Белая богиня
Шрифт:
Я видел глубокую бездну и столпы небесного огня, и среди них я видел колонны низвергающегося огня, которые были все равно как восстающие и падающие… И Уриил сказал мне: "Здесь будут стоять ангелы, которые возлежали с женщинами, отчего их дух, принимавший многие формы, осквернил людей и повернул их на поклонение дьяволу и почитание дьявола: здесь они будут стоять до Судного Дня… А женщины, которых они соблазнили, станут Сиренами". Я, Енох, один провижу конец света, никто другой не видит так далеко, как я.
Это открытие повело меня дальше к строке 7: "Я нес знамя впереди Александра". Среди поэм, приписываемых Талиесину в "Красной книге Хергеста", есть фрагмент под названием "Y Gofeisws Byd" (описание мира), который содержит короткий панегирик историческому Александру, а также "Anrhyfeddonau Alexander" ("He-чудеса Александра") — шутка, сочиненная по поводу испанского сказания тринадцатого века, посвященного
Согласно Иосифу Флавию, когда Александр явился в Иерусалим в начале своих восточных походов, он воздержался от грабежа Храма и поклонился тетраграмматону на золотой повязке первосвященника. Его соратник Парменион удивленно спросил его, почему он ведет себя столь не по-царски, и Александр ответил: "Я поклонился не первосвященнику, а Богу, который вручил ему его власть. Все дело в том, что я видел этого самого человека во сне, когда был в Македонии, и в точно таких же одеждах. Я обдумывал, как мне завоевать Азию, и этот человек стал убеждать меня не медлить. Я должен был смело идти через узкое море, потому что его Бог якобы пойдет впереди и поможет мне победить персов. Я убежден, что Иегова на моей стороне и приведет мою армию к победе".
Первосвященник еще больше ободрил Александра, показав ему пророчество в Книге пророка Даниила, которое обещало ему власть на Востоке. Тогда он вошел в Храм, принес жертвы Иегове и заключил мирный договор с иудеями. В пророчестве об Александре говорилось как о "двурогом царе", и на монетах его изображали с двумя рогами. В Коране его называют Дхул Карнайн, то есть "двурогий". Моисей тоже был "двурогим", и в арабской легенде "Эль Хидр, вечно юный пророк" бывший солнечный герой Синая заводит дружбу с Моисеем и Александром в том месте, где встречаются два моря. Для ученого Гвиона, таким образом, знамя, которое несут перед Александром, — то же, что несут перед Моисеем, и святой Иероним [45] , или его еврейские учителя уже поэтически соотнесли Александровы рога с рогами Моисея.
45
Св. Иероним (342?-420) — христианский богослов, создатель латинского перевода Библии — Вульгаты.
Знаменем Моисея был "Нехуштан" — медный змей, которого Моисей вознес, чтобы избежать беды в пустыне. Когда он это сделал, он стал "Александром", то есть "стражем, отгоняющим зло от человека". Итак, отгадка — Нехуштан, или, если по-гречески (так как Гвион наверняка читал эту историю на греческом языке) — "Не-Естан". Надо помнить, что медный змей в Евангелии (От Иоанна 3:14) и апокрифическом Послании Варнавы (7:7) суть Иисус Христос. Варнава особенно настаивает на том, что змей висел на деревяшке, то есть на кресте, и имел власть возвращать людям жизнь. В Книге Чисел (21:9) он описан как "серафим" [46] . Это название Исайя дал летающим змеям, которые являлись ему в видениях и, будучи спутниками Живого Бога, летали к нему с горящими углями с алтаря.
46
Грейвс употребляет слово seraph. Ни в православной Библии, ни в Библии короля Иакова в данном случае ни о каком seraph, или серафиме, не говорится.
Следующая загадка, которую мне предстояло решить, задана в строках 9 и 26: "Я был на небе, во Вселенной". Вселенная, или Млечный Путь [47] , говорят, образовалась, когда родился Зевс и его мать, великая богиня Рея (Rhea) с Крита, брызнула в небо молоком. Но так как каждый рассказчик мифов по-своему называет великую богиню — Гигин, например, не знает, называть ее Юноной или Опс (богатство), — то Гвион дает нам дополнительный ключ: "Когда был построен Рим". Он совершенно справедливо объединяет критянку с римской богиней и, что более удивительно, признает в Ромуле латинское божество той же религиозной системы, что критский Зевс. Мать Ромула тоже звали Реей [48] , и если у нее были проблемы с молоком, когда ей пришлось отлучить от груди близнецов, чтобы утаить их рождение, то не избежала тревог и Рея в таких же обстоятельствах на Крите. Основное различие заключается в том, что у Ромула и Рема приемной матерью стала волчица, тогда как Зевс (и, как некоторые утверждают, его брат-близнец Пан) был вскормлен козой Амалфеей, из чьей шкуры он потом сделал себе накидку, или, если верить другим, белой свиньей. И Ромула, и Зевса вырастили пастухи. Итак: "Я был на небе, во Вселенной, когда был построен Рим". Ответ — Рея. Хотя, конечно, не сама Рея, а ее молоко (rhea по-гречески) было на небе. Гвиона опередил Ненний, когда уделил большое внимание Рее, матери Ромула, в отличие от античных авторов. Ненний называет ее "священной царицей".
