Бегущая с демоном
Шрифт:
Инид Скотт посмотрела на свои руки и ничего не сказала. Спустя минуту она взяла пульт и начала переключать каналы. Джаред уставился на нее, словно окаменев. Он хотел, чтобы она велела Джорджу убираться восвояси, но знал: она не сделает этого, ей просто не решиться на такое. И стоял там, чувствуя себя последним идиотом, видя, как измываются над его матерью.
— Ступай наверх и сиди там, — наконец рявкнул на него Джордж, махнув рукой. — Забирай свое чертово яблоко и убирайся отсюда. И больше нечего шастать сюда и мешать нам!
Джаред отвернулся, кусая губы. Почему мать живет с Джорджем? Ясное дело, он дает ей деньги, покупает выпивку, иногда бывает даже вполне сносным. Но чаще всего пребывает в дурном настроении, жмотится на кусок хлеба. Околачивается дома, пристает к ним, делает их жизнь невыносимой.
— И заруби себе на носу, умник! — снова крикнул Джордж. — Никогда не дерзи мне. Слышишь? Никогда!
Джаред поднимался, не оглядываясь, пока не оказался наверху, потом постоял, тяжело дыша, на полпути к своей комнате, чувствуя, как его охватывают ярость и разочарование. Он прислушивался к гнусавому голосу Джорджа Полсена, потом — к наступившей тишине. Его кулаки сами собой сжались. Спустя мгновение слезы хлынули из глаз и он беззвучно заплакал в темноте.
Субботняя ночь в Скрабби была дикой, разнузданной, у стойки в три ряда толпился народ, все столики и кабинки были заняты, на танцплощадке — яблоку некуда было упасть. Стучали башмаки, раздавались хлопки, народ подпевал Гарту Бруксу, Шании Туэйн, Трэвису Тритту, Уайноне Джадд и еще нескольким десяткам любимцев Дикого Запада. Смешанные запахи пота и парфюма витали в воздухе, табачный дым стоял столбом, кондиционер совсем не помогал справиться с жарой, но никто этого не замечал. Рабочая неделя закончилась, впереди ждало Четвертое июля, и в мире все было в порядке.
Расположившись в маленькой кабинке на двоих, что притулилась между дверью на кухню и задней стеной, Дерри Хоув беседовал с Джуниором Элуэем, забыв обо всем на свете. Он рассказывал Джуниору, что собирается делать: план он составил в предыдущую ночь. Объяснял Джуниору, почему дело касается их двоих: он был убежден, что когда все закончится, профсоюз будет диктовать свои правила всемогущей Среднезападной Континентальной. Но, глядя, как небрежно его слушает Джуниор — словно надоедливо зудящую мошку, он еле сдерживался. Он перегнулся через столик, пытаясь не повышать голос, чтобы никто не смог его подслушать, а заодно стараясь удержать внимание Джуниора на предмете обсуждения — ибо он то и дело отвлекался на Ванду Эпплгейт, сидящую у барной стойки: он уже битый час пытался склеить ее. Снова и снова Дерри старался увести взгляд приятеля от Ванды. И всякий раз ничего не получалось: проходило полминуты, и тот упорно начинал таращиться на девушку.
Наконец Дерри схватил Джуниора за рубашку и потащил из-за стола, на ходу опрокидывая пиво и пепельницы.
— Нет, ты выслушаешь меня, черт тебя дери! — взвыл он. — Будешь слушать, когда я говорю!
Несколько человек повернулись посмотреть, что происходит, но, увидев лицо Дерри Хоува, быстренько вернулись к своим делам. Гремела музыка, орали и хлопали танцующие, и никого не интересовало, что там такое происходит в углу.
— Ну ладно, ладно, я слушаю! — проворчал Джуниор, высвобождаясь. Он был на двадцать фунтов тяжелее и на два дюйма выше, но в глазах его был страх.
«Еще бы не было!» — подумал Дерри.
— Так ты слышал, что я говорил тебе, жиртрест? — прошипел он. — Хоть что-нибудь?
Джуниор провел рукой по коротко подстриженным волосам — он днем посетил парикмахерский салон, внезапно решив обновить прическу. Думал, это придаст ему обаяния, рассказывал он Дерри. Ну да, конечно — стал выглядеть, словно жирный, жалкий кот, злорадно думал Дерри. И почему он вечно такой взъерошенный? Дерри уже начал злиться, обзывать его жиртрестом, кактусоголовым, нацистом и так далее.
— Да слышал я все твои чертовы идеи! — злобно проорал Джуниор, которого уже довело до белого каления обращение Дерри. — Хочешь, чтобы я повторил, умник ты хренов? Может, мне встать на стол и прокричать это погромче?
Если Дерри до этого был зол, то сейчас он странным образом изменился. Глаза его стали холодными и будто остекленели, вся краска схлынула с лица. Он посмотрел на Джуниора так, будто дни того сочтены и недолго ему оставаться среди живых.
У Джуниора пересохло в горле.
— Слушай, я просто имел в виду…
— Заткнись, — тихо сказал Дерри Хоув. Но Джуниор отчетливо услышал его слова. — Просто закрой рот и внимай. И чтобы я больше такого не слышал, парень. Понимаешь меня? А?
Джуниор кивнул, встав, как вкопанный, не сводя глаз с человека, который прежде был его лучшим другом, пока с ним что-то не произошло.
— Для меня это слишком важно, чтобы ты мог тут напакостить, ясно тебе? — Теперь голос Дерри больше напоминал шипение змеи. — Слишком важно, чтобы выслушивать твои тупые замечания и тратить на тебя время. Ты со мной или нет? Отвечай, черт побери!
Джуниор кивнул. Он никогда не видел Дерри таким.
— Конечно, я с тобой.
Дерри Хоув бросил на него долгий взгляд.
— Тогда хорошо. Слушай дальше. Ничего не говори, пока я не закончу. Просто слушай. Это навсегда, Джуниор. Мы не можем осторожничать и надеяться, что компания сама придет к нужному результату. Мой дядюшка и остальные старые пердуны могут думать все что угодно, но они просто переливают из пустого в порожнее. Они старые, им пора на свалку, и компания знает об этом. Так что она не будет искать соглашения. И никогда не искала. Есть только ты и я, парень. Все зависит от нас. Мы должны усадить их за стол переговоров, стонущих и плачущих, но при этом готовых заново открыть шахты. Понял? Отлично. Но для этого нам понадобятся кое-какие усилия.
Он так низко наклонился к Джуниору, что тот чувствовал исходящий от приятеля запах пива.
— Когда эта штука произойдет, она должна потянуть на национальный масштаб. Недостаточно просто серьезной аварии. Недостаточно, даже если это будет выглядеть как ошибка компании. Должно произойти сразу несколько происшествий: кого-то ранит, кто-то погибнет.
Джуниор так и замер с раскрытым ртом, потом быстро замотал головой:
— Парень, это же безумие…
— Безумие — потому что это позволит сделать работу? — проворчал Дерри. — Потому что это может получиться? Каждая война требует жертв, Джуниор. А у нас здесь война, что бы ты ни говорил. И эту войну мы собираемся выиграть. Но нам это не удастся, если не привлечь компанию к ответу. Этого не случится, если мы не обратим на себя внимание всей нации.