Белое солнце дознавателей. Том 4
Шрифт:
Все остальные новости были стандартными — заключение помолвок, браков, афиша Столичной оперы, новые земельные законы, вступающие в силу, повышение цен на рис и…
…я поперхнулась чаем.
В разделе «Новости Гильдий» — алхимические ведомости, черным по белому было отпечатано: «Экспериментальное открытие… Сир Дан… курсант десятого курса… Корпус, факультет военной алхимии…
Зимородка?!
Я подпрыгнула на стуле и дочитала: «… защита состоится… третьего дня на пятой декаде…».
Как, Великий, он смог сотворить такое? Как, псаки его побери?!
— Блау? — Ленивый голос Тира звучал заинтересовано. — Там есть что-то настолько интересное?
— Выросли цены на злаковые… я очень переживаю за наши запасы.
Гебион удивленно поднял на меня округлившиеся глаза, а Фей украдкой бросила взгляд на страницу моей газеты — и я сразу свернула «вестник» в трубочку.
В коридорах верхнего яруса поместья Тиров сновали слуги — пока господ нет, нужно успеть сделать дневную уборку.
Псаков Дан. Как он умудрился сотворить такое?
У меня не было даже приблизительного ответа на этот вопрос, и я решила, что всё вытрясу с него вечером.
Дверь в спальню я закрыла, повесив сигналку, чтобы не мешали. Шторы были одернуты, окно — открыто, впуская свежий воздух, который пока ещё веял прохладой. Найдя свое ханьфу, я вывернула карманы и вытрясла артефакты на покрывало.
Две пирамидки вызывающе переливались тонкими гранями на свету. Снизу на каждой был едва заметный оттиск печати — герб, означающий «собственность клана Корай», любителей всё делать на заказ.
Я взвесила их на ладони. Родовой герб — это прекрасно. На записях только карты, нарисованные тушью от руки, и пометки — никак не связать со мной.
— Клан Корай, который знал путь к сокровищнице Да-арханов, псаковы предатели, которые
Пока Кораям будет не до Блау. До момента признания нового Главы и передачи регалий они закроют территорию. Закроют поместье и поднимут защиту. Наследника должен признать Род — до этого момента никто не войдет в дом.
Потом — похороны предыдущего Главы. Принятие соболезнований, официальный период траура. Зиму, а то и две, Рейне будет чем заняться.
И вопрос на который Рейна так и не получила ответа — имя жениха. Я не сказала ей. Сначала нужно быть уверенной, что Иссихар справится с «Зовом» — это самое слабое место.
И…город-из-стекла… мне почти чудился звонкий стук копыт по стеклянной дороге и… шекк. Впаянный силой в стекло намертво, застывший в песках… Да-арханы так дорого заплатили за свою тайну.
Вздохнув, я начала плести — первый узел, второй, третий…плетения сверкнули в воздухе. Пирамидки щелкнули с глухим и протяжным звуком, и треснули по одной из граней. Всё. Записи — уничтожены.
Я вернусь в Мертвый город, когда буду готова. И вернусь не одна.
В дверь торопливо постучали.
— Госпожа! Госпожа!
— Вас ожидают внизу… господа-дознаватели, — промямлила служанка, когда я широко распахнула дверь.
Менталисты? Таджо? Бутч и Сяо?
По лестнице я сбегала торопливо, придерживая юбки ханьфу, и на последний ступеньках встала, как вкопанная.
Мне вежливо и доброжелательно улыбался седой менталист, с которым мы встречались в аудитории Академии. Ещё двое в черной дознавательской форме с суровыми лицами стояли за его спиной.
— Леди Блау? Ясного дня. У нас к вам есть несколько вопросов.