Белая пушинка (сборник)

Хобана Ион

— Мы задержимся еще на один день. Не больше. Необходимый запас топлива мы почти набрали, и оставаться здесь дольше бессмысленно. Для музеев мы накопили уже достаточно экспонатов.

— Но нельзя же улететь именно сейчас, Ас!

— Нет, именно сейчас! Мы не имеем права рисковать. Мы ничего не знаем об этих людях.

— Но разве ты их не видел? С чего вдруг нам бояться людей эпохи первого покоя? Ведь это же удивительное везенье повстречаться с людьми тех времен! На нашей планете о них сохранились лишь смутные предания. А здесь мы можем непосредственно наблюдать их повседневный быт. Сколько ученых отдало бы что угодно, лишь бы получить возможность так проникнуть в неведомые нам тайны эпохи первого покоя!.. Подумай только, какой

бесценный подарок повезем мы на Новую!

— У нас есть твои пленки.

— Но этого мало!

— Вполне достаточно! Мы вылетим как только закончим погрузку топлива! Не задержимся ни на минуту!

— Еще не готовы стартовые расчеты, Ac, — вмешался Лор.

— Завтра они будут закончена. Вычислительные машины работают безостановочно.

На четвертой планете любое решение всегда принималось только с согласия всего коллектива. Но в космических полетах руководитель имел право распоряжаться единолично, даже вопреки воле остальных. И теперь Ас принял решение.

Космонавты хмуро разошлись по своим отсекам. Они попали в незнакомый, но такой привлекательный мир и вот теперь вынуждены покинуть его, так и не разгадав всех его тайн…

На следующий день люди синей планеты появились неподалеку от космолета. Их было трое. Они приближались без страха, хотя то и дело останавливались и низко, до земли кланялись. Космонавты стояли неподвижно, сжимая в руках лучеметы, готовые к любой неожиданности. Когда Ас знаком приказал пришельцам остановиться, они повиновались, Один из них начал что-то медленно говорить, словно напевая негромкую песню. Потом он поставил на землю сосуд, горлышко которого было увито зелеными ветвями. Все трое простерлись перед космонавтами, продолжая что-то говорить нараспев. Затем, то и дело оборачиваясь и дружелюбно кивая, они ушли.

Сосуд был вырезан из легкого голубоватого камня. Изготовлен он был неумело: на его стенках явственно виднелись следы резца. Космонавты осмотрели его с интересом, как послание, дошедшее до них из глубины веков — перед ними словно вновь оживала история их предков.

— Пожалуй, ты прав, Эд. Здесь еще продолжается эпоха первого покоя. Похожие сосуды находили и у нас — их возраст определяют в двадцать тысяч лет…

В сосуде была красноватая жидкость. Сосуд продезинфицировали, а пробы жидкости подвергли тщательному анализу. Убедившись, что она совершенно безвредна, Эд первым выпил глоток. Его примеру последовали остальные. Сладковатый, приятный на вкус напиток был, по-видимому, соком каких-то местных плодов. Всеми овладело благодушное настроение. Никто уж не вспоминал об ужасах, которые рассказывали про синюю планету.

К вечеру люди пришли снова и принесли большие охапки цветов. На сей раз среди них была и золотоволосая женщина. Они собрали камни, сложили их в круг, разбросали по ним цветы и, войдя в середину круга, затянули протяжную песню. Один из пришедших бросил что-то в небольшой каменный сосуд, и в вечернем воздухе закурился благовонный дымок. Эд подошел к ним и, не зная, как лучше выразить мирные намерения космонавтов, коснулся плеча золотоволосой женщины. Она взглянула ему в глаза, попыталась взять его за руку, но натолкнулась на лучевую одежду и, почувствовав невидимую преграду, испуганно отпрянула. Эд отвел в сторону лучи и протянул ей ладонь. Робко улыбаясь, женщина дотронулась до нее. Ее спутники тоже подошли и прикоснулись к Эду, по-видимому, чтобы в свою очередь убедиться в его материальности. Они, казалось, были удивлены, но не испуганы, и когда Эд направился к космонавтам, ведя женщину за руку, ее спутники последовали за ни ми, не прерывая своей тихой песни.

