Белые люди (Белый народ)
Шрифт:
— То есть в грехе есть что-то глубоко противоестественное? Вы это имеете в виду?
— Вот именно. Достижение святости требует таких же или, по крайней мере, почти таких же огромных усилий; но святость предполагает благие и естественные пути. Это попытка вновь обрести экстаз, который был присущ людям до грехопадения. Грех же является попыткой обрести экстаз и знание, которые подобают лишь ангелам, а потому, предпринимая такую попытку, человек в конце концов становится демоном Я уже говорил, что простой убийца именно в силу этого и не является грешником; правда, иногда грешник бывает убийцей. Жиль де Ре [1] , например. Итак, очевидно, что ни добро, ни зло не свойственны Тому общественному, цивилизованному созданию, какое мы называем современным человеком, причем зло несвойственно ему в гораздо большей степени, чем добро. Святой стремится вновь обрести дар, который он утратил; грешник пытается добыть то, что ему никогда не принадлежало. Иными словами, он повторяет грехопадение.
1
Ре (Рец)[Rais (Retz)], Жиль де(1404-1440) — Жиль де Лаваль, барон де Ре. В расцвете своей власти Жиль де Ре был самым
26 октября 1440 г. в Нанте Жиль де Ре, накануне отлученный от церкви, был казнен по обвинению в том, что «...обожествлял духов и поклонялся им, вызывал их и заставлял других вызывать их, пожелал заключить договор с упомянутыми злыми духами и с их помощью получать, если б смог, знания, силу и богатство». Однако широко распространившаяся репутация Жиля де Ре как злодея в основном была связана с его предполагаемыми сексуальными извращениями и человеческими жертвоприношениями.
— Надеюсь, вы не католик? — спросил Котгрейв.
— Нет. Я принадлежу к гонимой англиканской Церкви.
— В таком случае, что вы думаете о священных текстах, в которых то, что вы склонны рассматривать как простое нарушение правил, считается грехом?
— Но ведь, с другой стороны, к грешникам причисляют и «чародеев», не так ли? [2] Мне кажется, это ключевое слово. Судите сами: можете ли вы представить хоть на минуту, что лжесвидетельство, спасающее жизнь невинному человеку, является грехом? Нет? Отлично, но тогда вам следует признать, что греховность лжеца сродни греховности «чародея», использующего недостатки, свойственные материальной жизни, в качестве орудий для достижения своих чрезвычайно порочных целей. И позвольте сказать вам еще вот что: наша интуиция настолько притупилась и все мы настолько пропитались материализмом, что, вероятно, не признали бы настоящее зло, даже если бы столкнулись с ним лицом к лицу.
2
«Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов — участь в озере, горящем огнем и серою.» (Откр. 21:8). См. также: Откр., 22:15, Втор. 18:10 и др.
— Но разве от самого присутствия злого человека мы не почувствовали бы определенного рода ужаса — вроде того, который, по вашим словам, мы испытали бы при виде кровоточащего розового куста?
— Да, будь мы ближе к природе. Ужас, о котором вы говорите, знаком женщинам и детям — даже животные испытывают его. Но у большинства из нас условности, Воспитание и образование затуманили естественный разум — мы слепы и глухи. Конечно, иногда нам удается распознать зло по его ненависти к добру — например, не нужно большой проницательности, чтобы догадаться, какая сила владела подсознанием рецензентов Китса в «Блэквуде» [3] . Однако подобные неосознанные манифестации случаются крайне редко, и я подозреваю, что, как правило, иерархов Тофета [4] совсем не замечают, а если и замечают, то принимают за хороших, но заблуждающихся людей.
3
Китс(Keats), Джон(1795-1821) — знаменитый английский поэт-романтик. В 1817 Китс издал первую книжку лирических стихов, а в следующем году — большую патриархально-утопическую поэму «Эндимион» («Endymion»). Близкие друзья тотчас же оценили высокое дарование и оригинальность Китса, но журнальная критика с непонятным озлоблением напала на дкбютирующего поэта, обвиняя его в аффектации, бездарности и отсылая его в «аптекарскую лавочку готовить пластыри». Особенной жестокостью в этой кампании отличался консервативный журнал «Блэквуд» ("Blackwood"). Статьи авторитетного в то время критика Джифорда тяжело отозвались своими грубыми насмешками на впечатлительном темпераменте поэта. Существовавшее долгок время мнение, что жизнь Китса «...угачла от журнальной статьи» («...snuffed out by an article», по выражению Байрона), сильно преувеличено, но несомненно грубые насмешки авторов «Блэквуда» отразились на здоровье Китса и ускорили развитие наследственной чахотки.
