Беглянка
Шрифт:
Лауль…
На душе вновь стало грустно.
Я покинула Патриор, хотя он настоятельно просил этого не делать. Не по своей воле, правда, но всё равно. Могла бы попытаться… С другой стороны, так выходило даже лучше. Особенно если мне удастся сбежать и спрятаться… О возврате к любимому, разумеется, не шло и речи. Коль развязывать руки Инквизитору, то полностью!
Однако до этого пока было ещё очень далеко.
Задумавшись, я вновь потеряла осторожность, поскользнулась и всё-таки шлёпнулась наземь, даже не почувствовав момента соприкосновения рук со льдом… Как и все остальные открытые части моего тела, пальцы давно лишились всякой чувствительности. Всё-таки лёгкое платьице — не самый правильный выбор наряда на подобную непогоду. Другое дело, что этого выбора мне никто не предоставил…
Удивительно, но Ян, в тонких брюках и футболке, похоже, не испытывал никакого неудобства. Нет, конечно, я допускала, что он просто привык к капризам родной планеты… Но тогда вставал другой вопрос: как остальные рабы смогли преодолеть необходимое расстояние до спасительного купола?..
Ответ пришёл изнутри.
Не все добрались живыми. Я и сама была уже на грани… Но, благо, пока никто не собирался бросать меня на растерзание холодным ветрам. И это прекрасно.
— Вставай! — Приказал Жельян, одним резким движением поставив меня на ноги. — Пошли! Скорее!
Покачиваясь, я попыталась шагнуть вперёд, но конечности отказались повиноваться и подломились в коленях, в результате чего я опять упала в снег… Такой удивительно мягкий…
Неожиданно вокруг стало так тихо, спокойно и уютно… Я словно перенеслась домой… На диван, под тёплый пушистый плед, из-под которого так не хотелось выбираться.
Как же я устала бороться. Вот бы действительно прилечь… Отдохнуть хоть пять минут…
Не в силах сопротивляться, оценивающе посмотрела на землю и неожиданно наткнулась на пустой безжизненный взгляд, смотревший прямо из толщи льда. Мутные зрачки, бесцветные губы, мраморное, до безумия знакомое лицо… Моё отражение по ту сторону бытия.
И оно вернуло меня к жизни.
Не на это я рассчитывала. Не такого конца желала. Только не сейчас!
Очнувшись, почувствовала, как кто-то активно меня трясёт, а следом до моего слуха донёсся приглушённый голос.
— Не смей! — Гневно бормотал Жельян. — Даже не думай! Соберись! Осталось совсем чуть-чуть!..
Увы, сбросив оцепенение с разума, я как ни старалась, так и не сумела освободить тело.
Это было ужасно — осознавать всю бедственность своего положения. Я жаждала двигаться, но не имела такой возможности, превратившись в мыслящий труп…
И, самое страшное, организм не понимал, что умирает… Физической боли не было.
А блаженная тьма между тем подступала всё ближе. Я уже ничего не видела, хотя чувствовала, что мои глаза по-прежнему открыты. Пожалуй, это был последний сигнал гибнущей плоти, после которого я окончательно вырубилась.
Вот уж никогда не думала, что где-то возможно замёрзнуть насмерть за какие-то несколько минут. И уж тем более — что доведётся опробовать этот кошмар на собственном опыте…
К счастью, на этом мои приключения не закончились.
Я проснулась от резкого запаха какой-то настойки, которой меня активно пытались напоить. Сознание было ещё слишком слабым для сопротивления, поэтому я послушно хлебнула жидкости… И мгновенно об этом пожалела.
Язык обожгло поистине тошнотворной горечью, горло сжало спазмом, перекрывшим возможность дышать… Испуганно распахнув глаза, я постаралась сесть, но Жельян был начеку, уверенно пресёк мою нелепую попытку самоуправства и уложил обратно на подушки.
— Не двигайся. — Не очень дружелюбно сказал он. — Особенно — резко. Повязки слетят.
Слегка уняв выскакивающее из груди сердце, я взглянула на свои руки, аккуратно уложенные поверх одеяла.
Действительно. Они были замотаны в какие-то тряпки от кончиков пальцев до самых плеч.
— У тебя сильное обморожение. — Предвосхитил мой вопрос Ян. — И я буду рад, если наша задержка снаружи будет иметь только такие последствия.
Естественно, я сразу поняла, о чём идёт речь. И тоже надеялась, что с ребёнком всё в порядке.
— Иначе я восприму твоё заявление на корабле как обман. — Безжалостно припечатал мужчина. — Со всеми вытекающими обещаниями с моей стороны.
От двойного ужаса меня бросило в жар, голова закружилась, комната куда-то поплыла…
— Пей! — Вновь сунул мне под нос стакан Жельян. — У тебя высокая температура, надо сбить.
Я попробовала увернуться, отклонилась, однако Ян был настойчив — молча схватил меня за волосы, зафиксировав в нужном ему положении, и заставил принять ещё немного этого отвратительного снадобья.
На сей раз рвотный рефлекс я прочувствовала гораздо ярче, со всеми оттенками, дёрнулась в сторону, чтобы облегчить своё состояние, но никто меня никуда не пустил. Тогда в ход пошли руки — я с силой толкнула противника и тут же захлебнулась беззвучным криком. Ладони и запястья, на которые пришлась максимальная нагрузка, пронзила невыносимая боль.
Лекарство со своим неприятным вкусом вмиг отступило на второй план.
— А я предупреждал. — Невозмутимо напомнил Жельян, вставая с табурета. — Сейчас обновлю компрессы. Лежи спокойно.
Я напряжённо кивнула, неспособная отвлечься от постоянной пульсации в пострадавших конечностях. С каждой секундой становилось всё хуже, тело горело, кожа словно плавилась, во рту пересохло…
Мне ещё ни разу в жизни не было так плохо. И дело не столько в болезненности испытываемых ощущений или в используемых методах лечения, а скорее в непрекращающемся жаре, охватившем буквально каждую клеточку моего несчастного организма. И ничто не могло по-настоящему смягчить мои страдания…
Тем временем мужчина благополучно сменил повязки, и по рукам снова растеклось сладостное онемение.