Белое Пламя

Тьма Анна

Через двадцать минут, показавшихся вечностью, охрипший от крика Альтис медленно пришел в себя. С тихим стоном усевшись на песке, он взглядом нашел Калигула. Понятливый конь, опустившись на колени, подставил спину, и парень смог сесть верхом только с третьей попытки.

«Северо-восточный порт… успеть бы… – крутились обрывки мыслей в голове демона. – Я ведь не справлюсь… О Создатель, как я ненавижу это все! Ну почему я такой дурак! Доверчивый и наивный дурак! Она была права, когда звала меня дураком. Маленькая лживая дрянь! Так меня обмануть… За что?! Как же больно… не упасть

бы…» Но упасть со спины этого зверя, если он того не хочет, было невозможно.

Когда Калигул наконец нагнал маленький отряд, Альтис уже настолько пришел в себя, что мог сидеть прямо, а не полулежать на шее коня. Едва демон успел на полном скаку вкратце рассказать маршалу и Ароху о случившемся, как наперерез отряду из леса бросились умертвия.

Коротко ругнувшись, Альтис, жестко всадив пятки в бока къяра, рванул вперед и, сорвав с запястья десяток хрусталиков, разом швырнул их в бегущие из леса живые трупы. Грохнуло и засверкало так, что все бы оглохли и ослепли, не сплети вовремя магистр Дартург контур защиты.

С диким лаем бросился на ходячих мертвецов белый пес Марьи. Убив троих, он не увидел четвертого, за что и поплатился. Пес был еще слишком молод и неопытен. Альтис на скаку сбил ногой голову с умертвия и, подхватив за шкирку раненого пса, закинул его обратно в фургон.

Прежде чем нежить успела опомниться, лошади, поддерживаемые магами в свежем и бодром состоянии, бешеным галопом промчались дальше по дороге. Арох успел выпустить пятьдесят стрел, и каждая безошибочно нашла цель. Чтобы убить умертвие, нужно отсечь ему голову, но достаточно и просто сильно повредить мозг. Лучше всего целиться в глаз.

– У некромантов есть один существенный недостаток! – крикнул Альтис Дартургу. – Они не могут делиться жизненной силой с живыми! Их кони скоро отстанут, если, конечно, они живые, а не такие же умертвия!

Глава 5

Союзники

К вечеру преследователи остались далеко позади. Маги совместными усилиями создали заклятие «глаза», через которое, даже сквозь блоки некромантов, проследили за нимадоргским отрядом.

Валившиеся с ног от усталости люди разбили лагерь уже при лунном свете.

Пламенный заглянул к девушкам.

– Жив? – кивнул Альтис на перебинтованного пса, лежащего без движения.

– Жив, – ответила Марья. – Но ненадолго. Немного осталось – раны очень серьезные. Ал, ты можешь что-нибудь сделать? У меня не получается.

Парень влез в фургон, осмотрел собаку. Покачал головой:

– Сейчас ничего не могу сделать. Только заморозить его в этом состоянии, чтобы потом исправить. Или дать умереть.

– Заморозь его, – попросила девушка.

Пламенный развел ладони над собакой, резко свел их вместе, сжимая в кулаки. Пес вспыхнул и исчез, оставив после себя только медальон в виде спящего щенка. Марья взяла медальон, повесила себе на шею, сжала в ладони теплый металл.

– А оживить его потом будет возможно?

– Да, хоть и сложно, – кивнул юноша, выходя из фургона.

Альтис при помощи Ароха развел отдельный костер. Сняв все, кроме штанов, демон ступил в огонь. Арох только улыбнулся, а вот Василиса, наперегонки с маршалом и двумя гвардейцами, бросилась спасать мага. Василису свалила на землю Марья, для верности еще и сев сверху на вырывающуюся девушку, а остальных остановил Дартург.

– Куда прете? – грозно поинтересовался старик. – Именно так Огненный маг набирается сил! – Магистр не стал уточнять, что при этом маг должен быть еще и демоном.

Люди в нерешительности остановились, глядя, как танцует в пламени их командор. Белые и оранжевые языки огня обняли его тело и танцевали с ним в паре. Огонь и волшебник запели на два голоса, тихо, чтобы не тревожить очарование ночи:

Пылает огоньВ темной ночи,Не знает огоньПлена печи…

Убедившись, что командор в порядке, более того, очень доволен своим положением, люди начали разбредаться по своим лежакам. А вслед им летела песня:

Но знает огоньСвободу костра,Танцует огонь,Живая искра…

Обессиленные путешественники улеглись спать, никто не дежурил, потому что маги поставили охранный контур, а Марья все сидела у белого костра и смотрела на своего любимого демона. Он не замечал ее или не подавал виду. Она завернулась в свой спальник и медленно засыпала, согретая жарким пламенем и успокоенная магической песней.

Вдоволь натанцевавшись, Пламенный сел в костре, и Белое Пламя нежно обняло его, покрывая поцелуями, лаская каждый шрам, залечивая царапины и синяки, грея его, вечно мерзнущего мальчишку. Разомлевший юноша зевнул, свернулся клубочком, подтянув колени к подбородку и почти сразу уснул.

Под утро, когда все раны были залечены, на смену Белому Пламени пришел обычный огонь, обжег угольком щеку демона. Тот вздрогнул и, не открывая глаз, стал выбираться из костра.

Альтис влез под первое попавшееся одеяло и затих. Марья удивленно приоткрыла глаза, увидела спящего демона и прижалась к нему. Так они и проспали до рассвета.

Василиса, направляясь будить почему-то избегающего ее в последнее время эльфа, наткнулась на обнявшуюся парочку. Она стояла над ними и смотрела, а в ее душе бушевал шторм. Она даже не понимала, что чувствует, глядя, как мирно улыбается во сне ее первая любовь, обнимая другую девушку, которая, между прочим, весьма уступала красотой Василисе.

Ее размышления прервались самым неожиданным образом. С другой стороны костра прилетел сапог, который угодил точнехонько пониже спины волшебника.

– Пламенный! Подъем! Утро!

Однако сам эльф, швырнувший сапог, не соизволил не то что встать, но даже открыть глаза. Альтис, также не горя желанием просыпаться, нащупал сапог и швырнул его обратно, засадив подошвой эльфу в лицо.

– Да пошел ты, лохматый… Еще темно…

Сапог был снят с лица и метко брошен обратно, на этот раз засветив магу каблуком в ухо.