4
Тофет(т.е. «плевок» или «гарь») — место близ Силоамского пруда в Енномовой долине, где идолопоклонники евреи сжигали в честь Молоха своих детей (Иер. 7:31 и дал.; 19:6,14; 32:35; 3 Цар. 11:7) и где безбожный Манассия приносил в жертву своих детей (2 Пар. 33:6). Исосия уничтожил эти мерзости и осквернил это место (4 Цар. 23:10), так что на него впоследствии смотрели с отвращением (Иер. 19:11 и дал.).
Местность позднее получила название «долина Ге-Хинном» или «огненна Ге-Хинном», в греческом произношении «геенна». Она стала символом вечной муки осужденных. В таком значении употребляется слово «Геенна» или «Геенна огненная» в Новом Завете в 11 местах у трех первых евангелистов и в послании Иакова (3:3).
— Вот вы только что употребили слово «неосознанный», говоря о критиках Китса. Неужели зло бывает неосознанным?
— Всегда. Оно и не может быть другим. В этом отношении» как и во всех прочих, оно подобно святости и гениальности.
Это всегда некий подъем или экстаз души; необычайная попытка выйти за пределы обыденного. А то, что выходит за пределы обыденного, оставляет позади и категории сознания, ибо наш разум улавливает лишь те явления, которые ему привычны. Уверяю вас, человек может быть невероятно дурным и даже не подозревать об этом. Но я повторяю, что зло — в определенном и истинном смысле этого слова — крайне редко. Более того, оно встречается все реже и реже.
— Я стараюсь следовать за вашей мыслью, — сказал Котгрейв. — Из ваших слов можно сделать вывод, что истинное зло в корне отличается от того, что мы привыкли называть злом?
— Именно так; Без сомнения, между обоими этими понятиями зла существует некая поверхностная аналогия — чисто внешнее сходство, которое позволяет нам вполне оправданно употреблять такие выражения, как «спинка стула» или «ножка стола». Иногда они говорят, так сказать, на одном языке. Какой-нибудь грубый шахтер, неотесанный, неразвитый «тигрочеловек», выхлебав пару лишних кружек пива, приходит домой и до смерти избивает свою надоедливую жену, которая неблагоразумно попалась ему под горячую руку. Он убийца. И Жиль де Ре был убийцей. Но разве вы не видите, какая пропасть их разделяет? В обоих случаях употребляется одно и то же «слово», но с абсолютно разным значением. Нужно быть невероятным простофилей, чтобы спутать эти два понятия. Все равно что предположить, будто слова «Джаггернаут» [5] и «аргонавты» [6] имеют общую этимологию. Несомненно, такое же слабое сходство существует между «общественными» грехами и настоящим духовным грехом, причем в отдельных, случаях первые выступают в роли «учителей», ведущих человека ко все более изощренному святотатству — от тени, к реальности. Если вы когда-либо имели дело с теологией, вы поймете, о чем я говорю.
5
Джаггернаут(англ. Juggernaut) — искаженное имя Джаганнатх. Джаганнатх (Владыка мира) — воплощение Кришны, местный бог в штате Орисса, приобретший общеиндийское значение. Его храм в г. Пури — знаменитый центр паломничества. Слово «Джаггернаут» (или колесница Джаггернаута) используется в европейских языках для обозначения неумолимо надвигающейся, грозной, неостановимой силы.
6
Аргонавты(букв.: «плывущие на Арго») — в греческой мифологии участники плавания на корабле «Арго» за Золотым руном в страну Эю (или Колхиду). Наиболее подробно о путешествии аргонавтов рассказывается в поэме Аполлония Родосского «Аргонавтика». Миф об аргонавтах рассматривался рабом исследователей как трансформация сюжета о путешествии в подземное царство.
— Должен признаться, — заметил Котгрейв, — что я очень мало занимался теологией. По правде говоря, я много раз пытался понять, на каком основании теологи присваивают своей любимой дисциплине титул Науки наук. Дело в том, что все «теологические» книги, в которые мне доводилось заглядывать, были целиком посвящены либо ничтожным и очевидным вопросам благочестия, либо царям Израиля и Иудеи. А все эти цари меня мало интересуют.
Амброз усмехнулся.
