Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Ее недоверчивость в сопоставлении с действительностью была настолько нелепой, что он не мог не смеяться, а смех усиливал ее ярость; они не понимали друг друга, и оба не могли вырваться из этого замкнутого круга.

— И часто ты так поступаешь? Развлекаешься? Тебе кажется, что это очень забавно?

Он не отвечал, сейчас любые слова оказались бы неуместными; ей нужно было прежде всего успокоиться.

— Послушай, такое отсутствие доверия… — начал он снова и не смог сдержать смех, хотя видел, что его смех еще больше убеждает ее в том, что он не берет трубку потому, что это ему почему-то неудобно.

Он падал все ниже, но не мог сдержать смеха, слишком нелепы были ее обвинения, а кроме того, его мужское самолюбие было удовлетворено до предела.

— Послушай, — снова заговорил он, — отсутствие доверия убьет нас! — Фразу он закончил с подчеркнутым гневом в голосе и… опять расхохотался.

Флора было заколебалась, но после этого нового взрыва смеха окончательно поверила в обоснованность своих подозрений.

— Убьет нас? — повторила она. — А почему бы и не убить? Почему ты так боишься смерти? Почему ты хочешь жить? Так страстно хочешь жить? Чтобы пить кровь? Пить чужую кровь? — говоря это, она улыбалась, но в улыбке ее не было иронии, одна только горечь.

«Да она меня любит по-настоящему», — вдруг пришло ему на ум; при этой мысли он стал серьезнее, но только на миг и снова залился смехом.

— Отсутствие доверия убьет нас!

Он вновь повторил эту фразу, в ней была правда, спасительная и для него и для нее. Но и на ее и на свое горе он не мог не смеяться. Все поступки Флоры до сих пор были крайним доказательством того доверия, какое она могла ему оказать, дальше могло появиться только сомнение. И оно появилось.

— А почему ты думаешь, что не убьет? — твердила она одно и то же. — Ты так любишь свою милую жизнь, которую оплачивают другие, за которую платят все, за исключением тебя. Все те, о ком ты никогда не думаешь, о которых не подумаешь, даже сидя там, — она показала на ванную. — Ты так любишь жизнь? А ведь все-таки придется тебе расплачиваться! Ты так доволен собой, а я ненавижу самодовольных людей!..

Он знал и чувствовал, что должен немедленно подавить в себе это жалкое самодовольство, ничтожное самодовольство минуты, за которым она не видела долгих месяцев его тоски, голода одиноких ночей, голода, нарастающего во всех клеточках тела, разрушающего мозг, низводящего его до того состояния, когда он не может породить ничего, кроме самых мелких, животных мыслей; он знал, что прежде всего должен сдержать смех, потому что ему придется расплачиваться за него, он знал это, но не мог справиться с уродством минуты, с ограниченными возможностями тела. И чувствуя, что стоит в преддверии конца, который через минуту засосет его, он повторял свое единственное:

— Капля доверия! Капля доверия!

— Нет, у меня к тебе нет никакого доверия! — крикнула она и вскочила с тахты с тем злым спокойствием, которое по временам пугало его. Он поднял трубку, но ему никто уже не ответил. Потом, когда Флора захлопнула за собой дверь, он подумал: «Возвращается время пустоты».

Все же наутро она позвонила и предложила встретиться:

— Я могу быть в пять часов в «Клавдии», если хочешь, у меня будет свободный часок; мне надо поговорить с тобой.

— Может быть, ты придешь ко мне, как всегда, тебе не кажется, что так удобнее, лучше?

— Нет, не думаю, я только хочу поговорить, — засмеялась она.

— А дома нельзя?

— Ты ведь знаешь, что начнется, если я приду.

— Что?

— Я хочу с тобой поговорить, есть у меня одно дело.

— Но почему не дома?

В том, что она позвонила, было что-то обнадеживающее, но в словах «хочу поговорить» он вновь уловил все то же начало конца, о котором уже не первый день беспрерывно думал. Повесив трубку, он, как на экране, прочел где-то в темном углу комнаты все то, что вечером ему скажет Флора, но через минуту уже ничего не помнил, озарение прошло.

