Белорские хроники (сборник)
Шрифт:
– Значит, будем тянуть время, сколько сможем, - назло врагам решил Верес.
– Катисса, что там у тебя?
– Почти готово... еще секундочку...- Между ладонями магички медленно скручивались в клубок ниточки тянущегося из-под ногтей дыма.
И тут Римар, внимательно наблюдающий за обеими сторонами, как бы между прочим сообщил:
– Хоран, она сейчас «васильком» атакует.
– Какого гхыра?!
– Катисса раздраженно скомкала плетение. Из-под тонких пальцев брызнули искры впустую растраченной силы.
– Так ты за них или за нас?
– Ни за кого, - равнодушно отозвался пленник.
–
– А может, их все-таки чуточку больше?
– с надеждой уточнила я.
Римар высокомерно промолчал. Магичка попыталась перебраться к левому краю кучи, чтобы ренегат ее не видел, но напоролась на взгляд одного из противников и еле успела отшатнуться.
– Вот гады! Откуда у них такая силища, а? Хоран - магистр первой степени, те двое - третьей, ты мог бы справиться с ними даже в одиночку!
– А они амулетами пользуются, - с удовольствием наябедничал Римар, не считая нужным приглушать голос.
– У Хорана их полные карманы.
Из-за вражеских куч донесся свирепый рык и прилетела молния, бесследно растворившаяся в подставленной пленником цепи.
– Вот уж точно: в любом дерьме можно найти светлую сторону, - саркастически заключил Римар.
– Не старайтесь, голубчики, кидаться в меня заклинаниями бесполезно!
– А камнями?
– поинтересовалась я, перекатывая лапой увесистый обломок мрамора.
Ухмылка ренегата поугасла.
– Нет, - с сожалением остановил меня Верес, - ему еще перед судом представать, в здравом уме и твердой памяти. Давайте лучше вот так...- Колдун щелкнул пальцами, и на аудиторию снова ухнула тьма.
Римар разочарованно лязгнул оковами, со стороны врагов донеслись одобрительные возгласы.
– Хвала богам, - далеким от благочестия тоном процедила Катисса, - больше никакие идиоты нам не помеша...
Дверь аудитории мерзко, тягуче заскрипела. В проеме затрепыхался огонек свечи, озарявший огромный окорок и лицо несущего его человека. Глаза повара стеклянно поблескивали, от уголков приоткрытого рта тянулись сквозь бороду две мокрые дорожки. Гном уверенно направился к клетке (мы как завороженные таращились на него - да и враги, полагаю, тоже), после долгой возни пропихнул окорок сквозь прутья (хотя открытая дверца была совсем рядом), развернулся и пошел обратно. Он уже подходил к двери, когда привставший Римар оглушительно хлестнул цепями по стене и гаркнул:
– Эй, ты, чурбан в колпаке! Держи вора!
Повар вздрогнул, заморгал, заозирался, водя свечой по сторонам, и, высмотрев источник звука, заорал басом. Свеча упала на пол, и снова стало темно. Правда, ненадолго. Аудиторию озарила неяркая вспышка, за ней другая, сопровождающаяся содроганием башни, свистом воздуха и криками. По полу дробно застучало что-то мелкое.
Все это я уже видела и слышала, причем совсем недавно. Только атаковали на сей раз не нас.
– Оставайтесь тут!
– Верес, не раздумывая, выскочил из укрытия.
– Погоди, это может быть ловушка!
– Катисса тем не менее попыталась последовать его примеру. Но когда она, постанывая и держась за бок, сумела хотя бы выпрямиться, все было уже кончено. Над площадкой опять загорелись пульсары, на сей раз с полдюжины. Народу в аудитории прибавилось. Ксандр с видом исповедника стоял
Завершала сию композицию задранная к потолку задница повара: единственного, кто остался на прежнем месте, уткнувшись головой в пол и закрыв ее руками.
– Эх, такую потеху испоганили!..
– разочарованно протянул Римар, снова откидываясь на стену.
– Не переживай, уж дознатчики из Ковена найдут чем тебя развеселить, - устало пообещал Верес.
– Все-таки правильно мы решили башню не сносить, - с нервным смешком пошутил Ксандр.
– Сколько мы тут заклинаниями сыпали, а ей хоть бы хны!
Башня заскрипела и слегка покосилась.
– Но, полагаю, удобнее будет продолжить разговор где-нибудь в другом месте, - торопливо добавил директор.
Ксандр и Верес вернулись с заседания Совета Ковена только к полудню. Марен при виде них чуть не разрыдался от счастья: бедный маг с ног сбился, пытаясь поддержать в переполненной слухами Школе хотя бы видимость порядка. Лекции Ксандра он взял на себя, группу Вереса всучил одному из аспирантов. Катисса, ко всеобщему изумлению (и разочарованию), явилась сама - с обмотанной бинтами головой и магическим посохом, на который «непринужденно» опиралась при ходьбе. Объявила контрольную по умертвиям, закинула ноги на стол и наглядным пособием просидела от звонка до звонка. Бедные адепты надолго запомнили это занятие: стоило зашуршать шпаргалке, как магичка страдальчески морщилась, обличительно тыкала посохом, и нарушитель с воплем ронял полыхнувший клочок пергамента.
С завтраком тоже возникли проблемы: потрясенный собственным предательством повар долго стенал и заламывал руки, требуя для себя смертной казни через все известные способы одновременно. Поскольку желающих помочь ему «смыть позор кровью» не нашлось, бедняга попытался повеситься самостоятельно, а когда его всей кухней отговорили, настрочил заявление об уходе (в свободной и глубоко нецензурной форме) и понес Марену на подпись. Тот, прочитав и залившись краской, возразил, что не имеет права заверять столь важные документы, и предложил дождаться директора. Через час повар раскаялся и заявление порвал, пообещав искупить вину добросовестным трудом, но еды в кастрюлях от этой суматохи, увы, не прибавилось. Пришлось раздать адептам по куску хлеба и сыра, пообещав сытно накормить в обед.
Пять минут назад из кухни прибежала служанка, доложив, что повар выпил принесенные травником успокоительные капли, разведя их тремя кружками вина, и они подействовали даже слишком хорошо. А в кладовой уже и сыра нет.
Но «радовать» Ксандра с порога кабинета Марен не стал, справедливо опасаясь, что тот сошлется на неотложные дела и снова сгинет.
– Уф, как же я устал!
– Верес плюхнулся в кресло, вытянул ноги и закрыл глаза.
– Сейчас телепортируюсь прямо к себе в кровать и ка-а-ак...- колдун широко зевнул, - ...дреману!