Белые погоны
Шрифт:
— То есть появление разлома можно предсказать?
— Чаще всего да, — снова кивнул лаир Неймар. — Это значительно упрощает нашу задачу по охране территорий тэрнии. Однако при этом сложно предугадать, какой величины будет тот или иной разлом и какое количество дайнов нам следует ожидать в тот или иной период времени. За всю историю наблюдений нам удалось зафиксировать сто двадцать три места, где когда-либо появлялись дайны. Также была выведена определенная зависимость между сроками открытия разломов и количеством выпускаемых ими дайнов. Считается, что чем чаще открывается разлом, тем он менее опасен. Чем реже, тем, наоборот, серьезнее исходящая от него угроза. И тем не менее зависимость не абсолютная. Около двухсот лет назад в местечке Крогиро, это в провинции Дэсхэ, разлом, который просуществовал больше одного тарна лет и считался мелким, неопасным и примерно раз в три года выбрасывал в наш мир очень небольшое количество дайнов, внезапно затих на полвека. А потом взял и выпустил такое количество тварей, что старшему роду Дэсхэ пришлось запрашивать помощь регулярной армии, и то провинцию едва удалось спасти. Одновременно с этим встречались и прямо противоположные ситуации. Скажем, в провинции Хатхэ уже много веков существует достаточно большой и крайне опасный разлом, который примерно раз в полтора десятка лет выдает целую армию дайнов, ко встрече с которыми род Хатхэ готовится заранее. Казалось бы, ритм открытия портала уже известен. Дополнительных проблем с ним никто не ждал. Однако чуть больше десяти лет назад в крепости Ровная… совсем не в срок и практически без предшествующих симптомов… этот разлом вдруг стал активным и буквально на сутки приоткрылся, выпустив на наши земли сравнительное небольшое для его обычной активности, но вполне достаточное количество тварей, чтобы стереть с лица земли собственно крепость со всеми прилегающими территориями.
Крепость Ровная…
Именно там лэн Даорн когда-то получил травму и спас жизнь одному из сыновей мастера Даэ!
— Простите, лаир, — неожиданно поднял руку незнакомый мне паренек с первой парты. — А предупредить открытие разлома нельзя? Если он существует, то, может, в тот период, когда он неактивен, его можно… ну взорвать? Или еще что-то с ним сделать?
Лаир Неймар качнул головой.
— Когда разлом неактивен, на том месте, где он обычно открывается, нет ничего необычного. Лес, трава, кусты, деревья… там не на что воздействовать, лэны. В то же время разлом не есть нечто постоянное. Магические аномалии… те места, где открываются разломы… могут быть достаточно протяженными по площади. И разлом может открыться в любом их месте, поэтому у нас нет единой точки приложения. Тем не менее мы способны зафиксировать резкое изменение магического фона — перед открытием он обычно самопроизвольно стабилизируется. Причем процесс стабилизации начинается примерно за двое-трое суток до открытия. Разумеется, за время существования разломов были неоднократные попытки минировать места расположения магических аномалий, причем как обычными, так и магическими минами. Производились попытки использовать огнестрельные установки, поставленные максимально близко к месту предполагаемого разлома. Использовалась автоматизированная техника. Но, к сожалению, против самого разлома она оказалась неэффективной. Предотвратить с ее помощью открытие разлома также не удалось. Магическое же оружие и против дайнов, и против разломов тем более бесполезно. Более того, магия для дайнов — это пища, поэтому ее использование в аномальных зонах очень ограничено. И в настоящее время в отношении магических аномалий принята выжидательная тактика. Мы постоянно патрулируем потенциально опасные территории, регулярно проводим замеры магического фона. Рядом с каждой такой аномалией находится специально оборудованная крепость с хорошо обученным гарнизоном. Тактика сражения с дайнами также отработана, поэтому при обычной активности разлома тварей удается уничтожить достаточно быстро. Но на случай непредвиденных обстоятельств в каждой провинции мы держим достаточно крупные части регулярной армии, которые можно быстро перекинуть в нужную точку и своевременно прийти на помощь любой крепости, в которой разлом окажется аномально велик, а количество дайнов превысит обычные пределы. Кстати, лэны, кто-нибудь из вас видел дайна?
