Бегство из Эдема

Гэфни Патриция

– Как ты сюда добралась, Сара? – прошептал он, все еще пытаясь опомниться.

– Пришла пешком.

– Пришла пешком? Одна?

Она взглянула на него с улыбкой.

– Нет, я попросила миссис Вандербильд проводить меня до поворота к твоему дому.

Очарованный шуткой, Алекс поцеловал ее.

– Мне бы следовало попытаться отговорить тебя от этого, – прошептал он, правда, без особой убежденности в голосе. – Сегодня вечером я тебя принудил. Я заставил тебя плакать.

– Нет, не смей так говорить. Я не ребенок, я сама

сделала этот выбор. Однажды я тебе уже говорила: я хочу того же, чего и ты. Давай позволим себе сегодня побыть счастливыми, Алекс. Я так сильно тебя люблю.

Обхватив ладонями лицо Алекса, Сара притянула к себе его рот.

– Я люблю тебя.

Он прошептал в ответ те же слова, а она, не удержавшись, добавила:

– Мне нравятся твои усы. Я давно уже хотела тебе сказать.

Он крепко обнял ее, потом отстранился.

– Пошли, давай зайдем внутрь.

Открыв дверь, Алекс втянул ее в дом. Его душа пела, ликовала, он был пьян от счастья.

– Знаешь, сколько раз я воображал тебя здесь? – Он покачал головой, сам себе удивляясь. – Ты не голодна? Может быть, хочешь пить?

Сара остановилась у самого порога.

– Это твоя спальня?

– Да.

Неожиданная интимность обстановки встревожила Сару. Она окинула спальню беглым взглядом: старинная мебель, уютный беспорядок. На расстеленной постели Алекса лежала открытая книга; одежда, которую он носил сегодня, аккуратно свисала со спинки стула. Дверца гардероба была отворена: Сара разглядела внутри твидовый пиджак Алекса, тот самый, который, как ей всегда казалось, делал его похожим на англичанина. Алекс не сводил с нее глаз.

– Ты не собираешься одеться? – неуверенно спросила Сара.

Она решила, что, если он будет одеваться, ей не стоит при этом присутствовать и смотреть на него.

– Ты считаешь, что мне нужно одеться?

– Не знаю. По-моему… нет необходимости…

– По-моему, это лишнее.

Сара чуть не захихикала.

– Алекс, мне так страшно. Я этого не вынесу.

Он усмехнулся с облегчением и подошел к ней.

– А что, по-твоему, должен чувствовать я?

– Ты нервничаешь?

Алекс прижал ее руку раскрытой ладонью к своей груди.

– Чувствуешь?

Она была слишком взвинчена и не почувствовала ничего, кроме прохладной кожи.

– Тебе холодно.

Он медленно покачал головой, словно стараясь загипнотизировать ее. Вот теперь она различила сильные удары сердца под его прохладной и все еще чуть влажной кожей. Взяв его руку, Сара поднесла ее к губам, а потом прижала к своему собственному сердцу.

– Чувствуешь?

Алекс пошире растопырил пальцы, глядя, как закрываются ее глаза. Но они раскрылись в испуге, когда он стянул с ее плеч черный плащ с бахромой и позволил ему соскользнуть на пол у нее за спиной. На ней был строгий темно-синий жакет поверх простой белой блузки с высоким воротничком. Алекс улыбнулся: его всегда восхищала ее непринужденная элегантность.

– Я

никого не знаю, кто умел бы одеваться, как ты, Сара. Но…

– Но?

– Но сейчас рядом с тобой я чувствую себя не совсем в форме. Можно я помогу тебе кое-что снять?

Сара молчала. Она почему-то думала, что сначала они немного поговорят, но оказалось, что у него другие планы. Его длинные ловкие пальцы прошлись по пуговицам у нее на шее. Если и были у нее когда-то сомнения насчет его искушенности в любовных делах, они упокоились с миром, когда он с молниеносной скоростью и в то же время без всякой видимой суеты и спешки сумел расстегнуть ей блузку до самой талии.

– Корсет! – воскликнул Алекс в полном недоумении.

– «Восполняет недостатки фигуры», – с закрытыми глазами процитировала Сара.

И опять Алекс улыбнулся. Вообще-то он никогда не питал особых сомнений, но сейчас, глядя на округлость груди, мягко вздымающуюся над кружевным краем сорочки, воочию убедился, что Саре ничего восполнять не надо, ее фигура не страдает недостатками. Он поцеловал ее в ложбинку между грудей, а его руки тем временем расстегнули сзади пояс на юбке и стянули ее с бедер.

На ней была великолепная нижняя юбка – грандиозное творение из белого батиста с отделкой в виде розочек и кружевных воланов, а также мережки, через которую бежала, то появляясь, то исчезая, продернутая насквозь шелковая ленточка. Алекс быстро избавил Сару от этого пышного одеяния, а вот с корсетом решил не торопиться, упиваясь переменами, открывающимися при расстегивании каждого нового крючочка. И все-таки игра закончилась слишком быстро: вскоре на ней ничего не осталось, кроме короткой кружевной шемизетки и тонких батистовых панталончиков. И еще пары черных шелковых чулок. Под его горящим взглядом щеки у нее сделались пунцовыми.

– Алекс, – призналась она, задыхаясь, – я до смерти боюсь.

Его пальцы нежно обвели линию скулы.

– Почему?

– Давай не будем разговаривать.

Он прижался губами к ее виску:

– Не будем? Ты хочешь покончить со всем этим поскорее, так?

Ощущая у себя на лице его тихое дыхание, она совсем растерялась.

– Я вовсе не то имела в виду, но… Алекс?

– М-м-м?

– Давай не будем сегодня говорить о Бене, хорошо?

– Дорогая моя, у меня и в мыслях не было говорить о Бене.

Взяв Сару за руку, он подвел ее к кровати. Она села на самый краешек, напряженно выпрямив спину и плотно сомкнув колени. На ней были красные кожаные туфельки на высоком каблучке. Алекс подумал, что умрет, если не овладеет ею в самом скором времени.

– Может, нам стоит оставить включенный свет?

– М-м-м… нет, пожалуй, не стоит. – Почему-то его это ничуть не удивило.

– Как насчет свечки?

– Ладно, но только одну.

Он зажег свечу в шандале на ночном столике, погасил лампу, подошел и сел с ней рядом. Его рука обвилась вокруг ее плеч.