Шрифт:
Исторический роман
Слэш и фэмслеш
Любовь, за которую сажают на кол.
Скучающий аристократ знакомится с приезжим итальянским певцом и решает его соблазнить. Он не знает, что в детстве итальянец подвергся чудовищной операции ради сохранения ангельского голоса. А приезжий не знает законов города: за содомию здесь сажают на кол — того из мужчин, кто исполняет роль женщины.
— сцены
— этически небезупречные поступки
— возможны исторические неточности
— война, чума, детективное расследование
— роковая любовь
— ХЭ
В тексте есть: противостояние характеров, однополый секс без цензуры, запретные чувства
Ограничение: 18+
1
Весна выдалась ранняя, солнечная. Три недели без снегопадов и дождей — и старый Калин высох до последней улочки. Ратушная площадь радовала калинцев чистой мостовой, хозяйки Нижнего города отмыли от зимней грязи окна, а в садике у Домского собора подняли головки первые нарциссы. Море очистилось ото льда, и горожане встречали караваны иностранных кораблей, спешивших выгрузить драгоценные ткани и соль и наполнить трюмы мёдом, салом и сибирскими мехами. Торговля кипела повсюду: и в порту, и в здании Большой гильдии, и даже в прокопчённых городских тавернах. Купцы заключали сделки и подсчитывали будущие барыши.
В аристократическом Верхнем городе, раскинувшемся на крутом взгорье и защищённом от купцов и ремесленников мощной крепостной стеной, царило сонное весеннее благодушие. Дворцы знати и духовенства возносили свои башенки высоко в голубое небо. Солёный балтийский ветер наполнял покои аристократов свежестью и заполошными криками чаек.
Эрик Линдхольм проснулся поздно. Зевая и почесываясь, он прямо в рубашке погрузился в купальную кадушку, приготовленную конопатым Юханом. Барон и сам был конопат, но предпочитал не замечать этой вульгарной детали. С таким же хладнокровием он игнорировал и свои кривые ноги. А в остальном он был красив: рослый, мускулистый, рыжий. Достойный потомок шведского дворянского рода.
Его снедала скука, и он оживился, когда Юхан доложил о визите фрау Агнеты. Она вошла запыхавшаяся от быстрого подъёма по чёрной лестнице, ведущей из Нижнего города в Верхний, но Эрик, хорошо зная подругу, заподозрил, что не сотня ступенек привела молодую вдову в такое возбуждение. Агнета, шурша богатыми шёлковыми юбками, порывисто приблизилась к кадушке и прошептала:
— Ваша милость, я принесла плохие вести.
Эрик полюбовался на пышную грудь, не прикрытую косынкой, и на взбитые светлые
— Не стесняйтесь Юхана, дорогая фрау Гюнтер. Рассказывайте вашу новость.
— Во дворце губернатора Стромберга скандал. У пажа, не помню его имени, нашли серебряную пряжку с рубинами.
Барон закрыл глаза, ожидая продолжения.
— Начали разбираться, где мальчишка раздобыл драгоценность. Ах, я вспомнила, его Томас зовут! Так вот, Томас молчал, хотя старший камердинер грозился его избить. Позвали управляющего, и он опознал пряжку по вашему клейму. Решили, что Томас украл её в прошлый вторник, когда вы обедали у губернатора. Мальчик расплакался и принялся уверять, что вы сами подарили ему украшение. Это правда, ваша милость?
— А вы как думаете?
— Я думаю… — Агнета заметила, что рубашка Эрика задралась и обнажила крепкие волосатые икры. Она так смутилась, что сочла нужным извиниться за нескромные взгляды: — Прошу прощения, ваша милость. Что касается пряжки, то я верю Томасу. Вы вполне могли сделать ему подарок за… услуги деликатного свойства.
Его милость вальяжно сложил ноги на бортик кадушки и пошевелил влажными пальцами, чем вызвал новый прилив крови к щекам вдовы Гюнтер. Справившись с волнением, она продолжила:
— Он ведь не первый, кого вы… Кхм-кхм… — она многозначительно покашляла. — Но управляющий не поверил его словам. Отобрал пряжку и распорядился выпороть Томаса за воровство.
Эрик вспомнил пажа, его призывно-пугливые взоры и неумелые губы. Скривился:
— И поделом маленькому глупцу. Что ещё нового в Калине?
— Почему поделом? Разве он виновен в краже?
— В краже — нет. Но и невиновным его нельзя назвать. Закон суров к мальчикам, которые позволяют мужчинам лишнее.
— Но это вы соблазнили его!
— Моя дорогая фрау Гюнтер! Ваше доброе сердце требует справедливости, но мир жесток к таким юношам, как бедный Томас. Если я расскажу правду, то избавлю его от порки за воровство, но навлеку гораздо более страшное наказание.
Агнета отшатнулась и побледнела:
— Томаса могут казнить? О Господи! А что сделают с вами, если узнают?
Эрик встал во весь рост. Мокрая рубашка из тонкого белого полотна облепила превосходно сложённое тело, широкий ворот открывал золотистую шерсть на груди.
— Со мной? Ничего. Я не посрамил свою принадлежность к мужскому роду. Это принципиальный вопрос, если вы понимаете, в чём разница. Останетесь со мной позавтракать? Я прикажу накрыть на террасе, сегодня отличное утро. Юхан, долго я буду стоять на сквозняке? Быстро неси одежду, ленивый бездельник!
Спокойно позавтракать не удалось. Посыльный доставил письмо от губернатора Стромберга и ушёл, не дожидаясь ответа. С тяжёлым предчувствием барон прочитал несколько скупых строк: