Бегство с планеты обезьян (сборник)
Шрифт:
Глава 4
И тогда появились «когти».
Поначалу эти механизмы были настолько неуклюжи и медлительны, что азиаты сшибали их сразу, как только они выползали из своих нор. Но постепенно «когти» были усовершенствованы, они стали более быстрыми и разворотливыми. Их производили заводы, расположенные на Земле, вернее, глубоко под землей. Со временем появились модификации с зачаточными органами чувств, умевшие летать и прыгать. Лучшие умы на Луне разрабатывали все новые и новые модели. В конце концов роботы стали поистине жуткими созданиями и причиняли азиатам массу неприятностей.
«Когти» научились искусно прятаться в пепле, залегать в засаде. Они легко проникали в неприятельские окопы, бункера, проскальзывали в бронированные укрытия при малейших попытках приподнять крышку люка и выглянуть наружу. Причем, если где-либо появлялся хоть один «коготь», следом приходили сотни других.
Применение нового оружия сделало сопротивление азиатов бессмысленным.
Хендрикс, размышляя о событиях последних лет, думал о том, что, может быть, противник решил наконец поднять белый флаг. Жаль только, что он так долго шел к этому шагу. Целых шесть лет! Срок безумный для подобной войны.
Сотни тысяч автоматических дисков возмездия носятся над Европой и Азией… Кристаллы, зараженные бактериями… Азиатские управляемые ракеты… А теперь американские «когти»…
«Когти» не походили ни на одно известное до этого времени оружие. Они были… живыми, они не были просто машинами, что бы на их счет ни говорило правительство, успокаивая сограждан. Эти жуткие твари копошились, ползали по земле, неожиданно выкатывались или выпрыгивали из руин и, стряхивая с себя пепел, молниеносно нападали на человека, впивались в него, стараясь дотянуться до горла. Именно для этого их и сконструировали. Это было их работой.
И дело свое они делали отменно! Особенно, когда появились новые модификации. Теперь они сами себя и ремонтировали. «Когти» уже не зависели от своих хозяев и существовали сами по себе.
Радиационные браслеты защищали американских солдат, но стоило кому-либо потерять браслет, как несчастный тотчас становился добычей этих тварей. А глубоко под поверхностью земли автоматизированные заводы штамповали новых и новых чудовищ. Люди старались держаться подальше от этого производства — близость к нему была слишком рискованна. Поэтому, наверное, оно и было предоставлено самому себе. И прекрасно функционировало. Появляющиеся модификации были все более быстрыми, более сложными и более эффективными в бою.
Конечно, благодаря «когтям» американский народ выиграл войну, но все же…
Хендрикс закурил сигарету. Пейзаж удручающе действовал на нервы. Ничего, кроме пепелищ и развалин. Ему казалось, что он — единственное живое существо в мире. Справа от него высились руины города — несколько черных стен и горы обломков. Хендрикс отшвырнул погасшую спичку и прибавил шаг. Однако вскоре ему пришлось остановиться и вскинуть винтовку…
Из-под остова разрушенного дома появился подросток, который нерешительно направился к офицеру.
Хендрикс прицелился.
— Стой!
Мальчик остановился. Хендрикс опустил винтовку. Мальчик молча смотрел на майора. Ему было от силы лет восемь. Правда, сейчас стало трудно определять возраст: большинство оставшихся в живых детей остановились в росте.
На мальчике были вылинявший синий свитер и короткие брюки… Вся его одежда была в грязи. Спутанные каштановые волосы свисали на лицо. В руках он что-то держал.
— Что это у тебя? — резко спросил Хендрикс.
Мальчик протянул ему маленького плюшевого медвежонка. Взгляд его больших глаз был по-прежнему внимателен и печален. У майора сжалось сердце.
— Мне не нужна твоя игрушка, сынок. Оставь ее у себя.
Мальчик вновь обнял свое сокровище.
— Где ты живешь? — поинтересовался Хендрикс.
— Там.
— В развалинах?
— Да.
— Под землей?
— Да.
— Сколько вас там?
— Сколько нас… сколько?
— Я спрашиваю, сколько вас там живет?
Мальчик ничего не ответил. Хендрикс нахмурился.
— Но ты же здесь не один, не сам по себе, верно?
Мальчик кивнул.
— Там есть еда?
— Какая?
— Всякая.
Хендрикс внимательно посмотрел на малыша.
— Сколько тебе лет, сынок?
— Тринадцать.
Это казалось невероятным. Но так оно скорее всего и было.
Руки и ноги подростка походили на палки для чистки труб — такие же шишковатые и тонкие. Хендрикс дотронулся до руки мальчика. Кожа была сухой и шершавой, вероятно, так же как низкий рост и тщедушность, — результат радиации. Майор нагнулся и посмотрел ребенку в лицо. На него воззрились темные, с пустотой посередине, зрачки.
— Ты слепой? — с содроганием спросил Хендрикс.
— Нет. Кое-что вижу.
— Но как же тебе удается избегать «когтей»?
— «Когтей»?
— Ну, таких круглых металлических штуковин, которые прыгают и зарываются в землю.
— Не понимаю.
Возможно, что поблизости от того места, где жил мальчик, «когтей» не было. Хендрикс знал, что на земле оставались еще довольно-таки большие пространства, свободные от них. Механизмы-убийцы чаще всего собирались вокруг бункеров, заселенных людьми. Эти роботы были сконтруированы так, что они тянулись к теплу — теплу живых существ.
— Тебе повезло, приятель, — выпрямившись, сказал Хендрикс. — Ну, куда же ты идешь?
— Можно мне пойти с вами? — вопросом на вопрос ответил мальчик.
— Со мной? — Хендрикс сложил руки на груди. — Но мне предстоит очень долгий путь. Много миль. И я должен спешить, — он взглянул на часы. — Мне нужно добраться до цели засветло.
— Мне бы очень хотелось пойти с вами, сэр.
Хендрикс порылся в своем ранце.
— Не стоит идти со мной, малыш. Вот, возьми, — он протянул ребенку пару консервных банок. — Бери и возвращайся к себе. О’кей?