Белое пятно на карте
Шрифт:
— Добрый день, шеф! Задание выполнено! — Высокий мужчина в элегантном спортивном костюме выложил на редакторский стол магнитофонную кассету и пачку стереофотографий. Вот: интервью с первым изобретателем машины времени Валерием Гавриловичем Фроловым и его портрет в юности, за пять лет до того! Снимок сделан за миг до перехода, в момент нажатия кнопки…
Редактор склонился над фотографиями. Загорелый юноша с характерным прищуром чуть грустных глаз, взгляд исподлобья… Редактор нажал кнопку на столе и сказал вошедшему секретарю:
— В номер, срочно…
Поздно вечером ему принесли свежий оттиск. Редактор не спешил разворачивать его. Мыслями он перенесся
Портрет, помещенный на первой полосе номера, теперь как бы сам «нажимал кнопку», соединяя оба их мира в замкнутое временное кольцо: мир Земли 1980-го, время пэтэушника Валерки Фролова, и Солнечную Систему 2087-го, время, которое наступит для редактора через семь лет…
Через семь лет после встречи с незнакомцем часовой мастер Валерка Фролов, недавно окончивший заочное отделение физмата, научится управлять временем. Он соберет свои первые в мире времязадающие часы, потом заведет их ровно на сто лет вперед и отправится в будущее. Молодости свойственно тщеславие: отпраздновать в будущем столетний юбилей своего собственного изобретения — это же так здорово!
…Попав в будущее, в год 2087-й, Валерка удивился размаху праздника. Даже неловко стало. Чего стоили одни громадные видеоплакаты! И лишь одно вызывало недоумение: на всех плакатах изобретатель Валерий Фролов был изображен молодым, почти мальчишкой, да к тому же — в форме пэтэушника. А ведь ему так хотелось посмотреть на себя — взрослого, солидного, уважаемого! Может быть, даже с бородой, седой, волнистой и окладистой, как у Леонардо да Винчи в школьном учебнике…
И вдруг Валерку осенило: нужно зайти в библиотеку! Там наверняка найдутся подшивки всех газет и журналов, а по ним легко можно будет проследить жизненный путь великого изобретателя, создателя машины времени и автора наверняка еще очень многих открытий!
И вот перед ним журнал столетней давности. Так, так… Ничего! Никакого упоминания о Валерке и его машине времени…
Пролистав от корки до корки целую гору журналов, Валерка сообразил, что проще просматривать перечень опубликованных материалов в каждом завершающем год номере. Дело пошло быстрее, но по-прежнему — ничего… Последние годы Валерка листал совсем хмурый, смутно подозревая неладное. И вдруг — есть! 2080-й год!
Снимок во весь разворот. Похоже, тот самый, что и на видеоплакатах. Юноша с удивленным взглядом чуть виноватых глаз наклонился вперед, к объективу. На заднем плане — речушка, примятая трава на берегу…
Этот номер со снимком и лежал сейчас на редакторском столе. Редактор знал, почему Валерка Фролов встретит первое упоминание о своем открытии и о себе только здесь. Первый закон хрононавтики, сформулированный уже после путешествия Валерия Фролова на сто лет вперед, гласил: путешествие в будущее возможно только в один конец. Путь назад хрононавту заказан. Если ты полетел в будущее, то обратно вернуться не сможешь… Ибо, вернувшись, ты уже не будешь собой. Физически хрононавт, побывавший в будущем, может переместиться назад, но при его возвращении произойдет хроноамнезия — путешественник совершенно забудет собственное прошлое… Может быть, природа устроила это затем, чтобы человек не встретил в прошлом самого себя? Нет, скорее всего, чтобы просто не узнал при встрече. Встретил на улице или в автобусе — и не узнал…
Редактор не пытался даже представить себе те чувства, которые испытает Валерий Фролов, осознав, что никогда — НИКОГДА! — не сможет вернуться назад, в свое время, никогда не увидит знакомых, родных, близких, никогда не встретится с Ниной… А если и вернется, а если и увидит, а если и встретит, то — не узнает, забудет, не обратит внимания!..