— Разве что на картинках, — пробормотал все тот же незнакомый паренек. — Ну и в фильмах, конечно.
Лаир Неймар понимающе улыбнулся, после чего активировал терминал, и перед нами появилось несколько черно-белых картинок.
При виде них я недоверчиво прищурился.
В Сети, в том числе в блогах, посвященных разломам и дайнам, потусторонние твари описывались как двуногое нечто с неестественно длинными «руками», острыми когтями, кривыми нижними лапами, неопределенной мордой, огромными зубами и ярко светящимися глазами. То желтыми, то красными… у кого на что фантазии хватит. При этом в большинстве фильмов, компьютерных игр и научно-популярных программ дайны изображались все-таки прямоходящими и в какой-то степени даже человекообразными.
А лаир Неймар, помимо классической твари, показал нам целый десяток всевозможных вариаций. И таких же двуногих, как я уже видел, и ползучих, похожих на корявое дерево, и прыгающих, и перекатывающихся с боку на бок, как уродливые колобки, и даже напоминающих обычную чернильную лужу без единого намека на голову или конечности.
— У дайнов нет единой формы, — сообщил преподаватель, когда мы дружно прониклись. — Дайны — создания не нашего мира, поэтому здесь они могут принимать самую причудливую форму, какую только можно вообразить. Границ не существует. Они могут быть большими и маленькими, похожими на нас или же нет. С лапами или ногами, с одной или тремя головами. С глазами или без них. Слепые, глухие или же, наоборот, зоркие и с таким слухом, что им можно только позавидовать. Но всех их объединяют две вещи: первое — изначально они нематериальны. И второе — в нематериальной форме они не подвержены действию ни магии, ни обычного оружия. Лишь при прикосновении к живому существу твари становятся уязвимыми за счет того, что поглощают биомассу и строят для себя пригодное для жизни в нашем мире тело.
Я нахмурился.
— Значит ли это, что мы по определению не можем остановить поток дайнов у самого разлома, лаир? И что мы в принципе им проигрываем, раз у нас нет возможности на них воздействовать в самые первые и самые важные мгновения?
— Да, лэн Гурто, — подтвердил лаир Неймар. — До тех пор, пока дайны кого-нибудь не поглотят, они неуязвимы. Больше вам скажу — их даже увидеть простым глазом невозможно, с этим нам помогают исключительно приборы. И лишь после того, как дайны получат внешнюю оболочку, они начинают подчиняться законам нашего мира, то есть становятся видимыми, уязвимыми и их наконец-то можно уничтожить.
— Получается, что при открытии разлома жертвы неизбежны?
— К сожалению, да. Но, как правило, первыми жертвами дайнов становятся не люди, а животные и растения, которые находятся вблизи от разлома и которые по этой же причине уничтожаются полностью. Но именно благодаря им до нас дайны доходят уже в более-менее материальном виде.
— А потом? — в третий раз подал голос все тот же парнишка. — Когда у дайнов появляется тело, их хотя бы магия берет?
Старик отрицательно качнул головой.
— Только обычное оружие, лэн. И только после того, как дайн, как говорится, полностью оформится.
— А что с ним происходит во время боя? — снова вмешался я. — Как они себя ведут, когда мы уничтожаем тело? Дайн умрет или же пойдет искать себе материал для новой оболочки?
— По непонятным нам причинам дайны способны взять оболочку лишь единожды, поэтому после уничтожения тела твари окончательно умирают, — пояснил лаир Неймар. — При этом, пока разлом открыт, они способны высосать жизнь из человека всего за несколько сэнов. Как вы понимаете, процесс этот достаточно трудоемкий, требует больших затрат энергии. Однако во время открытия разлома ее разливается по округе столько, что наряду с магией, которую дайны высасывают из нашего мира, этого вполне достаточно, чтобы твари в кратчайшие сроки буквально из ничего создали себе более или менее приемлемые тела. После этого они перестают зависеть от энергии разлома и теоретически могут добраться хоть до Таэрина, если им не помешать. Если же к моменту закрытия разлома твари не успеют обрести тела, то они обречены — дайн без подпитки умирает мгновенно. Пожалуй, это — единственная их слабость. И та единственная причина, по которой они еще не заполонили наш мир целиком и полностью. Поэтому задача армии — удержать позиции до закрытия разлома, сделать так, чтобы дайны оставались рядом с ним как можно дольше. А также дать им возможность стать материальными и по мере того, как они будут становиться уязвимыми для нашего оружия, уничтожать их максимально возможными темпами.
— А что будет, если не дать дайнам обрести материальную оболочку? — спросил кто-то парней с первого ряда. — Например, выжечь вокруг места разлома всю траву и деревья, чтобы им некуда было деваться?
Преподаватель усмехнулся.
— Если дайн не поглотит траву, мышей или стоящее рядом дерево, то он полетит прямиком к вам, лэн. Ну или к любому другому живому существу, оказавшемуся рядом, и остановить его вам вряд ли удастся. Разлом способен подпитывать дайнов на расстоянии в несколько дийранов, присутствие живых они чуют на еще большем расстоянии, поэтому выжженная полоса земли дайна не остановит. И поэтому же в ваших интересах сохранить между ним и собой достаточное количество биомассы, чтобы к тому моменту, как дайн доберется до вас, вы смогли его убить.
Я ненадолго задумался.
— Скажите, лаир, а если дайн заполучит тело и, несмотря на все наши усилия, все-таки сбежит? Допустим, он окажется достаточно хитер, чтобы не лезть под пули, а наоборот, попытается скрыться. Как он при этом будет действовать?
— Как и любое существо, которое хочет жить, дайн попробует максимально быстро покинуть опасную территорию. Проблема в том, что при этом он будет убивать все живое, что попадется ему на пути. Дайны, не имеющие тела, ведут себя как одержимые. Дайны, заполучившие тело, поверьте, ничем от них не отличаются. С ними нельзя договориться, от них нельзя спрятаться. Они будут убивать до тех пор, пока не умрут. Поэтому после закрытия разлома отряды зачистки несколько дней усиленно патрулируют территорию в поисках таких вот беглецов, чтобы не допустить их появления в населенных пунктах. К счастью, у такого дайна формируется очень специфическая аура, поэтому выследить его несложно. Что же касается его дальнейшей судьбы… после смерти аура дайна рассеивается и больше не восстанавливается. Новые тела они тоже не создают. На месте их гибели не фиксируется никаких изменений магического фона, магических аномалий или каких-либо признаков того, что от твари что-то осталось. Поэтому считается, что со смертью тела дайн умирает полностью.
Я задумчиво кивнул.
— А сколько по времени обычно существуют разломы, лаир?
— От нескольких рэйнов до трех суток. Больше за всю историю наблюдений пока никто не видел.
— А у разлома есть какой-то фиксированный радиус, в пределах которого магия не действует? Там же не вся провинция сразу остается без маготехники, правда?
Старик снова одобрительно на меня посмотрел.
— Это зависит от ширины разлома и количества дайнов. Чем он больше и чем больше тварей из него выходит, тем быстрее исчезает магия и тем, соответственно, шире амагическая зона. И все же, несмотря на то, что прямые магические удары против дайнов бесполезны, маги нам все-таки помогают в бою. Думаю, вы уже знакомы с правилами взаимодействия стихий между собой и с материальными предметами?