Белое солнце пустыни 70 лет спустя
Шрифт:
Он тут же кинулся к Саше, с опаской поглядывая наверх. Саша был жив, но опять потерял сознание и свалился на землю рядом с трупом. Он стал поднимать его, и в этот момент взгляд Сухова наткнулся на фигуру, стоявшую на полоской крыше дома.
Отпустив солдата, он схватился за автомат, но через мгновение понял, что это вовсе не требовалось. На крыше стоял Фарид. В руках он держал винтовку и медленно поворачивал голову, осматривая весь двор, который с его высоты был как на ладони. Федор ничему не удивился. Как и в прошлый раз его загадочный друг появился в самый неожиданный момент. Такой он уж парень, этот
– Откуда ты взялся? – крикнул Сухов.
– Стреляли, – ответил он, по-прежнему осматривая двор и не глядя на Федора.
– А ты случайно не знаешь, сколько всего здесь было людей Абдуллы?
– Шесть. Четверых убил ты. Двоих я.
Федор призадумался.
– Ну про четверых я помню. Плюс этот, – он посмотрел на труп боевика. – а где еще один?
– В подвале.
– Ясно. – Федор ухмыльнулся и вновь перевел взгляд на Фарида. Но того уже и след простыл.
– Вот черт, куда он только подевался?!
Сухов занялся “Петрухой”. Пока он приводил его в чувство, из дверей материализовался Фарид. Он молча подошел к избитому солдату и посмотрел на него с видом врача травматолога.
– Ерунда. За день оклемается, – констатировал он.
– Кто это? – простонал солдат, очнувшись.
– Друг! – ответил Федор и дал “Петрухе” попить воды из своей фляги.
Фарид присел рядом, устало вздохнув.
– А точно знаешь, что их было шесть? – спросил Сухов.
– Да. – ответил Фарид.
– Это разведка. Говорят, Фуад не брал с собой больше
десяти человек.
– Ну да. – было успокоился Федор. – Постой! Ты сказал десять?
– Да.
– Но всего мы убили восемь, с теми около водохранилища! – тут было от чего запаниковать.
– Сейчас с ним было восемь.
– Это почему?! С чего ты взял?
– Потому что мы еще живы. Если бы их было еще двое…
– То нас бы уже пристрелили, – закончил за него Федор. – Понятно.
“Петруха” с трудом встал, и Федор помог ему дойти до комнаты на первом этаже, которую тот приглядел для себя еще утром, когда они только приехали. Выбор этот был ошибочным. Федор разместился бы на втором этаже. Так легче контролировать все подходы к дому.
“Петруха” лег на кожаный диван, простонал что-то неразборчивое и закрыл глаза.
– А где девушки? – спросил Сухов, наконец, вспомнив о них.
– Они были на втором этаже, когда пришли эти… – он снова застонал.
– Фарид, посиди с ним, я сейчас.
Федор бегом поднялся на второй этаж. Девушек не оказалось в той комнате, где он видел их в последний раз.
Вот дерьмо! Неужели их убили?!
Но нет. Он услышал стук и слабые крики. Звук исходил с левой стороны коридора. Пройдя с десяток шагов, он наткнулся на запертую снаружи дверь. Дверь была сделана из крепкой породы дерева. Она была закрыта и приколочена крест на крест двумя досками. Из-за нее слышались крик и ругательства. Периодически дверь сотрясали чьи-то удары, которые, впрочем, были бесполезны. Дверь держалась слишком крепко.
– Кастраты! Пидоры! – кричал хриплый женский баритон, – выпустите нас отсюда!
Голос показался Федору знакомым. Это была та самая чернявая славяночка, что хотела дойти пешком до Тыхорской станции.
– Не рыпайся, красавица, я сейчас тебя выпущу! – крикнул Федор прислонившись к двери.
В ответ послышался
– Отойди от двери, дура, мать твою! – крикнул он, разозлившись.
Это подействовало. Сухов ударил прикладом по доскам, но это не помогло. Пришлось доставать штык и постепенно отковыривать их. Расправившись с досками, он обнаружил, что дверь плюс ко всему была еще зарыта на ключ.
– Откуда они только взяли ключ? Ах, да у сторожа. Я совсем про него забыл. Интересно, что люди Абдуллы сделали с ним?
– Отойдите от двери, я буду стрелять по замку! – предупредил Сухов.
Искать ключи он не собирался. Замок раздробило со второй пули. И дверь распахнулась, открыв за собой темное помещение, наверное, кладовку. Федор не ошибся. На него глядело обозленное лицо той самой славяночки.
– Ты свободна Маша, я – Дубровский!
– А, это опять ты? – несколько удивилась она.
– Я думала ты уже давно смотал…И я не Маша, а Наташа, идиот.
Отлично понимая состояние девушки, Федор пропустил оскорбление в свой адрес.
– А где остальные дамы? – спросил он.
– Здесь, где же еще.
– Все целы?
– Смотря, что ты имеешь в виду? – огрызнулся она, оттолкнув его в сторону, и вышла в коридор.
– Что имею, то и введу, – отшутился Федор.
Остальные девушки оказались там же. Они стали выходить за славяночкой. В отличие от наглой Наташи, они имели довольно испуганный вид и смотрели на своего спасителя заплаканными красными глазами. Последней вышла восточная красавица, которую, кажется, звали Ясмин. Она благодарно посмотрела на Федора и убежала за остальными.
Сухов, нахмурившись, глядел на удалявшуюся процессию девиц.
Глава четвертая.
Дело шло к вечеру. “Петруха” постепенно очухался. Дамочки разбрелись по комнатам второго этажа. Вскоре нашелся сторож. Ему повезло значительно больше, чем “Петрухе”. Он отделался всего лишь парой оплеух. От чего Махмуд Исамбаевич ворчал пуще прежнего. Федор высказал ему свое сочувствие. Сторож ничего не ответил; только рукой махнул и уплелся в свою каморку в восточном крыле здания. Фарид вначале куда-то исчез минут на десять, а потом появился вновь, приехав на своем мотоцикле. От Саши Федор узнал, что люди Абдуллы появились буквально за полчаса до его прихода. Саша не успел оказать им никакого сопротивления. К нему подкрались со спины и оглушили, ударив прикладом по голове. Когда он, очнулся, двое моджахедов, стали его допрашивать. И тут появился Сухов, застав моджахедов врасплох. На основе Сашиного рассказа Федор заключил, что разведотряд Фуада разделился на две части. Основные силы захватили дворец, а сам Фуад со своим помощником пошел на захват Федора, решив, наверное, что тот несет важное донесение.
Появился Фарид. И они немного перекусили втроем. Ели молча, думая каждый о своем. Лишь однажды, поедая надоевшие консервы, Федор спросил:
– А как там барышни? Жратва-то у них имеется?
– Да. – ответил “Петруха”, причмокивая, – Я им дал на всех, сами разберутся.
Вскоре с едой было покончено. Саша стал бросать косые взгляды то на Федора, то на их нежданного гостя. Федор кохынул и почесал кулаком подбородок, заросший светлой щетиной.
– Может выйдем, обмозгуем кое-что? – обратился он к Фариду.