Белоснежка и семь трупов

Луганцева Татьяна Игоревна

Ричард уставился на нее с непониманием и страхом.

– Что ты такое говоришь? Какая квартира ночью у Насти? Что ты еще натворила, что ты с ней сделала?

Шофер такси нервно посматривал на них в зеркало заднего вида.

– Ничего я не сделала с твоей Настей, я просто была уверена, что ты спишь с ней.

– Яна, за кого ты меня принимаешь? Чтобы я спал с беременной женщиной, мужа которой пытаюсь вытащить из тюрьмы? Тем более что я давно и хронически люблю другую женщину, не совсем нормальную,

но, как говорят, любовь зла.

Яна заткнула ему рот поцелуем, почему-то она поверила ему или хотела поверить. Она не хотела признаваться ему в том, что слышала его разговор с Настей, где Ричард говорил совсем по-другому.

Всю оставшуюся дорогу они целовались, Яна даже не сразу сообразила, что она делает на кладбище.

Люди, собравшиеся у закрытого гроба, с удивлением смотрели на пробирающуюся между надгробиями Яну с веселой улыбкой на губах.

– Дорогие мои!
– радостно провозгласила она.
– Какой сегодня день!
– И Яна принялась целовать всех присутствующих.

– Сегодня самый счастливый, то есть трагический день в моей жизни. Господи! Какое яркое солнце! Как громко поют птицы, то есть каркают вороны!

Яна взяла горсть земли и кинула на крышку гроба, глупо хихикая.

– Спи спокойно, ты был неплохой хирург, то есть адвокат, тебя погубили твои темные дела, то есть увлечение плаванием.

Окружающие молча наблюдали за Яной. Она между тем приблизилась к Агриппине Павловне и горячо прошептала ей на ухо:

– Ричард жив! Сейчас он будет у меня в клинике удалять зубы! Можете прийти и сами убедиться в этом, только никому больше не сообщайте эту радостную новость!

Агриппина Павловна скорбно покачала головой.

– Совсем умом повредилась, бедная девочка!

Яна сказала еще какую-то глупость и заговорщицки объявила, что ей пора, так как ее ждут, подмигнув Агриппине Павловне. Яна помчалась трусцой, перескакивая через могилы, ограды и памятники, словно перед ней была полоса препятствий, причем она ни в коем случае не хотела оскорбить память усопших, просто так она сокращала путь, чтобы быстрее снова оказаться в объятиях Ричарда.

Церемония прощания продолжилась.

– Кто это?
– спросил один мужчина в черном костюме и черном галстуке, заинтересованно глядя вслед Яне.

– Женщина, которую любил покойный, - ответили ему.

– А!
– выдохнул мужчина, и лицо его заметно просветлело, словно он искренне порадовался за покойного, что; он успокоился.

Глава 24.

Подъехав к «Белоснежке», Яна наконец-то оторвалась от Ричарда и сказала:

– Посиди минутку в машине, я сбегаю на разведку в клинику.

Яна вошла в холл «Белоснежки» и вжалась в стенку - на противоположной стене от входной двери висел портрет Ричарда в черной

рамке с некрологом внизу. Сразу как из-под земли возникла Юлия Антоновна в белой блузке и темном сарафане. Лицо ее несло отпечаток вселенской скорби, только что не было траурной повязки на рукаве.

– Милочка моя, наш коллектив скорбит вместе с тобой!
– печальным голосом сказала она.
– Чтобы выразить это, мы все вместе оформили этот траурный уголок в память человека, которого ты любила. У нас в жэке всегда так делали. Тебе нравится?

Яна, сглотнув, кивнула головой, с ужасом глядя на эту кошмарную фотографию.

«Где они ее только взяли да еще успели увеличить до таких устрашающих размеров?» - подумала она, а вслух произнесла:

– Мне Вика по телефону сказала, что Щавелев не выходит на работу и никто не знает, где он. Но, так как пациентов принимать все равно надо, я привезла другого хирурга, он на время заменит Олега.

– Не надо было тебе беспокоиться после похорон, - начала было Юлия Антоновна, но, расчувствовавшись, махнула рукой и ушла к себе в бухгалтерию.

Яна схватила из кабинета хирурга халат, шапочку и маску и выбежала из «Белоснежки» под грустный взгляд Вики.

Таксист наконец-то вздохнул с облегчением, когда освободился от этой странной парочки.

Мужчина со шрамом облачился в белый медицинский мятый халат, шапочку и маску, которая закрыла ему почти все лицо. Ведомый, словно слепой, худой женщиной, он вошел в стоматологическую клинику. Таксист на всякий случай запомнил адрес этого лечебного заведения, чтобы случайно не прийти сюда, даже если будет мучить страшная зубная боль, и рванул прочь.

Ричард вошел в «Белоснежку» и сразу же стукнулся головой о стеклянную дверь, попросту не заметив ее. Еще бы! Все его внимание занял большой портрет на стене.

Юлия Антоновна вышла на шум, возникший в холле, и вместе с Викой с удивлением уставилась на стоящего человека в белом халате. Халат был ему мал размера на четыре и короток. Пуговицы еле застегивались, рукава белого халата спускались чуть ниже локтей. Лицо было закрыто маской, под которой поблескивали испуганные черные глаза.

Яна представила новоиспеченного доктора.

– Знакомьтесь, это тоже Олег Андреевич Щавелев, - сказала Яна и глупо захихикала, - бывают же в жизни такие совпадения!

Ричард Тимурович что-то невнятно пробормотал в ответ и, увлекаемый Яной, трусцой вбежал в хирургический кабинет. Юлия Антоновна переглянулась с Викой.

– Начальница, ей видней.

Яна тоже напялила на себя медицинский халат, пояснив:

– Я буду твоей медицинской сестрой. Тебе, главное, надо принять решительный вид и действовать спокойно и рассудительно. Не забывай спрашивать, мол, вы ничего не хотите сказать мне наедине?