47
Английское слово Galaxy означает одновременно Вселенная и Млечный Путь.
48
Рея — имеется в виду Рея Сильвия.
Загадка намеренно указывает ложный путь. Единственная легенда о Млечном Пути, известная Хайнину и другим бардам при дворе Майлгвина, связана с Блодайвет, которую Гвидион сотворил колдовством, чтобы она стала невестой Хлева Хлау Гафеса. Другое имя Хлева — Хиан. А Блодайвет превратилась в сову и названа Твихл Хиан (обманывающая Хиана) за то, что стала причиной его смерти: по-валлийски "сова" — tylluan. Легенда о Блодайвет и Млечном Пути есть в "Peniardd MSS.":
Жена Хиана ап Дона была участницей убийства своего мужа и сказала, что он уехал на охоту. Его отец Гвидион, король Гейнета, странствовал повсюду в поисках сына и в конце концов вступил на Кайр Гвидион, то есть Млечный Путь, чтобы поискать душу сына на небесах. Там он ее и нашел. Отомстив за зло, он превратил молодую жену в птицу, и она, улетев от него прочь, до сих пор зовется Твихл Хиан. Таким образом, бритты в прежние времена сочиняли свои сказки и легенды по образу и подобию греческих историй, чтобы сохранить их в памяти.
Следует добавить, что форма Кайр Гвидион вместо Кайр Видион доказывает, что миф принадлежит к поздним. Блодайвет (как показано в главе второй) была Олвен, "той с белыми следами", так что Гвидион поступил правильно, отправившись искать ее во Вселенной с ее белым звездным следом — небесная копия Олвен-Блодайвет с белым клевером, выраставшим там, где она прошла.
Кто — в строке 21 — наблюдал гибель Содома и Гоморры? Лот или, возможно, безымянная жена Лота.
Кто — в строке 18 — был главным строителем башни Нимрода? Я увидел, что Чибис опять взялся за свои штучки. На самом деле вопрос должен звучать иначе: "На строительстве какой башни Нимрод был главным строителем?" Ответ — Вавилон. Стихи Гауэра [49] о несчастье Нимрода и его каменщиков, когда началось смешение языков, много лет крутились у меня в голове:
49
Гауэр, Джон (ок. 1330–1408) — поэт, современник и друг Чосера. Писал на французском, латыни и английском. Его главное сочинение "Confessio Amantis" (ок.1386) содержит сто сорок одну историю о любви.
Кто — в строке 24 — был "с моим Богом в яслях осла"? Неужели ответ — свивальники? Но как-то мое внимание было привлечено к Евангелию от Луки (2:16): "И, поспешив, пришли и нашли Марию и Иосифа, и Младенца, лежащего в яслях". Гвион схитрил. Можно ведь подумать, что Иосиф, Мария и Младенец — все были в яслях. Ответ, конечно же, — Иосиф, потому что это был самый славный миг в жизни святого Иосифа.
Кто же — в строке 23 — сказал, что находится теперь с оставшимися в живых троянцами? Согласно Неннию, Сигеберту Гемблосскому [50] , Гальфриду Монмутскому и другим, Брут, внук Энея, высадился с оставшимися в живых троянцами в Тотнесе, что в Девоне, в 1074 году до н. э., то есть через 109 лет после падения Трои. Люди, которые переплыли Мор Тавх (Северное море) веков через семь, чтобы присоединиться к ним, были кимрами. Они лелеяли память о том, что являются потомками Гомера, сына Иафета, и проделали путь от Тапробана (Цейлона — см. Триаду, 54) через Малую Азию, прежде чем окончательно осели в Хлидоу в Северной Британии. Поэтому: "Я был в Азии (строка 20) и Индии, и здесь теперь с теми, кто выжил в Трое". Ответ — Гомер.
50
Сигеберт Гемблосский (ок. 1030–1112) — средневековый хронист, монах бенедиктинского монастыря в Гембло. Его главные работы: "Хроники", составленные по множеству источников и "De Virus Illustribus", — церковная история, изложенная через жития деятелей Церкви.