Белая пантера
Шрифт:
Но на утро все начиналось заново.
Миллс не раз задумывалась о реакции Эммы, на ту информацию, которую она ей расскажет. Что она скажет? Как поведет себе? Захочешь ли выслушать до конца? Или же сразу прогонит? Откажется? Начнет призирать и ненавидеть? Столько вопросов скапливалось на один вопрос – как рассказать?!
Из-за частых отлучек на вызовы, за постоянными допросами Свон не замечала, что Реджины почти нет в участке. Даже если они и приезжали вместе, стоило Эмме зайти в свой кабинет, она в нем растворялась и Миллс оставалась одна. Наедине с переживаниями и вопросами.
В банде «Белая пантера» эти две недели прошли как нельзя лучше. Работа по подготовки к переправке крупной партии велась полным ходом. Альварес как и обещал, выделил людей для исполнения плана Черной Королевы. Он был продуман до мелочей, до единой детали. И все удивлялись, как Алекс будет способна провернуть такой план, хотя сама его и продумала. Она чаще начала появляться в банде, так как теперь она была уверена, что пусть ее знают в лицо все, чем она будет непонятной тенью о которой говорят, но не чувствуют ее власти.
Грэм и Рикки постоянно находились рядом, ни на шаг, не отходя от Митчел. Так как стало известно, что на Феликса Митчела совершенно неудачное покушение и такое может повториться. И не факт, что это было не предупреждение для Алекс.
Митчел старший очень беспокоился за свою дочь. Он понимал, какие опасные игры ведет его девочка. Только ее игры с полицией и подставными сделками могли довести до трагедии. Ну, а когда он узнал про организованное похищение, вообще пришел в бешенство и грозился вернуться в Чикаго. Но для его безопасности Александра запретила ему это делать.
Феликс Митчел был из тех людей, что всегда делает все по своему, но для своей малышки он был готов достать с неба звезду. Он только за нее боялся и переживал. Он только для нее строил ее империю. Он только ей мог позволить разговаривать с ним так, как с детства не позволял никому.
Две недели пролетели незаметно. Участок, дом, вкусный ужин и теплые объятия с любимым человеком по утрам. Все это было приятно и жизненно для обеих. Но вот только Свон была не такой как раньше. Дерганная больше чем обычно, постоянно занятая делами в участке, а вернее одним единственным делом – поимкой Черной Королевы. Она никак не могла выкинуть из своей головы похищение в ангаре и ее лицо. Как она, смеясь, говорит «убить» и как с издевкой спрашивает «боишься за нее?». Реджина не замечала, но Свон почти каждую ночь просыпалась от одного и того же ночного кошмара.
Пистолет в руках Черной Королевы приставленный у виска Реджины. Рядом ухмыляющийся Грэм, а у его ног лежит труп Келби. Сзади Грэма два бугая – Дин и Том и все они смеются над жалкими выкриками Эммы, над жалкими попытками высвободиться и остановить Королеву. Прося, умоляя, плача, Эмма никак не могла даже приблизиться к стоящей и ничего не предпринимающей Реджине. Эмма не чувствовала связанных рук или ног. Она вроде и бежала, но не могла подойти и, выхватив пистолет, убить уже Королеву. А когда Алекс уже практически нажимает на курок Эмма видит карий взгляд наполненный безграничной любовью и неподдельным спокойствием. А затем слышит, как пухлые губы шепчут: «Взгляни на это другими глазами…». И сразу слыша звук выстрела, Свон просыпается в холодном поту.
Размышляя над смыслом слов Реджины, Эмма никак не могла найти его. Того самого смысла, найдя который она и найдет ответ на мучающие ее сознание вопросы. Что нужно Королеве от Реджины? Зачем она ее похитила? Говорила убить, но с самого начала не собиралась этого делать? Почему она так просто показала свое лицо, когда так тщательно скрывалась столько времени? Почему Реджина так спокойна во сне, и с улыбкой перед смертью говорит посмотреть под другим углом?
Эти и не только вопросы одолевали блондинку все эти вроде и счастливые, но такие трудные две недели.
Информации по Скоту так и не было. Ни тела, ни выкупа «Пантеры» не просили. Дина и Тома, как только они немного очухались от побоев, выпустили под залог, информацию у них так и не получилось получить. А вернее единственное, что они сказали – они кинули избитое тело Келби в багажник машины Грэма и больше его не видели. А вот жив он был на тот момент или уже нет, они говорили, что не знают, но скорее всего, жив, а убили его уже после. Но это были их предположения, которым грош цена, чтобы верить.
Самая крупная партия наркотиков должна была поступить на улицы Чикаго через неделю и это единственное, что знают Эмма и Киллиан. Информацию про границу и автомобили они отмели сразу. Сдать мелкие партии, чтобы раскрыть копа – это одно. А вот потерять самую крупную сделку за последние несколько лет – это другое. И здесь даже не было ни единой ниточки, ни одной зацепки, на то чтобы узнать место передачи и место выкупа. И от этой мысли Эмма тоже не могла просто так оставаться спокойной.
Единственное, что ее утешало в эти две сложные с точки зрения работы – так это вечер в компании любимого человека. Эмма была безгранично счастлива, что встретила Реджину, что они затеяли этот дурацкий спор, благодаря которому Эмма обрела любовь всей своей жизни. Также Эмма была очень благодарна самой Миллс. За то, что она ее терпела. Ее грубость, резкость, чрезмерную вспыльчивость. Что терпела все эти две нескончаемые недели ее задержки в участке, что понимала, когда Эмма не хотела говорить, а просто лежать и молчать, или же когда Миллс хотела серьезно поговорить, Эмма была занята или же уезжала на вызов, так и не выслушав. Эмма была благодарна Реджине за все это и просто за то, что она есть в ее жизни.
Реджина сидела в своем кабинете, мучаясь одной мыслью – предстоящем вечернем разговоре с Эммой. Миллс приняла решение окончательно именно сегодня поговорить с возлюбленной. Тянуть она не могла, мучаясь чувством вины перед любимым человеком.
Встав, она уверенным шагом пошла в кабинет детективов.
В кабинете детективов просто было не протолкнуться. Кипела работа, а информацию, которую они получили 5 минут назад, как раз и собрала столько народа в одном кабинете.
Эмма стояла возле своего стола и громко всем объясняла их действия. Когда всем все стало ясно, детективы и офицеры быстрыми шагами начали покидать кабинет.
– Свон! – крикнул Джонс, – поехали. Быстрее, Свон, быстрее, – подгонял Киллиан, уже у выхода.
Миллс подходила к кабинету, когда из него выбежал Киллиан.
– Джонс, ты куда? Эмма?
– Не сейчас, сержант Миллс, – кинул Киллиан, и на ходу поправляя кобуру и куртку, побежал из участка.
Эмма сразу выбежала за ним, но наткнулась на Миллс.