Бегущий в Ночи

Воробей Вера и Марина

– Я хорошо выгляжу? – спросила Лиза, обращаясь не столько к Тусе, сколько к своему отражению. – Как тебе кажется, у меня красивые ноги? – Хватит вертеться перед зеркалом. – Туся посмотрела на часы. – Мы опаздываем.

В кафе было так накурено, что у Лизы выступили слезы. И надо же: именно сегодня она, как назло, накрасила ресницы.

Егор сидел за угловым столиком. Высокий шатен – мы могли бы описать его так. Но разве мало в нашем городе высоких шатенов? Так вот, Егор не был на них похож. «Какой красавец», – подумала Лиза, и ей стало грустно. Лиза, когда сидела,

всегда немного сутулилась, а Егор сидел прямо, расправив плечи. Он не сразу их заметил, поэтому у Лизы было время, чтобы его разглядеть. Он следил за модой и всегда был одет с иголочки. Сегодня на нем тонкая оранжевая рубашка. На спинке стула висел черный кожаный пиджак – дорогой пиджак. Лиза не знала, откуда у Егора деньги, но, выходит, что они у него были. Егор курил, неторопливо стряхивая пепел, и пил пиво из запотевшей кружки. Шепелявый и его приятель тоже были здесь.

– Вы пьете пиво? – спросил Егор, когда шепелявый принес для них стулья.

Туся кивнула.

Лиза никогда раньше не пробовала пива.

«Ну и гадость, – решила она. – И как только люди это пьют!»

Но от волнения она сразу выпила целую кружку. Потом еще одну. И еще. В голове зашумело.

– Лиза! – Туся толкнула ее в бок. – Тебе плохо?

Лиза с трудом открыла глаза – ее тошнило.

Кроме Егора и Туси, за столиком уже никого не было.

– Надо что– то делать. – Туся не на шутку перепугалась. – Не идти же ей домой в таком виде. Лиза, ты меня слышишь?

«Кажется, я влюблена», – подумала Лиза.

Лиза не помнила, как она оказалась дома у Егора, но когда с его помощью Тусе удалось затолкать ее в ванную, она открыла глаза и увидела в зеркале свое отражение.

– О Боже! – простонала Лиза: вся блузка была перепачкана, а под глазами от туши появились черные круги.

Вернувшись в комнату, Лиза упала на диван и закрыла глаза. Ей казалось, что она плывет на корабле. Она лежала на палубе, широко раскинув руки, а в небе кричали чайки. Ей было хорошо плыть на корабле и только от качки немного тошнило. А потом вдруг стало темно и тихо: она заснула.

Проснувшись, Лиза обнаружила, что в коинате никого нет. Она встала. Вместо блузки на ней был теплый вязаный свитер. Лиза огляделась. Даже в поликлинике не красят стены в белый цвет – она никогда не видела, чтобы стены были такими белыми. Кремовый палас приятно пружинил под ногами. Со стен приветливо глядели гравюры в цветных рамках.

– Жива? – спросил Егор, когда Лиза вошла на кухню и тяжело опустилась на стул.

– Лучше бы я умерла, – сказала Лиза, с трудом выговаривая слова.

– А тебе идет, – заметил Егор, имея в виду свой свитер.

Лиза покраснела: ей стало так стыдно, что она была готова провалиться сквозь землю. Не зная, что сказать, она встала и вернулась в комнату.

– Я постирала твою блузку. – На пороге стояла Туся. – Она почти высохла. Пройдешься немного утюгом – и готово. Вот утюг. – Туся включила утюг в розетку.

– Спасибо.

Лиза любила гладить: это ее успокаивало, но только не сейчас. Ей было не по себе: во рту пересохло, а голова так кружилась, что она едва стояла на ногах.

3

– Что это на тебе? – спросила Соня, когда, осторожно прикрыв за собой входную дверь, Лиза на цыпочках кралась по коридору.

– Мама дома? – прошептала Лиза.

– Они у тети Тани. Будут поздно. Антон спит.

Так что это на тебе?

– Что? – не поняла Лиза.

– Не валяй дурака: на тебе чужой свитер.

– Это мне Туся дала, – сказала Лиза и, немного подумав, добавила: – Я замерзла.

– Он мужской.

– Да? – Лиза внимательно оглядела себя с ног до головы. – Действительно, мужской, – заключила она. – Но это совсем не то, что ты думаешь, правда.

Такое объяснение вполне могло бы устроить папу и даже маму, но Соню – никогда.

– Лиза, – строго сказала Соня, – я просто хочу знать, откуда у тебя это, – вот и все.

В такие минуты, Соня удивительно походил а на маму, а маму лучше было не сердить. – Все в порядке, честно.

– Неужели?

Высокая и подтянутая, Соня была похожа на маму даже внешне. Ее ухоженные пепельные волосы всегда являлись для Лизы предметом зависти. А зеленые глаза? А походка?

«Так всегда, – думала Лиза, – одним все, а другим – ничего».

Кроме того, в этом году сестре исполнилось двадцать, а Лизе так хотелось быть взрослой.

– Выкладывай, что случилось. – Соня так пристально смотрела, что от этого взгляда у Лизы мурашки бежали по спине.

– Хорошо – если ты не скажешь маме.

– Ладно, выкладывай.

И Лиза рассказала, как они ходили в кафе и как она пила пиво.

– Пиво? – перебила ее Соня. – Ты пила пиво?

– Это еще что!

И Лиза рассказала, как они с Тусей были у Егора и как она прожгла блузку на самом видном месте. Она чуть не упала в обморок, когда вошла в комнату и увидела на столе дымящийся утюг. Конечно, было жалко выбрасывать такую хорошую вещь, но что делать.

– Я просто пошла выпить воды, – закончила Лиза. – Глупо

– Это правда, – согласилась Соня, – действительно глупо. Хорошо, что на этот раз ты не решила взять что– нибудь из моей одежды.

– Знаешь – смутилась Лиза, – мне нужно переодеться. Я пойду.

Лиза приняла душ и разобрала постель. Она еще раз вспомнила все, что с ней случилось и ей опять стало стыдно.

«Вот бы уехать далеко– далеко, – думала она, – в другой город, где тебя никто не знает, и начать все заново. И жить так, чтобы больше никогда не было стыдно. Хорошо бы, – думала Лиза, – совершить что– нибудь героическое».

Только так можно смыть с себя позор. Лиза представила, как, рискуя жизнью, она выносит ребенка из горящего дома. Как бросается к ней обезумевшая мать, благодаря за спасенное дитя. «Не стоит. Каждый поступил бы так на моем месте». Президент вручает ей орден, и Лиза крепко пожимает его большую мужественную руку. В этот момент в комнату вбежала Соня.

– Лиза!

– Что?

– Где моя блузка?!

– Какая блузка? – не поняла Лиза.

– Ты прекрасно знаешь какая: новая, цвета морской волны. Где она?