Белые ночи
Шрифт:
Сережка Воронов, потихоньку меняя местоположение, незаметно приблизился к Нине, и, оттеснив своего товарища, шепнув ему что-то на ухо, сел рядом с Ниной. Товарищ, кивнув в ответ, пересел на другое место. Так незаметно прошла ночь. Полшестого утра вся компания, включая Нину и Елену Ивановну, вышла из подъезда.
Мама с дочкой решили проводить своих гостей до аэропорта. Сережка был все время рядом с Ниной. Он что-то рассказывал, а Нина с удовольствием слушая его, смеялась над его шутками. Девушка преобразилась за ту ночь до неузнаваемости: на щеках появился румянец, глаза заблестели, взгляд стал
Когда наступили минуты расставания, все заговорили наперебой. Были слышны слова благодарности, веселый смех.
– Нина, можно тебя на минуточку, – Воронов был настроен решительно и отвел Нину в сторонку.
– Ты когда домой возвращаешься?
– Через неделю, – звонко, не в свойственной ей манере ответила Нина. Куда делся ее шелестящий тихий голос?!
– А что? – задорно спросила она у одноклассника.
– Нина, – Сергей замялся, – номер свой дай. Встретимся, погуляем, – Воронов смущался.
Красавец и любимец всей школы Воронов смущался? Неужели такое возможно? А Нина – нет.
– Запомнишь? – весело спросила она. – Или есть куда записать?
– Запомню, Нина, – обрадовался Воронов.
Через неделю чуть только Нина с мамой переступили порог, телефон залился трелью. Елена Ивановна и Нина кинулись к аппарату. Нина оказалась проворнее.
– Слушаю, – весело ответила она.
– Нина, привет, это я. Пойдём, сегодня погуляем.
Не успела Нина положить трубку на рычаг, как телефон зазвонил снова. Многозначительно посмотрев на дочь, мать сняла трубку и тут же ушла в свою комнату. Благо, шнур у телефона был длинный.
При встрече Нина сразу спросила у Сергея:
– А что ты шепнул своему другу тогда ночью, у меня дома в Ленинграде?
– Я ему сказал: это моя девушка! Отвали!
Ровно через два года играли две свадьбы. Нина вышла замуж за Сергея Воронова, а ее мама за Владислава.
Серая Волга
– Тамара, – крикнул Руслан, едва проснувшись, – забыл тебе сказать. Я вчера с Тимуром разговаривал.
Тамара тут же материализовалась в спальне.
«Зубы чистила», – отметил про себя муж.
– И? – обречённо выдохнула жена.
– В субботу прилетает. Так что надо бы продуктов купить, гостя встречать.
Тамара рухнула на кровать.
– Руся, ну это невозможно. Ну в понедельник же только твоя сестра уехала!
Руслан сграбастал жену в объятия и легко перекинул через себя. Тамара, родив двух сыновей и дочку, по-прежнему оставалась такой же стройной и легкой, какой он ее и полюбил десять лет назад, приехав в Москву из Ташкента на учебу в институт стали и сплавов.
Только вот характер у жены сильно изменился с тех пор. Стала она ворчливой, вредной, а главное огорчение Руслана – Тамара не выносила присутствия его родственников в своём доме. А родичей было как назло слишком много, и ездили они к ним в гости бесконечно. То родной дядя приезжал за товаром и конечно же останавливался у любимого племянника. То сестра Роза вместе со своим сыном неожиданно появилась в конце мая и жила до конца лета. То кто-то из родственников ехал проездом на какой-нибудь курорт, и снова к ним – к Руслану с Тамарой.
Руслану было совершенно непонятно, почему Тома злиться? Ну это же его родня! Всех надо встретить, домой привезти, повкуснее накормить, лучшее в доме место предложить. Родственники тоже никогда не приезжали с пустыми руками. Всегда привозили свежайшие фрукты и овощи, восточные сладости, изюм, орехи.
– Мне ничего этого не нужно, – шепотом орала Тамара, когда очередной дядюшка в тюбетейке или тетушка в ярком национальном платье из хан атласа переступала их порог.
– Я все это могу купить на рынке, – распалялась жена. – Я хочу спокойно жить своей семьей. Ты, я и дети. Правильно говорил мой отец, – бубнила она ещё полночи, – будешь всю жизнь столы накрывать да постель стелить. Так и вышло! Так и вышло! – плакала навзрыд бедная женщина.
Муж зацеловывал свою любимую жену и спрашивал:
– А что тебе надо, дорогая? Ежели фрукты и овощи тебя не устраивают?
– Хочу сережки, – оживлялась Томка.
И на следующий же день голубоглазая красавица становилась обладательницей премилых золотых серёжек. Приезд следующего родственника вёл за собой флакон духов, а потом Руслан подарил Томочке «Вятку». Они тогда только появились. Правда, пришлось влезть в серьезный долг, но чего не сделаешь ради любимых людей – родственников из далекого Узбекистана и красавицы-жены. Но радовалась Тома недолго, все равно грусть одолевала женщину.
– Тома, ну чего тебе ещё хотелось бы? – все время спрашивал Руслан.
– Ничего! – по слогам отвечала она. – Совсем немного. Пожить спокойно, хотя бы год без твоей родни.
Как это удалось Руслану – то ли договорился он со своими многочисленными родственниками, то ли они в тот год не имели никаких дел в Москве, но поток действительно прервался почти на год.
И вот опять. Сначала приехала сестра Роза за вещами для сыновей. Ее мальчики-близнецы поступили в НГУ, и им нужна была тёплая зимняя одежда. В Сибирь все-таки отправлялись на учебу. А в Ташкенте невозможно было купить ни ботинок меховых, ни полушубков.
Довольная и хорошо нагруженная Роза отбыла в понедельник, и на тебе пожалуйста, Тимур прилетает.
– Надолго? – обречённо спросила Тамара у мужа.
– Ничего не знаю. Приедет все расскажет, – весело ответил муж и убежал умываться.
Тимур приехал как всегда нагруженный огромной желтой дыней, источающей божественный аромат, гладким словно полированным арбузом, пахучей айвой, янтарным виноградом. Через крупные ягоды можно было рассматривать мир как сквозь стеклянные шары. И только несколько крупных косточек внутри сочных ягод напоминали о том, что там мякоть, и очень сладкая.
За богато накрытым столом родственник сообщил, что приехал учиться в Академию МВД.
– На повышение квалификации, – громогласно и гордо оповестил он хозяев квартиры, – на полгода, – добавил, помолчав.
Тамара чуть не свалилась в обморок. Она еле-еле сдержала поток слез, готовых вырваться наружу.
Постелили Тимуру, как всегда и всем гостям, в зале. Мальчики, живущие в самой большой комнате, ушли ночевать к матери Томы. И это тоже была проблема. Ну ладно, недельку пожить у бабули, только в радость! Но полгода! Нет! Еще никто и никогда не оставался так надолго.