Белое станет черным
Шрифт:
– Синицын, здравствуй! – весело поприветствовала его Марго.
Майор вскинул голову и хмуро посмотрел на журналистку.
– Явилась не запылилась. И откуда только вы, журналисты, обо всем узнаете?
– Носом чуем, – пошутила Марго. – Ты же знаешь, какой у нас нюх на сенсации.
Майор прищурил тусклые глаза.
– А с чего ты решила, что тут какая-то сенсация? Может, это банальный труп без признаков насильственной смерти.
Марго присела на диван, заслонив майора от двух молодых оперативников. Шуршащая купюра с удивительной ловкостью
– С ума сошла? – спросил он одними губами, возмущенно вытаращив глаза.
– Они не видят, – так же, одними губами, ответила Марго.
В гостиной царил настоящий бардак. Шкафы были выпотрошены, вещи – одежда, книги, сувениры – в беспорядке валялись на полу. Марго подняла с полу ближайшую книгу, машинально ее пролистала.
– Не трогай тут ничего, – строго сказал Синицын. – Не хватало еще, чтобы ты уничтожила улики.
– Да какие там улики… – небрежно проговорила Марго и хотела закрыть книгу, но тут ее взгляд зацепился за чернильную надпись, сделанную на форзаце.
– Что ты там увидела? – насторожился майор.
– Ничего. – Марго закрыла книгу и швырнула ее на пол. – Майор, могу я взглянуть на труп?
– Можешь. Только фотоаппарат не доставай. Увижу – отберу.
– Как скажете, – улыбнулась Марго.
Синицын повернулся к одному из оперативников:
– Ваня, проведи прессу к трупу. Дай ей минуту на осмотр, а потом выпроводи из квартиры. Да, и проследи, чтоб она ничего там не фотографировала.
– Слушаюсь, – ответил оперативник и, сделав руку «колечком», насмешливо обратился к Марго: – Мадам Ленская, позвольте препроводить вас к трупу. Он уже заждался, прямо весь посинел от ожидания.
Коллекционер Рудольф Павлович Шихтер стоял на коленях, уткнувшись лицом в стоявший на табурете эмалированный лоток. Руки Шихтера были связаны за спиной скотчем. Судя по всему, убийца держал голову коллекционера в лотке до тех пор, пока тот не захлебнулся. Красные, оттопыренные уши Шихтера покоились на бортах лотка, делая его голову похожей на ожиревшую, волосатую бабочку с голыми, куцыми крылышками.
Ванная была залита красным светом, что делало место преступления еще более мрачным и зловещим.
В воздухе стоял тяжелый запах химикалий. Ванна была наполнена водой, и в ней, как плоские рыбы, плавали большие, размокшие фотографии. На веревках, протянутых от стены к стене, сушились другие. Зрелище было жутким, и Марго слегка поежилась.
– Его пытали, да? – сдавленно спросила она.
Оперативник дернул уголками рта.
– В точку. Как это вы догадались?
– Кончайте иронизировать, лейтенант, – сказала Марго. – Мертвец все-таки.
– Подумаешь. У нас таких по три штуки на день.
– И всех топят в ванночках с проявителем? – осведомилась она.
– К счастью, нет.
Марго повертела головой.
– А нельзя включить
– Нет, нельзя, – ответил оперативник. – Вдруг снимки засветятся. А на них может быть что-то важное.
Марго присела возле трупа и тщательно его осмотрела.
– Его точно пытали, – резюмировала она. – Хотели у него что-то выпытать, а он не признавался.
– Вы прямо Пинкертон в юбке!
– Шихтер коллекционировал фотографии Родченко, – снова заговорила Марго, не обращая внимания на колкости оперативника. – Насколько я слышала, Рудольф Шихтер не был богачом. У него была одна страсть, на которую он тратил все свои деньги и все свое время: коллекционирование. Так что брать у него было особо нечего. Кроме фотографий и негативов, конечно.
– А они дорогие?
– Не дороже человеческой жизни.
Марго выпрямилась.
– Из-за чего ж тогда его, по-вашему, убили? – ухмыляясь, поинтересовался оперативник.
– Не знаю, лейтенант. Но думаю, что это как-то связано с его коллекцией.
– Мадам, для того, чтобы сделать такой вывод, не нужно быть Пинкертоном. – Оперативник посмотрел на часы. – Майор дал вам на ознакомление минуту. Минута прошла. Разрешите проводить вас до двери?
– Какая тебе разница – минута или пять?
– Сейчас должна подъехать племянница Шихтера – Виктория. Говорят, очень впечатлительная дамочка. Майор хотел побеседовать с ней наедине. Давайте, Марго, не злите Синицина. Он в последнее время и так нервный.
Оперативник тронул Марго рукой за талию и легонько подтолкнул ее к выходу.
Марго остановилась у машины, чтобы перекурить. Пока возилась с сумочкой, доставая сигареты, увидела торопливо приближающуюся к подъезду долговязую барышню с крашеными рыжими волосами. «Она? Не она?» – подумала Марго. Секунду помешкав, журналистка шагнула к девушке и деловито осведомилась:
– Простите, вы ведь, кажется, племянница Рудольфа Шихтера?
Крашеная остановилась.
– Да. А вы…
– Марго Ленская, – представилась Марго. – Точнее – старший лейтенант Маргарита Ленская.
– Старший лейтенант? – Девушка удивленно приподняла брови. – Так это ваши люди мне звонили?
– Да, – соврала Марго.
По лицу Виктории пробежала тень.
– С дядей Руди что-то случилось? – взволнованно спросила она.
– Как вам сказать… Знаете что, давайте пройдем в машину и там обо всем поговорим. Вы не возражаете?
– Да, но дядя… С ним все в порядке?
– Этого мы пока не знаем. Квартира ограблена, а сам он исчез.
Девушка побледнела.
– Ограблена? – пробормотала она с сомнением в голосе. – Чушь какая-то… Что там было брать?
Марго воровато оглянулась на подъезд и упрямо повторила:
– Давайте поговорим в машине. Там нам будет удобнее.
Виктория, однако, не спешила соглашаться.
– А почему мы не можем поговорить в квартире? – спросила она. – Почему в машине?
– Там работает следственная бригада, – мягко сказала Марго. – Не будем ей мешать.