Белая пантера
Шрифт:
Дальше они ехали молча. Когда они подъехали к дому, Кавана вновь посмотрел на Свон.
– Эмма, только будь спокойнее.
– Рикк, я спокойна и уверена в своих действиях как никогда, – кинула блондинка и вышла из машины, – ты пойдешь? – спросила она мужчину.
– Да, я хотел поговорить с Митчелом, но я могу сделать это после вашего разговора. Поэтому пойдем, тебя уже ждут, – Кавана вышел из машины.
Свон пошла следом за Кавана. Он вел ее по дорожке, которая вела к небольшому дому. Но в нем все равно чувствовалась та самая атмосфера, которая присуща богатым домам. Вокруг было много охраны. Но как только они увидели Рикка, а за ним Свон, сразу отступили и пустили их в дом без лишних разговоров.
– Проходите, мистер Митчел вас уже ждет, – сказал мужчина и открыл дверь в кабинет.
На широком диване сидел седой брутальный мужчина в черном костюме с пронзительными карими глазами. Он посмотрел на Рикка и Эмму, и показал движением руки, чтобы они присели.
Эмма присела на кресло, куда и показал Феликс, а на соседнее кресло присел Кавана.
Эмма смотрела на мужчину, отмечая неоспоримую схожесть его с Алекс. Тот же нос, те же проникновенные и смотрящие прямо в душу глаза, те же губы, правда, без маленького шрамика над верхней губой. Все в нем Эмме напомнило ее Реджину. Свон сглотнула и отвела взгляд от мужчины, смотря в окно и вновь начиная чувствовать дрожь в руках и так и неостывшее чувство боли и утраты.
– Рикки, можешь оставить нас, – попросил Феликс и посмотрел на Эмму. Рик беспрекословно встал и вышел.
– Здравствуйте, мисс Свон. Я уже некоторое время хотел с вами познакомиться.
– Здравствуйте, мистер Митчел, – кивнула блондинка, – вы и представить себе не можете, как я давно хотела с вами познакомиться, – без улыбки, про существование которой Эмма забыла, говорила серьезно она.
– Ну, я, наверное, знаю. Так как вы долгое время пытались меня поймать, – усмехнулся Феликс, – Эмма, я знаю, что вы любите мою дочь, – уже серьезно добавил он.
– Любила, – поправила Свон, сама не осознавая, какой удар себе же и нанесла, только что признавая, что любимой больше нет.
– Ты больше ее не любишь? – с прищуром спросил Митчел.
– Любила больше всего на свете. Да и сейчас продолжаю любить, до сих пор не веря в происходящее, – опустила голову Свон, – я бы отдала за нее жизнь не задумываясь. Вот только не успела…
– Я рад, что в жизни Александры появилась ты. Я знаю, что моя дочь любила тебя и продолжала бы любить, если бы была рядом, – с грустью сказал мужчина, – Эмма, простите ее.
– Простить? – горько усмехнулась Свон, вновь смотря на мужчину, – Феликс, она покинула не только меня. Она не послушала, тогда когда нужно было. Она возомнила себя всемогущей и кого предала больше всего, так это Анджи. Я даже не представляю, как ей сказать об этом.
– Моя дочь делала много ошибок, но Анджи это… Реджи тогда приняла правильное решение ее оставить и родить. Дочь для нее всегда была выше всего, и она бы никогда не придала ее и не бросила. Анджи не нужно знать сейчас о произошедшем, – закуривая, сказал мужчина.
– Я тоже считаю, что Анджи пока не нужно знать. Пусть малышка спокойно отдыхает и думает, что здесь все хорошо, тем более… – сказала Свон, но замолчала. И немного подумав, уверенно спросила:
– Феликс, мне нужна ваша помощь.
– В какой области? Анджелика останется с вами, так хочет Алекс, но я хотел бы видеть внучку, – не сводил взгляда с Эммы Феликс.
– Феликс, прошу, не нужно этих фамильярностей и этикета. Пожалуйста, на «ты», – скривилась от очередного выканья блондинка и, встав с кресла, отошла к окну.
– Я хочу отомстить за смерть Алекс. Хочу собственноручно пустить пулю в лоб каждому, кто хоть как-то причастен к этому, – не сводя взгляда с пейзажа за стеклом, отчеканила Свон.
– Эмма, я не могу тебе пообещать, что дам тебе это сделать.
Свон донельзя сжала зубы и старалась, как можно спокойней проговорить.
– Феликс, я должна это сделать.
Феликс встал и подошел к Свон.
– Я понимаю, но… не ты это должна сделать.
– Почему? Я знаю, что вы сами хотите отомстить за дочь. Но поймите и меня тоже. У меня отняли любовь всей моей жизни, а я даже не могу почтить ее память. Я хочу посмотреть в глаза этим людям и, нажав на курок, видеть, как в их глазах пропадает жизнь. Хочу прочувствовать, как они сожалеют о содеянном, как бояться приговора, который, несомненно, знали, что наступит, но все равно убили. Они убили вашу дочь, мою любовь и мать вашей внучки. Они должны умереть, все до единого, и убить их должна я! – наконец, показала свои эмоции и с остервенением говорила блондинка, крепко сжимая кулаки, до боли в костяшках и продолжала вглядываться в окно.
– Девочка, да пойми же ты, на них и так обрушится кара. Все ответят за смерть моего ребенка, каждый получит свою пулю, – Митчел взял за руку Эмму и почувствовал болячки от порезов. Он развернул Свон к себе лицом и посмотрел на запястья, убеждаясь в своих догадках.
– Это что? Что я вижу у тебя на запястьях? – в глазах мужчины вспыхнула ярость.
Эмма также посмотрела на свои руки, которые только-только зажили от порезов, и аккуратно высвободила их из ладоней Митчела.
– Делала выбор, – спокойно ответила Эмма, смотря в карий взгляд и еще раз отмечая, как он похож на ее до боли любимый.
– Какой еще выбор? Я не знаю, для какого выбора нужно вскрывать себе вены, – прорычал Митчел, – а как же Анджелика, у тебя совсем мозгов нет?!
– Я не хотела жить без нее. Я не могла даже вздохнуть без нее. Когда я услышала взрыв и увидела раскуроченную машину, я не выдержала. Да. Да, я пыталась покончить со своей никчемной жизнью, но мне не дали. Джонс все разы успевал вовремя, – решила отчего-то рассказать все Феликсу Эмма. Она отошла от него, отворачиваясь, она не могла смотреть в его гневный карий взгляд. Он как ножом по сердцу резал новый кусочек боли, напоминая об Алекс, – я тогда ни о чем не могла думать, как о смерти и потери Алекс. Я не могла даже представить свою дальнейшую жизнь без нее и, не задумываясь, захотела все закончить.
– Эмма, не поступай больше так. Твоя любовь жива, а это главное. Тебе есть ради кого жить, тебе есть, кому дарить ее. Тебе просто нужно все отпустить.
– Я не смогу отпустить это никогда. Но вы правы, любовь жива, мне есть, кому ее дарить и ради кого жить. Если бы не Анджелика, то меня ничто, и никто бы не удержал, – уверенно и вновь ледяно сказала Свон.
– Хорошо, что ты хоть это понимаешь. Эмма, я хотел поговорить с тобой о… – Митчел не знал, как начать разговор, – ты не хочешь стать… я хочу, чтобы ты заменила Александру.