— Посмотри на них, Ас, — сказал Эд. — Они такие же люди, как и мы с тобой, с той только разницей, что они пока находятся у истоков цивилизации. Возможно… — продолжал он в раздумье, но тут же осекся.

Ас холодно посмотрел на него.

— Договаривай.

— Возможно, кто-нибудь из них захочет улететь с нами…

— Куда?

— На

Новую…

— Что? — воскликнул Ас так громко, что женщина вздрогнула и бросилась назад, к своим чуть отставшим спутникам. — Нет, Эд, этому никогда не бывать. Никогда! Понятно?

Он знаком приказал людям уйти и сухо распорядился:

— Возвращайтесь на корабль. Мы должны воздвигнуть лучевой барьер.

Ас родился на космолете, который возвращался из очередной экспедиции, снаряженной на розыски новой родины, годной для переселения с их умирающей планеты. Там же, на космолете, он начал учиться, но закончил учебу уже на другом корабле, который строил в космосе промежуточную станцию. Родную планету он знал только по книгам, а когда наконец попал туда, почти все человечество уже улетело на Новую. Строгая дисциплина, царящая на космических кораблях, приучила его к аккуратности и аскетизму. Космонавтом он стал так же естественно и неизбежно, как островитяне с самого раннего детства приучаются плавать. Сейчас его считали одним из лучших пилотов, и, когда ему доверили командование последним кораблем, покидающим четвертую планету, Ас, живя на искусственном спутнике, рассматривал эту задержку просто как кратковременный перерыв между двумя полетами.

Желание ощущать под ногами почву и траву, свободно дышать всей грудью вне стен космолета, окунаться в речные волны он считал просто блажью, поскольку сам обходился без этого вполне безболезненно. По-настоящему счастливым он чувствовал себя только у пульта управления космолета — тогда он знал, что живет полной жизнью, вот как сейчас, на долгом пути к Новой. Думая о будущем, он надеялся, что сразу же по прибытии на место ему поручат готовиться к следующей экспедиции. Возможно, за это время там, на Новой, уже разработали технику межгалактических полетов. Преодолеть тесные рубежи Галактики, вырваться за ее пределы, в бесконечность, — что может быть прекраснее и желаннее? И чего стоит по сравнению с этим синяя планета? Пушинка, затерянная на кладбище мертвой планетной системы… А та жизнь, которую он здесь увидел? Трава, растущая на кладбище. Что может его здесь привлекать? Эти люди, живущие в эпохе первого покоя? Но чтобы они опередили тягостно медленное развитие истории, необходимо гигантское усилие, а для этого нужно было бы перебросить сюда все население четвертой планеты. Да и осуществимо ли вообще столь быстрое развитие? Возможно… Ведь и на их собственной планете тысячелетия назад, когда нынешнее общество только зарождалось, некоторые более отсталые группы населения сумели преодолеть свое отставание, стремительно развиваясь и включаясь затем в новое общество.

Но о подобной встрече эпох на разных планетах не думал еще никто, за исключением разве поэтов, любителей парадоксов. Возможно ли это — вознести население, находящееся на ступени первого покоя, прямо к вершинам космической цивилизации? Нет, Ас был уверен, что это неосуществимо и, следовательно, незачем ломать себе голову над такими неразрешимыми задачами. Для него вопрос был совершенно ясен: люди, населяющие синюю планету, должны и впредь жить своей жизнью. Даже если кто-нибудь из них и захотел бы лететь с ними, ему нечего делать на Новой. Он не сможет приспособиться к столь сложной и высокоорганизованной жизни. Это несомненно, и остальные члены экипажа должны в конце концов с ним согласиться.

В последующие дни обитатели селения за горами продолжали приходить к кораблю, а космонавты в свою очередь наведывались в деревушку на берегу реки. Самый молодой из них, Ог, врач космолета, как-то сказал Асу:

— Почему ты не хочешь познакомиться с ними поближе? Я погладил волосы той женщины, которая пришла к нам. Они нежнее нашей лучевой одежды…

— Они из другого мира, Ог. Ты никогда не сможешь найти с ними общего языка.

— Нет, Ас, они ничем не отличаются от нас. Смотри.

Он заговорил с женщиной на ее языке. Женщина нагнулась, подняла сосуд с водой и протянула ему.