«Клавдия» помещалась в подвале. Она занимала несколько темных клетушек, в которых краснота кирпича, смешиваясь с сажей, создавала впечатление, будто проворные трубочисты только что выгребли отсюда уголь огромными лопатами, а потом уже позвали гостей. После того как выгребли уголь и гости устроились на твердых скамейках за низенькими столиками, художники, притворившись детьми, размалевали стены в красный, желтый и белый цвет. Здесь всегда было полутемно, на столиках стояли свечи, воткнутые в горлышко бутылок, дожидаясь часа, когда прекратится подача электроэнергии, что часто случалось зимними вечерами в часы большого напряжения. В полутьме Ясь с трудом отыскал Флору, забившуюся в уголок. На ней был полушубок, наброшенный поверх костюма, который он раньше не видел, да и лицо у нее было не такое, как обычно.

«Чужая, другая, похудевшая, — подумал он. — Может быть, поэтому она выбрала этот темный погреб?»

— Вот и ты, а я боялась, что ты не придешь.

Она была чем-то очень взволнована. Говорила рассеянно, не обращала внимания на окружающих, не читала ему нравоучений.

— Я кое-что хотела тебе сказать, — снова повторила она; она уже несколько раз начинала с этой фразы, но всякий раз отвлекалась.

— В чем дело, Флора?

— Флора, — она передразнила его голос. — Я хотела кое-что тебе сказать.

— Ну, скажи.

— Но я не знаю, будет ли тебе это интересно.

— Не шути.

— Я не шучу. Я хотела поговорить с тобой об одном человеке.

— Каком человеке? — Он почувствовал, как почва уходит у него из-под ног.

— Я хотела с тобой поговорить об одном человеке… о пане Памеле.

— Как ты сказала, пане…

— Пане Памеле, пане Памеле, пане Памеле.

Он не поверил своим ушам.

— Ты знаешь, о ком я говорю?

Она смеялась вымученным смехом, звучавшим словно из-под стеклянного колпака. Выражение лица у нее было еще более ребячливое, чем обычно. По временам Ясю казалось, будто он видит ее впервые.

Пан Памела… Он не мог бы с точностью сказать, откуда взялось это женское имя: из книги, из газет, с вывески, может быть, это была фамилия знакомых из далекого детства. Сколько он себя помнил, он всегда писал это имя на обложках книг, на тетрадях, на салфетках, это была квинтэссенция бессмыслицы, темноты. Когда впервые вместо Флоры к телефону подошел ее муж и спросил, кто нужен, Ясь, растерявшись, сказал: «Не могу ли я поговорить с паном Памелой». С тех пор он каждый раз задавал тот же вопрос; ему хотелось создать видимость, будто звонят по похожему номеру и поэтому так часто происходят ошибки.

Поделиться:
Популярные книги

Довлатов. Сонный лекарь 3

Голд Джон
3. Не вывожу
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь 3

Сотник

Ланцов Михаил Алексеевич
4. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Сотник

Измена. (Не)любимая жена олигарха

Лаванда Марго
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. (Не)любимая жена олигарха

Барон нарушает правила

Ренгач Евгений
3. Закон сильного
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Барон нарушает правила

Защитник

Астахов Евгений Евгеньевич
7. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Защитник

Темный Лекарь 5

Токсик Саша
5. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 5

В зоне особого внимания

Иванов Дмитрий
12. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
В зоне особого внимания

Ученик

Губарев Алексей
1. Тай Фун
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Ученик

Отмороженный 8.0

Гарцевич Евгений Александрович
8. Отмороженный
Фантастика:
постапокалипсис
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Отмороженный 8.0

Утопающий во лжи 3

Жуковский Лев
3. Утопающий во лжи
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.00
рейтинг книги
Утопающий во лжи 3

Курсант: назад в СССР 2

Дамиров Рафаэль
2. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.33
рейтинг книги
Курсант: назад в СССР 2

Подпольная империя

Ромов Дмитрий
4. Цеховик
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.60
рейтинг книги
Подпольная империя

Возвращение

Кораблев Родион
5. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
6.23
рейтинг книги
Возвращение

Здравствуй, 1985-й

Иванов Дмитрий
2. Девяностые
Фантастика:
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Здравствуй, 1985-й