Белое на голубом
Шрифт:
Нильда повернулась к нему, зло прищурив глаза, и уже хотела ругаться, но Голен поднял руку, призывая к тишине.
– Кто-то должен постоянно готовить еду, пополнять запасы вооружения, заботиться о тех, кого могут ранить в бою, заботиться о детях. Вас мало, - он оглядел всех присутствующих женщин, - А работы много. Каждая пара рук будет на счету. Поймите же, кормить и обеспечивать войско - это тоже часть войны. Крепкий тыл - один из залогов успеха.
– Крепкий тыл! Сказал бы еще крепкая задница!
–
– А ты помолчи, женщина. Тебе не мешало бы научиться вежливо разговаривать со своим мужем, - невозмутимо ответил Голен, наградив ее странно веселым взглядом.
Нильда аж задохнулась от возмущения, зато все контрабандисты, набившиеся в комнату, просто покатились со смеху.
– Ты... ты...
– силилась высказаться она и не находила слов.
На что Голен совершенно спокойно и ласково ответил:
– Твой муж. Сама выбирала.
– Ай молодец, парень, вот это по-нашему!
– выкрикнул дед Джулиус и хлопнул парня по плечу, - Слушайся его девочка, он дело говорит.
– Так я могу продолжать?
– невинно спросил Голен, будто не он сейчас устроил здесь представление.
Кстати, сделал он это сознательно, смех перебил общий тревожный настрой и позволил взглянуть на ситуацию по-новому. И хотя Нильда еще не успокоилась, даже она вынуждена была признать, что говорит этот восемнадцатилетний юноша весьма и весьма мудрые вещи. Пусть он еще не воевал сам, но получил очень хорошее образование, а главное, его учили управлять. И судя по всему, он был способным учеником. Антионольф мог бы им сейчас гордиться.
Голен указал на слабые места в обороне, предложил немного пересмотреть позиции и уделить больше внимания подходам с суши. Потому что именно оттуда ожидал следующего удара. Кроме того, им нужно иметь сведения о том, что происходит в городе. Значит, нужна разведка. И пути нужны новые, по морю теперь лучше не ходить, там будет днем и ночью дежурить береговая стража.
Как выяснилось, тайные тропы и тайные гавани имелись. Да и люди, готовые идти в разведку тоже. Голен призывал всех быть предельно осторожными, и максимально исключить риск, не ввязываться ни в какие сомнительные приключения.
Что ж, все сказанное им было верно и принято без возражений. Однако, когда он высказал пожелание лично проверить все посты и участвовать в боях, Джулиус воспротивился.
– Тебя как раз и нужно прятать как самое дорогое сокровище. Тебя и вот ее, - он указал на Нильду, - Кроме того, ты даже ходить не можешь. Куда тебе в бой?!
– Дедушка!
– возмущенно воскликнула Нильда.
А Голен ответил:
– Для того, чтобы передвигаться, мне не нужно ходить. Если вы это имеете в виду.
И одновременно оторвался и завис в метре от пола вместе с креслом, на котором сидел. Несмотря на то, что в комнате
– Это мы и так знаем, - не хотел соглашаться дед Нильды, старшина братства контрабандистов.
– А то, что я обладаю силой, - просто и даже как-то обыденно сказал Голен, - Достаточно большой силой, чтобы противостоять колдунье.
– И что ты можешь, кроме того, как создавать цветы?
– Я могу сражаться, - ответил юный колдун.
Голос его был ровным и спокойным, но каменное выражение, застывшее на лице, все-таки выдавало обиду.
Джулиус пожалел о том, что сейчас сказал, желая во что бы то ни стало спрятать мальчишку колдуна в убежище и уберечь его от опасности. Потому что этим он задел Голена. Старый контрабандист знал (откуда он знал об этом - тайна), что далеко не каждый, наделенный колдовским даром способен как раз таки создавать цветы, или вообще, что-то живое. Колдуны, обычные колдуны, могут менять свойства материи в той или иной степени, в зависимости от уровня силы. Но создавать нечто живое - особый дар доброго колдовства. Потому что это один из чрезвычайно редких даров.
Из тех, что дают право на владение символами власти Страны морского берега.
– Хорошо, сынок. Прости, я не хотел тебя обидеть.
– Да ладно, - невесело усмехнулся Голен, - Я понимаю, что калека. Но обещаю не быть никому обузой.
– Ничего ты, сынок, не понимаешь, - вздохнул дед и продолжил командным тоном, - Хорошо, я сам проведу тебя по всем постам. Но! Четыре человека постоянно будут рядом с тобой.
Тот пытался было возразить, но Джулиус уже отдал приказ людям:
– Не отходить от него ни на шаг. Не спускать глаз. Головой за него отвечаете!
На этом собрание, в общем-то, и закончилось, люди стали расходиться, и скоро дом Джулиуса опустел. Нильда подошла к Голену, продолжавшему сидеть у стола и задумчиво теребить ткань своих штанов. Встала рядом. Он поднял на нее взгляд.
– Муж?
– спросила Нильда, чуть насмешливо приподняв одну бровь.
– Сама выбирала, - немного неуверенно улыбнулся Голен.
– А ты этого хочешь?
– теперь она уже приподняла обе брови, лицо обрело непонятное выражение.
Голен сглотнул и прикрыл глаза.
– Очень, - голос его был тих, едва слышен, - Я мечтал о тебе...
– Му-у-у-ужжж...
– протянула она, словно пробуя это слово на вкус.
– А ты этого хочешь?
– теперь жадный взгляд парня был прикован к ней.
Нильда прошлась по комнате, внимательно оглядывая все углы, так, будто искала что-то. Голен не выдержал:
– Прошу, ответь. Не надо меня мучить.
Она повернулась и, наградив его убийственно кокетливым взглядом, проговорила:
– Не знаю... Я подумаю.