Белое солнце пустыни 70 лет спустя
Шрифт:
– Как?
Фарид не ответил, потом вдруг сорвался с места и пошел к выходу из подвала. Сухов удивленно пожал плечами и пошел вслед за ним.
– Сейчас я уеду. Поищу взрывчатку. – сказал Фарид, когда они вышли во двор, и направился к мотоциклу. –Жди, и будь осторожен.
Он завел мотоцикл и укатил, исчезнув за воротами.
И все-таки, почему он так настойчиво пытается попасть в бункер?
У Сухова возникло странное подозрение, что Фарид неспроста появился так вовремя. Тут явно что-то не так. И этот его внезапный интерес к бункеру.
Что
Еще час-другой он потратил на то, чтобы принять необходимые меры обороны дома. Вначале он тщательно осмотрел весь дворец и прикинул в уме план. Затем расставил кое-где ловушки и закрыл ворота. Внутри дома поставил вещи и мебель так, чтобы их было невозможно обойти, не задев. Потом собрал все оружие с трупов, которые они на пару с Сашей отнесли в подвал. А после разложил его по разным местам в доме, спрятав в тайники. Когда Федор закончил все приготовления, жара окончательно спала. Солнце уже клонилось к горизонту и стало наливаться алым цветом.
Решив, что пора, наконец, отдохнуть, Федор поднялся в комнату на втором этаже, которую он тщательно выбрал среди прочих. Она занимала очень выгодную позицию. Из окна был виден весь двор как на ладони. В комнате было два выхода, причем один из них в соседнюю, но такой, что, не нашумев, пройти через него было нельзя. Выход в коридор с левой стороны был прикрыт стеной, так что зайти могли только справа. По всей комнате стояли обломки зеркал, которые Федор искал по всему дому и специально притащил сюда. Зеркала стояли так, чтобы он мог видеть обе двери и окно, находясь в одной точке – лежанке, сооруженной из остатков дивана, где он собирался провести эту ночь. Комната была сравнительно большой. Стены были покрашены в светлые тона, поэтому людей даже в темноте различить было легче.
– О! – сказал Федор, когда вошел в комнату. – У нас гости! Чем обязаны?
Это была Наташа. Она стояла спиной к Федору, облокотившись на подоконник открытого окна. Выставив напоказ свою аппетитную задницу, едва прикрытую летним платьем. Она смотрела на заход солнца. Ее длинные черные волосы слегка шевелились на слабом ветерке. Наташа не ответила, продолжая молча, стоять в той же позе.
– Не хочешь отвечать – не надо. – Федор снял с себя автомат, и устало сел на лежанку.
На Наташе было то же самое платье в красный цветочек, но на сей раз оно выглядело чище. Наверное, она успела помыть его. Да и сама она выглядела значительно опрятнее и красивее, чем утром во время их первой встречи. Видимо обнаружив воду, девицы умылись. Но зачем она пришла? Что ей нужно?
– Ну что так и будем стоять, и молчать? – спросил Федор.
Но Наташа оставалась безмолвной.
А пожалуй она ничего -, думал Федор.
– Только вот ноги толстоваты и грудь не очень большая, а так ничего.
От усилившегося сквозняка подол платья окончательно задрался и открыл взору Сухова Наташины округлые прелести. И все, что было между них.
Она так и не удосужилась надеть нижнего белья. Либо оно просто отсутствовало
– Может быть, ты повернешься? А то, как то не сподручно говорить с твоей задницей! – в голосе Федора чувствовались нотки стеснительности.
– Ну, блин, попу прикрой хотя бы! – еще раз возмутился Федор.
И вновь Наташа не ответила ему. Сухов не видел ее лица, но ему показалось, что нахалка улыбалась. Федор стал злиться.
– Слушай, подруга, я не люблю, когда надо мной издеваются!
Но Наташа продолжала издеваться – она так вильнула своими ягодицами, что у Федора больше не оставалось никаких сомнений о цели ее прихода. Он соскочил с лежанки и заорал: – Или выматывайся отсюда к чертовой матери или я тебя сейчас так отделаю!
И снова Наташа не сдвинулась с места.
Федор всегда старался вести с женщинами себя как можно более культурно и честно, живя по принципу: зачем брать крепость штурмом, если можно войти в ее открытые ворота под звук фанфар. Но сейчас эта нахалка окончательно вывела Федора из равновесия. Чувствуя, что он не в силах больше сдерживать нахлынувшее возбуждение, Сухов подошел к Наташе и пристроился к ней сзади.
В конец концов, я дал ей шанс уйти! Так что сама виновата. Интересно, а что сделал прадед в такой же ситуации? Что-то не вериться, что он был верный муж и стойкий большевик…
Вот черт, она даже не возбуждена! – Вдруг понял Федор, ощупывая сквозь тонкую ткань грудь девушки.
Услышав какой-то посторонний звук, он обернулся и увидел в одном из зеркал лицо восточной красавицы – Ясмин. Она смотрела на Федора и на то, что он делал с Наташей. Когда она увидела, что Сухов заметил ее, она тут же убежала прочь.
Через несколько минут все было кончено. Из Федора вырвался тяжелый, но удовлетворенный выдох. Он застегнул ширинку и вернулся на свое ложе, окончательно выбившись из сил.
– Может, сейчас ты все-таки повернешься? – спросил он, стирая со лба пот.
Поправив платье, Наташа, как ни в чем не бывало, обернулась. На ее лице была легкая ухмылка.
– Ну вот теперь с тобой можно говорить нормально. – сказала она. Взяла стул и села на него, положив ногу на ногу.
– А что до этого, со мной нельзя было говорить нормально? – спросил Федор, удивляясь резкой перемене в настроениях девушки.
– Нет.
– Ну надо же! Я по-твоему кто?! Маньяк, что ли? – возмутился Сухов.
– Не обижайся Сухов! – извиняющимся тоном сказала Наташа. – Просто так было легче… у меня нет времени на всякие шуры-муры. В общем, я хочу, что бы ты мне помог.
– А это был вроде как аванс?
– Называй это как хочешь. Но, согласись, что я не могу дать тебе ничего, кроме самой себя…
– А что нельзя было просто попросить?
Наташа замолчала, прикусив губу. А потом несколько удивленно сказала: -Сухов, похоже, ты действительно очень хороший человек и я жалею, что не встретила тебя при других обстоятельствах… Прости, если я обидела тебя и что нагрубила тебе…