Белая ворона в академии Аусвер
Шрифт:
И я приготовилась бежать. Похоже, падение в лужу ещё цветочки.
Первая, ладно, вторая встреча — и студент оказался сумасшедшим!
— Радуйся, пока можешь, — с тихой яростью сказал рыжий и мне захотелось стать ещё ниже ростом. — Неужели не понимаешь, куда попала?
— В Аусвер, — вырвалось у меня неуверенное. Я пожала плечами и возобновила попытки вытянуть из лужи вымокший чемодан. Который, как назло, зацепился за что-то и вытаскиваться ну никак не желал.
— В Аусвер, — кривляясь, передразнил меня рыжий, по-прежнему не делая попыток помочь. — Скажи спасибо, что не в Хазиру…
— Что здесь происходит? — раздался рядом новый голос.
Глубокий, звучный. Хриплый.
Оказывается, к нам незаметно приблизился брюнет с холодным и отстранённым лицом.
— Аврора Зайко? — спросил брюнет, глядя на мои жалкие попытки извлечь чемодан из лужи с брезгливостью на холёном лице. Так смотрят на гадкое, копошащееся в грязи насекомое. — Вас ждут на Распределении. Пойдёмте.
— Сейчас, — процедила я сквозь зубы, потому что это было уже за гранью. Ладно, в дистрикте от меня шарахались как от прокажённой из-за угрозы паводков… Здесь в Преториуме я им чем не угодила? Внешностью? Ну, знаете, это как-то уж ни в какие ворота…
— Только вещи соберу, — заверила я, проглотив «и шнурки поглажу».
Рыжий странно дёрнул плечами, выпятил грудь, словно пытался пробиться сквозь невидимую преграду. Затем отступил, тяжело дыша. Выразительно сплюнул под ноги и, развернувшись к нам спиной, удалился. Провожая его глазами, я как-то слишком сильно рванула… и…
Чемодан из лужи «выдернулся». И даже, разнообразия ради, приземлился на этот раз на вымощенную разноцветным кирпичом дорожку.
А вот его содержимое…
Оно в очередной раз взметнулось в воздух, на этот раз с задорным таким хлюпаньем и… оказалось на высокомерном брюнете! Частично. Ну и, частично — уже вокруг него.
Мокрое и грязное. В художественном таком беспорядке…
Я сглотнула, глядя, как из-под ночной сорочки, приземлившейся на макушку брюнета, прямо ему на лоб стекает грязный ручеёк. На одном плече повисли лёгкие хлопковые штанишки, на другом, простите, лифчик… некогда бывший белым.
— П-простите, — пискнула я, привставая на цыпочки и снимая со взъерошенной головы брюнета ночнушку. Совершенно автоматически протёрла смятым подолом его высокий лоб, чтоб не текло по лицу и не оставляло грязных потёков на глухо запахнутом вороте.
Судя по камзолу с богатой отделкой — этот не студент. Преподаватель, или того хуже — Магистр…
— Вот уж не повезло, так не повезло, — пробормотала я, стягивая с его плеча лифчик и пряча грязный мокрый комок в карман мокрого же плаща.
— Вы находите? — иронично приподнял угольно-чёрную бровь брюнет. На щеках же его ходили желваки, выдавая гнев хозяина. Опять же, направленный на меня. Мне в этот момент придушить противную горгулью, с которой всё началось, захотелось! Повезло гадине, что каменная!
— А я вот чувствую себя польщённым, — продолжал практиковаться в сарказме брюнет. — Прямо сказочное везение, оказаться под дождём из ваших мокрых панталон!
Я часто заморгала, но, сделав над собой усилие, ответила с достоинством:
— Странные в Преториуме представления о везении. Для полного счастья вам, должно быть, не терпится искупаться в луже.
Брюнет только глазами сверкнул, но оставил мою едкую (и справедливую!) реплику без ответа.
Развернувшись спиной, он направился к воротам, увитым плющом. Ну, как направился. На первом же шаге запутался в какой-то мокрой тряпке, в которой я с трудом угадала собственное платье, чертыхнулся, бросил мне его через плечо.
— Спасибо, — вежливо поблагодарила я, а когда вслед за платьем прилетели и трусики, тоже, естественно, мокрые, добавила: — Вы очень любезны.
По тому, как напряглись плечи моего странного сопровождающего, я поняла, что ему таки есть, что мне ответить. Но он сдержался.
Быстро запихнув испорченные вещи в испорченный же чемодан (не оставлять же их здесь), хлюпая платьем и чуть-чуть носом, я поплелась следом.
А так чудесно всё начиналось…
Глава 2. Юджин
Да не собирался он её обижать! Злиться, обзываться… И тем более толкать в лужу.
Справедливости ради — в лужу-то он её не толкал как раз. Тут уж сама виновата, неуклюжая.
Просто взбесила. Вот прям до белых глаз взбесила. Из какой дыры её вытянули?!
И Касьяна жалко было чуть не до слёз. Как вспомнил того в день своего прибытия в Аусвер… Касьяна назначили его, Юджина, куратором. Высокий, плечистый, смешливый. Душа компании, рубаха парень. Юджин рядом с ним себя закомплексованным заморышем чувствовал.
Тот его после первого «забора» принял, чуть не на руках в комнату отнёс. Сам учебники приволок, ещё и надавал по щам тем, кому огненная шевелюра первокурсника казалась удачным объектом для шуток.
Это сейчас он — самый популярный парень в Аусвер, предмет мечтаний всех девчонок. Ну да на то своя причина есть, дело не только в сильном даре и яркой внешности.
Но тогда… Он же по дороге несколько раз сбежать пытался. Пытался, ага. «Приехал» спелёнатый, как младенец, в магнитных кандалах, практически без сил. Так что после первого «забора» думал, помрёт. Но потом отживел. И даже многих обошёл. Магистры своё дело знают. Доить могут годами… Скоты! Твари!!
Как же он их всех здесь ненавидит!!!
Юджин как увидел сегодня, что новенькая Касьяна толкнула, причём как нарочно, в самую фистулу попала… чуть с катушек не съехал.
Да какого ж сфинкса она не в те ворота попёрлась?!
Хуже всего была жалость. Режущая, острая, давящая. Выжирающая изнутри, обессиливающая. Рвать такую с корнем, рвать! Пусть лучше вообще без этого, без эмоций, чем вот так.
Такая маленькая, худенькая, с виду совсем ребёнок… Эти сволочи, что, малолеток уже берут?! Мало им уже полсотни магов с тщательно лелеемым даром?