— Нам стоит постараться избежать теологической дискуссии, — сказал он. — У меня появилось ощущение, что вы можете оказаться опасным противником. Хотя упомянутые вами «цари» имеют столько же общего с теологией, сколько гвозди в сапогах шахтера-убийцы — со злом.
— Однако вернемся к предмету нашего разговора. Вы полагаете, что грех есть нечто тайное, сокровенное?
— Да. Это адское чудо, так же как святость — чудо небесное. Время от времени грех возносится на такую высоту, что мы совершенно неспособны воспринять его существование; Он подобен звучанию самых больших труб органа — такому низкому, что оно недоступно нашему слуху. Иногда грех может привести в сумасшедший дом или к еще более странному исходу. Но в любом случае его нельзя путать с простым нарушением законов общества. Вспомните, как Апостол, говоря о «другой стороне», различает «благие деяния» и «благодать» [7] . Человек может раздать все свое имущество бедным и все же не испытать благодати, точно так же можно не совершить ни одного преступления и все же быть грешником.
7
См. Рим. 6:14-23; 11:5,6.
— Ваша точка зрения очень необычна, — сказал Котгрейв, — но я признаюсь, что она меня чем-то привлекает. Мне кажется, из ваших положений логически вытекает заключение, что настоящий грешник вполне может произвести на стороннего наблюдателя впечатление достаточно безобидного создания?
— Конечно — потому что истинное зло не имеет отношения к общественной жизни и общественным законам, разве что нечаянно и случайно. Это потаенная страсть души — или страсть потаенной души, как вам больше нравится. Когда мы случайно замечаем зло и полностью осознаём его значение, оно и в самом деле внушает нам ужас и трепет. Но это чувство значительно отличается от страха и отвращения, с какими мы относимся к обычному преступнику, ибо в последнем случае наши чувства целиком основаны на заботе о своих собственных шкурах и кошельках. Мы ненавидим убийцу, потому что не хотим, чтобы убили нас или кого-нибудь из тех, кто нам дорог. «С другой стороны», мы чтим святых, но не «любим» их, как любим наших друзей. Можете ли вы убедить себя в том, что вам было бы «приятно» общество св. Павла или что мы с вами «поладили» бы с сэром Галахадом [8] ? Вот и с грешниками так же, как со святыми. Доведись вам встретить очень злого человека и понять, что он злой, вы, без сомнения, испытаете ужас и трепет; но причин «не любить» его у вас не будет. Напротив, вполне возможно, что, забыв о его грехе, вы нашли бы общество этого грешника довольно приятным и немного погодя вам пришлось бы убеждать себя в том, что он ужасен. И тем не менее разрушение привычного мира чудовищно. Что, если бы розы и лилии с наступлением утра вдруг стали кровоточить, а мебель принялась бы расхаживать по комнате, как в рассказе Мопассана [9] !
8
Галахад— один из благороднейших рыцарей Круглого стола, с чьим именем, как и с именем Персеваля (Парцифаля), связаны поиски Святого Грааля.
9
Имеется ввиду рассказ Ги Де Мопассана (Maupassant, 1850-1893) «Кто знает».
— Я рад, что вы вернулись к этому сравнению, — заметил Котгрейв, — и как раз собирался спросить у вас, что в человеке может соответствовать таким вот воображаемым фокусам неодушевленных предметов. Одним словом — что есть грех? Вы дали абстрактное определение, но мне хотелось бы получить конкретный пример.
— Я уже говорил вам, что грех очень редко встречается, — сказал Амброз, который, казалось, хотел уклониться от прямого ответа. — Материализм нашей эпохи много сделал для уничтожения святости, но еще больше преуспел в уничтожении зла. Земля столь уютна, что нас не тянет ни к восхождениям, ни к падениям. Сдается мне, что ученому, решившему «специализироваться» на Тофете, пришлось бы ограничиться лишь антикварными изысканиями. Ни один палеонтолог не покажет вам живого птеродактиля.
— Однако вы-то, похоже, «специализировались» и, судя по всему, довели ваши изыскания до наших дней.
— Вижу, вам действительно интересно. Ладно, признаюсь, я немного занимался этим и, если хотите, могу показать одну вещицу, имеющую прямое отношение к предмету нашей с вами занимательной беседы.
Амброз взял свечу и направился в дальний угол комнаты. Котгрейв увидел, как он открыл стоявшее там старинное бюро, достал из потайного отделения какой-то сверток и вернулся к столу, за которым проистекал разговор.