Белая ночь
Шрифт:
– Когда-то давно старая цыганка нагадала мне, что однажды я встречу шоколадную девушку, и только рядом с ней пойму смысл своей жизни. Тогда мне казалось, что она имела в виду мулатку с темной кожей. С тех пор у меня было много женщин, в том числе и темных, но ни одна не задержалась надолго в моем сердце. Я считал слова цыганки пустыми, но когда увидел тебя, то понял, что она имела в виду шоколадный цвет твоих волос и глаз. Наша встреча была предопределена. Теперь я точно знаю это и не позволю никому тебя отнять.
– Что ты делаешь, Дэвид?
– прошептала я.
– Зачем ты говоришь мне такие вещи? Мы с тобой - люди из разных миров. Я знаю, что у меня
– Это совсем не важно, - он зарылся лицом в мои волосы, - я расскажу тебе то, что знаю сам. Одному мне это не нужно.
– Но у меня есть Алекс...
Я должна была это сказать. Для меня это был спасительный ход, который поможет мне
вернуться к реальности. Голос Дэвида еле заметно дрогнул.
– Он не ждал тебя так долго, как я.
– Дэвид, не надо... Моя прежняя спокойная жизнь и так трещит по швам. Даже не знаю, что будет завтра.
Я повернулась к нему и на мгновение застыла. Мне вдруг стало понятно, в чем заключался секрет нереальной глубины его взгляда, который я так долго пыталась и не могла разгадать. На ярком солнце зрачки Дэвида сжались почти в точку, и я увидела то, чего раньше не замечала: вся радужная оболочка была испещрена темными еле заметными ниточками в виде колец, как на спиле вековых деревьев. И у меня не было сомнений, что их число равнялось двадцати девяти - количеству жизней, прожитых Дэвидом.
– Мы уедем прямо сейчас. Я смогу о тебе позаботиться.
– Нет, в моей жизни есть близкие люди, к которым я привязана. Ты не поймешь этого, но мне нельзя просто так уехать.
Он ничего не ответил. Даже на обратном пути Дэвид молчал, и я тоже не находила нужных слов. Сегодня и так было сказано слишком много. Мне очень хотелось побыть одной. Только бы не позвонил Алекс!
– Глава 8. Объяснения -
В этот вечер я долго не могла уснуть. Город уже давно затих, даже запоздалые гуляки разбрелись по домам, а я все сидела на широком подоконнике в своей комнате, обхватив колени руками, и смотрела вдаль. В Питере уже начались белые ночи - мое самое любимое время, но сейчас даже это обстоятельство не радовало меня. Еще в прошлом году мы со Светланой беззаботно гуляли по вечерним улицам, наслаждаясь романтикой города, но сейчас мне было не до этого. Что-то произошло сегодня, что-то очень важное, но я не могла выразить это словами. Одно я знала точно - Дэвид занял слишком важное место в моей жизни, и не только потому, что хотел мне помочь. Даже тот факт, что мне теперь постоянно грозит опасность, отошел на второй план. До сих пор в ушах звучал голос Дэвида, низкий, слегка хрипловатый от волнения... И еще его странные глаза... Этот человек, так отличавшийся от всех, кого я когда-либо знала, притягивал меня своей самоуверенностью, напором, который сметал все сомнения на своем пути. С Алексом я ни разу не испытывала ничего похожего, и никогда не слышала от него подобных слов. Александр был совсем не такой: всегда сдержан, галантен и благоразумен. В нем не было того огня, который горел в Дэвиде, но в нем была основательность и фундаментальность. Они были полной противоположностью друг друга, как пламя и камень.
Алекс позвонил мне сегодня поздно, когда я уже была дома. Он, оказывается, весь день провел в посольстве, пытаясь получить разрешение на выезд из страны. Как объяснил Александр, вчерашние события нарушили все его планы. Ведь ему так нужно было уехать в Швецию, чтобы решить вопрос
– Один день все равно ничего не решит'. Правда, потом я корила себя за это, мне казалось, что я обманула его. Светлана проявила совсем не свойственную ей выдержанность, даже не позвонив мне, но и мне сегодня было совсем не до нее.
– Какой тяжелый день, - вздохнула я.
Хотелось забыться, но сон никак не шел ко мне. Так я и сидела у окна, перебирая в памяти события минувшего дня: думала о том, что рассказывал мне Дэвид об этих Хранителях. Значит, дед Алекса оказался, действительно, близок к истине. Его работы не были пустой болтовней свихнувшегося ученого, как думали многие. Но это открытие стоило ему жизни, и кто знает, что еще будет впереди.
Я решила воспользоваться теми чужие воспоминания, которые достались мне вчера, в надежде, что они помогут узнать что-то важное. Но разобраться в них было не так-то просто, образы всплывали неожиданно и очень разрозненно, совсем не подчиняясь моим желаниям. После нескольких бесполезных попыток пришлось бросить это дело. Наконец, усталость, дала о себе знать, и я с облегчением покинула свой ночной пост у окна и легла в кровать. Последним, о ком я думала, засыпая, был Дэвид.
Наступило новое утро, но ночь совсем не принесла облегчения. Мама была обеспокоена моим угнетенным состоянием, она отнесла его на счет недавно перенесенного мною потрясения на набережной. По телевизору продолжали обсуждать эту историю. Пресса еще долго не успокоится, хотя все понимали, что точной причины случившегося никто никогда не узнает. Впереди у меня были экзамены и абсолютно никакого желания к ним готовиться. И, если честно, теперь я не видела в них совершенно никакого смысла.
Первым, с кем мне захотелось поговорить, была Светлана. После долгих гудков, в трубке раздался ее недовольный голос.
– Ты почему вчера не позвонила?
– Извини, я не могла. Теперь даже не знаю, как мне быть дальше.
Вся обида подруги тут же испарилась.
– Что-то еще случилось?
– Не совсем, просто теперь я знаю, почему со мной все это происходит, - ответила я и подробно рассказала ей о том, что мне стало вчера известно.
– Хочешь, я приеду?
– Нет, мне сегодня хочется побыть одной, надо все обдумать. Мы обязательно увидимся. Пожалуйста, не обижайся.
– Ну конечно, я понимаю. Но если передумаешь, сразу набери меня.
Я положила трубку и застыла в нерешительности. Нужно было позвонить Алексу и все ему рассказать, но рука как-то не поднималась. Наконец, я решилась. Алекс взял трубку сразу, после первого же гудка, и я даже немного растерялась, подбирая слова.
– Привет, Саша, - он был в хорошем настроении, - ты уже проснулась?
– Я должна с тобой поговорить, - в моем голосе прозвучала тревога, и это заставило Алекса тут же сменить тон.
– Что-то случилось?
– серьезно спросил он, повторив вопрос Светланы.
– Пока ничего, - ответила я, - мы можем сейчас с тобой встретиться?
– Конечно, - не думая ни секунды, сказал он, - я еду в посольство, а потом сразу к тебе.
– А раньше никак нельзя?
Мне почему-то стало грустно от его слов, и я прикусила губу, чтобы не зареветь.
– Саша, мне назначено на 10 часов. Тут нельзя опаздывать, но как только освобожусь, сразу приеду.