Беглянка с секретом
Шрифт:
— Чего вы хотите? — едва просипела я.
— Если вы сильный Собиратель, как утверждает мой брат, то должны почувствовать мои потоки.
Он расслабился, откидываясь на спинку, будто ожидал, что сейчас я начну массировать ему усталые плечи. Признаться, краем разума мне даже хотелось это сделать — по велению каких-то глубинных стремлений собственного тела. Но необходимость сотворить дальше нечто неведомое просто сбивало меня с толку. А де ла Фиер, кажется, не собирался мне помогать.
— Хорошая возможность меня придушить, правда? — вдруг снова заговорил он, так и не открывая глаз. —
— Вам кажется, — я невольно улыбнулась, пока он не видит, и провела кончиками пальцев ещё немного выше — вдоль тонкого потока его пульсирующей под пальцами крови.
Альдор мягко и удивительно будоражаще повёл подбородком, словно хотел потереться о мою руку щекой. Светильники на стенах, которые всё это время испускали только слабое свечение, вдруг полыхнули одновременно все. И мне в ладони ударило словно бы горячими кольями. Я глухо вскрикнула, ещё понимая затуманенным разумом, что нужно вести себя потише, чтобы не потревожить Маркуша, но едва сдерживаясь от более громкого возгласа. Предплечья точно раскалились, шея тут же взмокла, а кровь словно понеслась вспять, наполняя сердце и грозясь разорвать его на клочки.
— Берите, — тихий гул Альдорова голоса лёгким дрожанием отозвался в груди.
Что брать? — растерялась я в первый миг. А после вспомнила невероятные сочетания слов древне-чайдеринского языка, которые всплыли из таких глубин памяти, которые, кажется, может хранить только прошлая жизнь. Они вспыхивали отдельными фразами, лишёнными смысла, но вместе складывались в удивительную вязь, звучание которой в горле как будто раскладывало всё по полкам — в мыслях, во всём теле. Сила Альдора что врывалась в меня бесцеремонно, словно насильник, перестала пугать, а начала наполнять ровным мощным потоком. На глаза сами выступили слёзы: он невероятно могущественен. И, кажется, лишь необходимость сдерживать собственные способности, требовала от него страшных усилий. Остальное он мог сделать, даже не шевельнув и пальцем.
Я отшатнулась, когда поняла, что больше не выдержу. Что ещё миг — и разлечусь на звенящие осколки. Альдор успел поймать мои руки, удерживая их на месте. Слегка сдавил пальцами запястья.
— Успокойтесь, — проговорил твёрдо, легко унимая одним только словом вспыхнувшее внутри смятение. — Всё хорошо. Теперь вы можете попробовать зачаровать ещё один камень. Хотя бы один, офате. Нам нужно двигаться вперёд. Очень нужно.
От его прикосновений ставшую удивительно чувствительной кожу мелко кололо. Я смотрела в затылок Альдора и не знала, что сейчас хочу сделать сильнее: отойти и больше никогда до него не дотрагиваться или продлить этот миг хотя бы ещё немного.
— Я попытаюсь.
Пришлось всё же высвободиться из его уверенной хватки и вернуться на своё место. И, прежде чем взяться за очередной камень, я посмотрела в лицо Альдора, слегка бледное, но невозмутимое, будто ни одним проявлением истинных мыслей он не хотел меня напугать. Ни единой доли сомнения пустить в душу.
Я взяла из груды плоских камней следующий и, крепко стиснув в ладони, уже гораздо более уверенно воззвала в мыслях ставшие вдруг понятными заклинания. Горячая сила Альдора ровно перетекала по телу, и я, словно алхимик, который смешивая разные ингредиенты, собирает нужное зелье, собирала воедино разрозненные обрывки сущностей заряженного камня и магии де ла Фиера — находя в ней поддержку — а они сплетались и тянулись через меня, чтобы осесть в пустом испещрённом прожилками, словно ручейками, каменном сосуде.
Когда я открыла глаза, Альдора в комнате уже не было, словно он просто растворился. Зато Маркуш пришёл в себя и теперь наблюдал за мной издалека, чуть приподнявшись на подушках.
— Не думал, что вы — воровка, — вдруг произнёс он отчётливо.
Я едва не задохнулась, едва не выронила из рук оба камня — теперь одинаково наполненные и как будто даже слегка отяжелевшие.
— Простите, Маркуш… — начала было подбирать подходящие слова, ещё не до конца понимая, что же он всё-таки имел в виду.
— Силы Альдора, — пояснил мальчишка, к моему облегчению. — Откуда они у вас?
И улыбнулся слабо, но привычно хитровато, как будто заранее знал ответ, но хотел услышать мою версию.
— Он сам позволил мне взять их. Чтобы я могла зачаровать камни для вашего пояса. Мои иссякли.
— Вы пока тратите их неразумно, — с видом знатока укорил меня юноша. — Но научитесь расходовать свои силы бережнее и обходиться только ими. Как раз к тому времени, как наполните все камни.
— Хотелось бы верить, — я отложила третий зачарованный камень в сторону.
— Я уверен, — кивнул Маркуш. — Но вам нужно отдохнуть. И, если можно… Я хотел бы поесть.
В два ближайших дня мне пришлось ходить в кухню много раз. Маркуш долго приходил в себя, а я под его указаниями пыхтела над тем, чтобы вновь наполнить когда-то ненужные, использованные камни силой. Получалось плохо, долго, и я порой просто приходила в отчаяние. Тогда мне особенно не хватало Альдора с его возможностями, которые казались мне безграничными — но он заходил к брату лишь тогда, когда я отлучалась. Будто нарочно избегал меня.
Мне хотелось разобраться и со своими способностями, научиться управлять ими лучше, но младший де ла Фиер и сам как будто толком не знал, что и как мне нужно делать. Он сидел над книгами, выискивая в них что-то, но не мог найти.
Так вот в кухне сегодня пахло особенно пряно и приятно. Поварихи гнали меня оттуда, как будто хотели что-то скрыть. Я пожимала плечами, забирала нужное и оставляла их в покое. Но всё же задумывалась порой, не забыла ли ненароком о каком-нибудь празднике. Но самый крупный — Вершины лета — хоть и приближался, но случится ещё достаточно нескоро. Может быть, у де ла Фиеров какое-то семейное торжество? Тогда почему даже Рэзван меня не предупредил?
В конце концов я перестала об этом думать. Но когда за окном уже помалу смеркалось, в комнату Маркуша, где я провела весь день, как и предыдущий, постучала и вошла Андра. Странно — появляться тут лишний раз для неё никогда не было надобности.
— Унбар де ла Фиер просит вас, офате, сегодня спуститься в малую столовую к ужину. нигед. нет
Я явственно почувствовала, как у меня отвисает челюсть. Маркуш и вовсе громко хмыкнул.
— Не обольщайтесь, офате, скорей всего, это будет допрос, — проговорил он с явной насмешкой.