Так и сидел редактор журнала за своим рабочим столом, не решаясь взять в руки фломастер и поставить свою подпись в верхнем углу сверстанного номера, чтобы закрутилась, завертелась могущественная полиграфическая техника, чтобы через несколько минут свежий, пахнущий типографской краской оттиск вышел в свет, поступил к подписчикам, тяжелыми томами осел в библиотеках, в одной из которых семь лет спустя развернет его взволнованный Валерка и прочтет мелким шрифтом напечатанный на последней странице этот самый закон хрононавтики, навсегда отрезвший ему возвращение домой, к себе, к Нине…
И в это же время в одном из жилых уголков Солнечной Системы спокойно спит высокий мужчина — человек, который предпочел добровольную хроноамнезию и жизнь рядового репортера — прижизненной славе изобретателя, обреченного на тоску по родному времени, по любимым людям. Высокий стройный мужчина с характерным прищуром невеселых глаз, не помнящий своего прошлого, — бывший пэтэушник Валерка Фролов. Хрононавт, репортер, взявший интервью у самого себя…
Единственное, чего не смог заставить себя сделать Валерка Фролов, так это вернуться после беседы на берегу реки в то же будущее, в столетний юбилей своего изобретения. Но зато незнакомца с удочками Валерка запомнил очень хорошо и выбрал для себя его жизнь, его время, его такой характерный прищур все понимающих печальных глаз…
В это же самое время, только ровно сто лет назад, в маленькой комнатке на окраине города, на узкой кровати спит Нина. И снятся ей воздушные, почти невесомые, голубые, розовые, белые праздничные платья. А на столике, возле самой кровати, в высокой прозрачной вазе вечно пламенеют огненно-красные тюльпаны.
СУМАСШЕДШАЯ КНИГА
Крыльцо скрипнуло под его ногой…
Сай выронил книгу из рук. Она неудачно перевернулась в воздухе и упала на пол переплетом вверх — прямо на раскрытые страницы. Сай расстроился — он не любил неаккуратного обращения с книгами. Теперь страницы наверняка помнутся и останется след — складка на бумаге.
Крыльцо скрипнуло под его ногой…
Как только Саймон Бишоп дочитал книгу до этого места, ему вдруг послышался странный звук в саду за окном. Где-то у крыльца. Скрип не скрип, а так — шорох какой-то. Но даже и не сам звук насторожил Сая, а странное совпадение действительного шороха и скрипа, о котором он только что прочел.
Сай прислушался. В комнате стояла особенная, напряженная тишина. В саду тоже было тихо. Это настораживало еще больше.
Дело в том, что он читал книги очень быстро, держа в поле зрения не одну—две строки, как обычный читатель, а сразу треть, а то и половину страницы. Этому он научился на курсах скорочтения для бизнесменов, выложив почти сотню долларов. Там их специально тренировали удерживать в зрительной памяти сразу весь финансовый документ. Вот и теперь он хорошо помнил, что дальше по тексту убийца за окном должен затаить дыхание и, не двигаясь, выждать несколько минут, чтобы жертва успокоилась.
Книга лежала на полу, белея обложкой.
Еще несколько минут назад Саю было просто смешно. Он не был суеверен и даже немного гордился своим скептицизмом. Забавное совпадение, не более того: он, Саймон Бишоп, высокопоставленный финансовый служащий, встретил свое имя на первой же странице случайно купленного им детективного романа. Книга имела броское название — «Семь убийств одним кинжалом» и привлекла Сая дешевизной. Теперь, услышав скрип на крыльце, он вдруг почувствовал острый и чуточку тревожный интерес к развитию сюжета. Сай тут же перевернул десяток страниц, нашел конец первой главы и медленно прочитал последнюю фразу: