряд указаний майору Уорду.
– Не могу сказать, милорд, – искренно заметил тот, – что я с большим удовольствием выполню ваше поручение.
– И тем не менее я знаю, что вы не подведете меня, – сказал граф. – Вы всегда выручали меня из всяких переделок в прошлом!
Он помнил, как искусно майор Уорд сглаживал последствия всех этих «переделок», в которые он попадал еще мальчишкой.
Среди них были одно или два его ранних любовных «похождения, о которых не следовало узнавать его отцу.
Майор всегда выручал его хорошим советом и часто протягивал руку помощи тонущему в жизненных бурях юнцу.
– Я сделаю все, что в моих силах, милорд, – пообещала майор, – но вам следует быть начеку. Леди Имоджен – женщина очень упорная и опасная.
Граф промолчал.
Он просто покинул эту комнату так же, как и попал в нее, – через окно.
Когда он исчез в кустах, майор сначала вздохнул, но затем коротко рассмеялся.
Он подумал, что только граф мог так легко угодить в беду и с не меньшей же легкостью из нее выпутаться.