Бегом за неприятностями!
Шрифт:
Если бы магистр знал, что девушки давно заметили, как он на них реагирует… Когда Савард замечал одинокую черноволосую головку в конце коридора, то становился милым, насколько это вообще возможно. Но если рядом с черненькой головой он видел золотистую… Более неприятное существо трудно было себе вообразить. Поэтому на встречу с научным руководителем Беттина всегда отпускала подругу одну. А вот ее научный руководитель, старый маг-артефактор Гросвен рад был видеть их обеих, встречая возгласом: “Привет-привет, милые девушки! Ну, что вы сегодня придумали?” И очень огорчался, если узнавал, что ничего. Поэтому Лисса, сведя к необходимому минимуму
Пока научный руководитель изучал ее творение, она с Бетти и еще одним парнем с ментального факультета сидела в кабинете профессора Гросвена за обсуждением работы амулета-переводчика. Идею подала Лисса, заявив как-то, что самым трудным является установление контакта с местным населением. Отсутствие знания языка для путешественника между мирами может закончиться весьма плачевно. В результате вместе с Бетти они разработали подход, паренек помог в составлении заклинания, а практическую часть, как всегда, взяла на себя трудолюбивая Беттина. Сейчас она зачитывала свой опус, которым планировала сразить комиссию на защите. Профессор и ее друзья слушали, время от времени вставляя разные замечания. Общее впечатление, как всегда, было превосходным, но мелкие небрежности следовало устранить.
Когда текст был прочитан, а чай выпит, Гросвен вдруг задал Лиссе вопрос, от которого она побледнела как мел:
— Душечка, а ты в курсе, что императрица не подписала твоего зачисления в магистратуру?
Увидев, что с девушкой творится что-то странное, он поспешил сказать успокоительное:
— Ну, это не точно. Никто в сущности ничего не знает, но ходят слухи…
Поняв, что Лисса сейчас грохнется в обморок, старый профессор еще раз попытался исправить ситуацию:
— Я бы на твоем месте не волновался так. Даже если это правда, ректор и твой декан тебя в обиду не дадут. У них нет другой кандидатуры на твое место. Так что не стоит беспокоиться раньше времени.
Лисса, к которой вернулся нормальный цвет лица, вскочила и отчеканила:
— Благодарю Вас, профессор, за важную информацию. Хорошо, что Вы мне сказали, я успею что-нибудь предпринять. По крайней мере выясню все в точности.
Поклонившись собравшимся, она вылетела в дверь. Беттина, укоризненно покачав головой, вылетела за ней даже не попрощавшись. Ей удалось поймать подругу на пороге кабинета ректора.
— Лис, ты куда?
— Не видишь? К ректору.
— Вижу. А толку? Если он тебе ничего до сих пор не сказал, значит, сказать ему нечего. Решение не принято. Я бы на твоем месте не стала гнать волну. Поорать и потопать ногами ты всегда успеешь. Пойдем-ка домой.
— Ладно, к ректору не пойду. Тогда пойду к декану.
— К бешеному Саварду? Он сейчас небось твой опус читает. Ты же защищать диплом собираешься? В любом случае? Вот и дай своему научному руководителю с ним ознакомиться. Не пори горячку, Лис. Пойдем домой. Посидим, подумаем.
— Тебе легко говорить, Бет! А эта магистратура — моя единственная надежда!
— Знаешь, никогда не следует думать, что тебе хуже всех. У других тоже найдутся проблемы не менее серьезные.
— Это ты сейчас о ком?
Лисса внимательно посмотрела на подругу, Бет опустила глаза.
— Бетти, ты о себе?! Семья? Опять?!
— Не опять, а снова. И в этот раз все гораздо серьезнее.
Забыв о своих неприятностях, девушка подхватила подругу и потащила по направлению к общежитию. Захлопнув изнутри дверь их комнаты и навесив заклинание против подслушивания, она начала тормошить Беттину:
— Что стряслось, Бет? Что на этот раз?
Вместо ответа подруга протянула ей увесистый конверт:
— Вот полюбуйся. Я получила это сегодня утром.
Внутри лежало письмо от господина Комина, отца Бетти, и копия брачного договора. Сразу по получении диплома Беттина Комин, дочь Архина Комин из рода шод'Арасенгар становилась женой уважаемого господина Ансара Эгелена из рода шесс'Эгер со-Ригар и поступала в полное его распоряжение. Никаких магистратур!
Лисса готова была заплакать:
— Как они могли, Бет?! Как посмели?!
Золотистые глаза Бетти потемнели, но голос продолжал звучать спокойно.
— Они в своем праве, Лис. И логику я понимаю. Не слушалась отца — послушаюсь мужа. У песчаных демонов жена — собственность супруга, тем более супруг из весьма сильного рода. Комины всего шоды, а Эгелены — шессы. Одно радует: обряда пока не было, а без него этот договор — просто бумажка. Пока действует мой контракт на обучение, они не могут его магически подтвердить.
В огромных синих глазах Лиссы плескался ужас пополам с непониманием.
— Бет, ты с утра об этом знала? И все равно сидела и спокойно обсуждала диплом? Воля твоя, но я этого понять не могу.
Бетти тяжело вздохнула.
— А что бы это изменило, Лис? Если бы я орала и кидала в стенку предметы? А сейчас я пытаюсь придумать, как обойти условие брачного договора. Вернее, как обойти сам договор. Если бы меня приняли в магистратуру до защиты, или в процессе… Чтобы не было разрыва во времени между контрактами… Плохо, что родители имеют право прийти на защиту, порадоваться, так сказать, за свое чадо.
Лисса встрепенулась:
— Так, Бет, идем к ректору. Тут только он может помочь.
— У ректора и без меня забот хватает.
— У него будет их гораздо больше, когда твой так называемый муж предъявит на тебя права. Слушай, а может не все так плохо? Ты знаешь этого Ансара Эгелена? Может, с ним можно договориться?
Бетти набычилась.
— Не знаю и знать не хочу. Он песчаный демон, и этим все сказано.
— Ну, ты тоже песчаный демон.
— На четверть, Лис, всего на четверть. И этой четверти хватает, чтобы испоганить мне жизнь, — голос ее окреп и зазвенел решимостью, — Я ни за кого не хочу замуж! Я хочу учиться и стать магистром! Я хочу стать самым лучшим артефактором всех времен и народов! И стану! Никто меня не заставит отказаться от своего выбора. Я лучше умру, чем буду подчиняться придурку, все преимущество которого заключается в бубенчиках между ног.
Бет говорила негромким голосом, но в нем звучала такая сила, что Лисса впервые в жизни испугалась своей подруги. На месте этого Ансара она бы уже ползла в кусты, прикидываясь ветошью. В таком состоянии Бет и убить может. Как и покончить жизнь самоубийством. А вот этого допустить нельзя.
И Лисса потащила Беттину к ректору.
Господин Марульф Лингеи только закончил составлять свою речь перед императрицей, как дверь его кабинета распахнулась и на пороге возникла причина этой речи под руку со своей лучшей подругой. Глаза Лиссы горели нехорошим огнем. Неужели все узнала? Но, услышав первые слова, вырвавшиеся из ее прелестного ротика, он понял, что его неприятности только начались.